После короткой передышки пришло время выползать на божий свет. В спальне все было, как и ночью, с Жорой. Я передернулась и сказала:

– Если бы ты знал, что мне пришлось пережить!

– Меня больше интересует, как ты это сделала. – Мир хитро смотрел на меня.

– Ты о чем? Все люди делают это одинаково, важно что…

– Не о том речь. Я проиграл сто долларов, – умильно пожаловался он.

Я захохотала. Задыхаясь, сквозь слезы, с трудом проговорила:

– А ты так старался! Три дня положил… Гордился, что не зря проходит время… А денежки – тю-тю!…

– Вот именно! – Абсолютно голый и мокрый Мир развалился на моей супружеской кровати и сотрясался от неудержимого смеха.

Мне захотелось упасть с ним рядом, прижаться к нему и смеяться, плакать, любить, просто лежать, но только вместе. Но мой Ромео уже успел научить меня кое-чему: не подставляй мягкое брюшко – могут укусить!

Продолжая посмеиваться, я начала одеваться. Все будет хорошо. Бессонная ночь, мерзкий Жора, все неприятное – только дурной сон. Он продлится еще несколько дней, а потом я получу Мира в свое полное распоряжение.

Я ошибалась во всем! И планы все пошли наперекосяк, и Мира я так и не получила. Ведь невозможно получить в свое полное распоряжение холодный дождь или горную реку. Все равно протечет между замерзших пальцев.

Однако пришло время инструктажа:

– Завтра приступаем к делу! – Вот пожалуйста: сидит без штанов и ведет деловые разговоры! – Утром выйдешь из гостиницы, пройдешь на улицу Роз, номер девять. Там консьерж покажет тебе комнату, снятую на имя мсье Монтана. Проплачено за неделю. Тебе понадобятся деньги – вот наличка и на всякий случай кредитка. Здесь приличная сумма. Это если придется возвращаться в Россию самой.

– Как это самой?

– На всякий случай. Имей в виду, все очень серьезно. Жора может быть опасен, слишком уж большой куш в деле. Если все откроется – он нас засудит.

– Глупости! За что засудит? За то, что я сама себя украла?

– За вымогательство. Ладно, ты справишься, не будем о грустном. Как только мы получим деньги, тебя найдут на сто тридцатом километре дороги, ведущей в Льеж. Ты будешь лежать на обочине, без сознания, со связанными руками и ногами. Постарайся дня три ничего не есть и не спать. У тебя должен быть изможденный вид. Ты сможешь нанести себе несколько синяков? Вот если бы еще сломать, например, ключицу!

Я выронила щетку для волос, по спине пробежал холодок. Потребовалось десять секунд, чтобы понять – Мир пошутил.

Он ободряюще улыбнулся, продемонстрировав свои жуткие скошенные клыки.

– Леночка! Если ты не будешь мне доверять, ничего не получится!

Заговорщик поднялся, натянул трусы, брюки, свитер и спокойно направился к выходу.

– Я все сделаю, как ты говоришь. – Мой голос звучал обреченно.

– Конечно! – Любимый обернулся в дверях. – Ты же хочешь меня?!

После обеда вернулся Жора. Он был пьян, что показалось мне странным. Обычно он выпивал не больше двух бокалов вина, а сегодня набрался в стельку, да еще в компании своей высокоморальной сестрицы. Я тоже постепенно достигла кондиции, потом рухнула в постель и моментально вырубилась.

Утром произошло непредвиденное. Я проснулась оттого, что кто-то ломился в наш номер. И не просто ломился, а истошно визжал и молотил в дверь, по крайней мере, ногами. Жора очнулся первым и, бормоча, поплелся открывать. Как только он отпер замок, дверь распахнулась, причем бедняга едва успел отскочить, чтобы не схлопотать по лбу.

В комнату ворвалась Альбина. Такого я никогда еще не видела! Красная, с перекошенным лицом, в распахнутом халате, надетом на дешевую трикотажную ночнушку в цветочек, Альбина была похожа на буйно помешанную. Она резко затормозила посередине номера, не дойдя четырех шагов до кровати, в которой сидела я, парализованная ужасом. Альбина не молчала ни доли секунды, поэтому слова сливались в единый вой. Смысла понять было невозможно.

Жора окончательно проснулся и, пытаясь перекричать сестрицу, громко спросил:

– Что случилось?

У Альбины как раз закончился в легких воздух, она остановилась, чтобы сделать вдох. Услышав вопрос брата, она еще сильнее налилась краской, театрально простерла длань и возвестила:

– Она соблазнила моего мужа!

Мне всегда казалось, что говорить о присутствующих в третьем лице неприлично, но Альбину уже было не остановить.

– Она соблазнила моего мужа! Она окрутила моего брата! Лживая дрянь! Она подлая, она…

Тут вошел Мир. С его появлением сцена из драматической превратилась в фарс. Он был похоронно спокоен, но в уголках хитрых глаз прятался смех. Было заметно: происходящее здорово веселит его. Мир с достоинством направил свой нос в сторону жены, соединил руки ладонь к ладони как раз на уровне причины всех бед и спокойно сказал:

– Альбина, пойдем в наш номер и спокойно поговорим.

– Гадина! – верещала его нежная супруга, обращаясь ко мне. – Тварь, влезла в постель моего брата, разбила мою семью! А ты! – Она развернулась к Миру. – Ты мерзавец! Вот почему ты не спишь со мной целый год!

Я сразу оттаяла. Он не спит с ней целый год! Он не спит с ней целый год! Боже, какое счастье!

– Никому это не интересно, дорогая!

Мир глубоко ошибался. Альбина, сверкая фиксами, продолжила сольную партию:

– Она курит! Она алкоголичка! Она разбила семью!

– Хватит! – В беседу супругов вступил Жора. – Альбина, немедленно приведи себя в порядок и успокойся. Мир, уведи ее.

Его голос прозвучал как гром среди ясного неба. Я подумала: а ведь Мир предупреждал, что Жора совсем не мямля, не надо скидывать его со счетов.

Альбина замерла, будто в ней села батарейка. Муж взял ее под белы рученьки и повел к выходу.

– Мир! – окликнул мой муж моего любовника. – Это правда?

Думаю, Мир уже подготовился к этому вопросу. Необходимо было спасать план. Он пошел ва-банк:

– Конечно, нет, – и плотно прикрыл за собой дверь.

Жора повернулся ко мне.

Наверное, действительно любовь обостряет в нас такие качества, о которых мы и не подозреваем! Во мне проснулись хладнокровие и артистизм. Я немного испугалась, увидев, каким решительным и трезвым может быть Гоша в критической ситуации. Страх подстегнул инстинкт самосохранения, поэтому я отрицала все: не было, не пытался ухаживать, не пыталась заигрывать, не было – и все!

Но я обижена. Мне непонятно, откуда Альбина взяла эту гадость и почему он, мой муж, с которым я делю постель, не заступился за меня! Я даже расплакалась и вынудила Жору подойти ко мне и утешительно обнять. Его дыхание воняло перегаром и нечищенными зубами, от подмышек несло ядреным утренним потом. Конечно, он два дня не менял белье. Содрогаясь от отвращения, я позволила ему заглянуть в вырез невесомого кружевного неглиже (конечно, лифчика на мне не было), потом положила голову на плечо так, чтобы его губы оказались совсем рядом с моей голой беззащитной шеей. А когда он поцеловал меня, кинулась ему на грудь. Я постаралась не переборщить и, похоже, мне это удалось.

После секса чертов недомерок выглядел еще хуже: раскрасневшийся, потный, довольный собой, он был омерзителен. Я скинула его с себя и убежала в душ.

Вышла уже одетая и с сумкой, в которой лежали деньги, кредитная карточка, зубная щетка, запасное белье. Сказала, что мне надо побыть одной, и отправилась навстречу приключениям.

Первое путешествие по Парижу я помню до сих пор. Мир пять раз объяснял мне, как добраться до улицы Роз, но я исхитрилась заблудиться. Но мне было удивительно хорошо! День был зимний, но ласковый и чистый. Серое небо казалось высоким, в прохладном воздухе растворялись дурные предчувствия. Я слегка улыбалась, глядя по сторонам. Вот он какой, город мечты! Район, в котором я плутала, был окраиной столицы мира, застроенный многоэтажными домами, похожими на дома в России. Люди были просто одеты, озабочены повседневными делами. Но это был, черт побери, самый настоящий Париж! И я радовалась каждому своему шагу.