– Пожалуй, – кивнул Алан, глядя, как солдат «Молота», в поврежденной броне, все еще отбивается от облепивших его заблудших. – Винсент, мне нужна эта тварь, причем живой. – Алан тростью указал на одного из заблудших, взваливающего на плечо обезглавленное тело Мистха Гурега.

Словно почувствовав, что говорят о нем, еще не совсем потерявший человеческий облик мужчина затравленно огляделся и, встретившись взглядом с Аланом, вздрогнул всем телом. Оскалившись, он продемонстрировал острые клыки, мигнул узкими ярко-красными глазами и, взмыв в воздух, одним прыжком оказался на высокой стене, отделяющей Доки от водного канала, за которым раскинулись Очистные сооружения. Миг – и заблудший исчез из виду.

– А тело? – Сняв очки, Винсент быстро протер их не глядя и убрал в нагрудный карман. Все внимание дворецкого было приковано к участку стены, где только что стоял заблудший.

– Не нужно, только эта тварь.

– Будет исполнено, мой господин. – Склонив голову, Винсент зашел за спину Рэвенделу и пропал, а спустя мгновение в воздух над головой Алана взлетел черный ворон, устремившийся к Очистным сооружениям.

– Прошу! Ради Близнецов сделайте что-нибудь! – умоляюще прокричал Норман, обернувшись в сторону все еще бездействующего Рэвендела, провожающего взглядом иссиня-черную птицу.

– Ради них я уж точно ничего не сделаю, – Алан презрительно фыркнул, глядя, как смерть забирает тех, кто сам пришел посмотреть на нее. – Впрочем, – взирая на кровавую бойню, Рэвендел чувствовал, как в нем пробуждается древняя неудержимая сила, требующая крови и жертв. Желание убивать было настолько сильным, что Алан, хищно улыбнувшись, позволил себе воплотить его в жизнь. Тени заклубились под ногами Алана, стекаясь к нему отовсюду. Они облизывали его начищенные до блеска ботинки, взбираясь по выглаженным брюкам, окутывая его тело. Белки молодого человека заволокла тьма, вскоре поглотившая и его голубые глаза.

– В сторону! – властным голосом потребовал Алан. Он говорил негромко, но знал, что его услышат.

Вновь обернувшись к Рэвенделу, Норман Бартлби замер с открытым ртом, смертельно побледнев и выронив окровавленную саблю. Не в силах выносить леденящий душу взгляд черных немигающих глаз, капитан «Летучих рыб» потупился, и его сердце замерло в груди. Несмотря на то, что сквозь темные тучи не пробивалось ни одного солнечного луча, под Рэвенделом четко вырисовывалась тень, причем совсем не человеческая: у нее были длинные изогнутые рога, широко распахнутые крылья и огромные когти. Два фиолетовых глаза взглянули на Нормана из тьмы и тут же погасли.

– Пошли прочь, жалкие черви! – взревел Алан низким, хриплым и полным злости голосом. Из-под тонких губ молодого человека показались клыки, и на этот раз от него пятились не только солдаты, но и сами заблудшие.

Не успел капитан «Летучих рыб» прийти в себя, как Рэвендел каким-то непостижимым образом оказался между его людьми и застывшими напротив них заблудшими.

– Раз уж вы решили выползти из своих нор, так потешьте меня! – От смеха Алана у солдат по спине пробежал холодок.

Самый крупный из заблудших, стоящий впереди оборотень, чей серый мех покрывала еще теплая кровь, оскалился и бросился на нового противника. Алан небрежно отмахнулся рукой от нависшего над ним страшного существа, и тонкий, словно сплетенный из теней, жгут рассек мускулистое тело на две половины, которые безвольно грохнулись в грязь. Узкая полоска тьмы изогнулась и, повторяя движение правой руки Алана, наотмашь хлестнула попятившихся заблудших. Раздался многоголосный визг боли, и толпа диких существ, некогда бывших людьми, прыснула в стороны, зажимая кровоточащие раны. Кто-то лишился рук и лап, кто-то головы, а кто-то отделался глубокими ранами.

– Как смеете вы стоять передо мной?! – грозный голос, не принадлежащий Рэвенделу, но исходящий из его уст, сотряс стены близлежащих строений Дока.

Алан с поразительной скоростью метнулся вперед. Ухватив ближайшего оборотня за толстую шею, он легко поднял его над землей, заглядывая в красные, горящие безумием глаза. Заблудший испуганно забился в железной хватке человека, не в силах оторвать взгляд от его черных глаз. Мощным толчком бросив скулящую тварь далеко вперед, Алан вытянул руку и сжал ее в кулак. Вопящий заблудший повис в воздухе, прямо над головами своих неуверенно пятящихся собратьев. Стоило пальцам Рэвендела сжаться, как метнувшиеся с земли тени окутали дергающегося оборотня, и его отчаянные крики стали едва слышны.

– Никто не смеет бросать мне вызов, – прошипел Алан, но все присутствующие услышали его. – Никто! – громче повторил молодой человек, разжав кулак.

Кровавый дождь и куски плоти одного из заблудших посыпались на головы его сородичам, окончательно посеяв панику в их сердцах. Сотканные из тьмы жгуты еще трижды ударили по толпе, и громкий смех Алана заглушал вопли боли и отчаянья. Тьма окутывала мохнатые тела, рвала их на части и швыряла в разные стороны, словно изломанных кукол. Заблудшие метались по маленькой площади, пытаясь залезть обратно в люк, из которого вылезли. Они грубо отпихивали друг друга, но неизменно погибали, не успев скрыться в спасительных стоках. Некоторые оборотни запрыгивали на стены, но щупальца тьмы, разрастающиеся из-под тени Рэвендела, настигали их и там. Они тугими жгутами скручивали тела заблудших, и было слышно, как хрустят ломающиеся кости. Воздух быстро наполнился металлическим запахом крови. Вдыхая столь влекущий аромат и наслаждаясь безумными воплями заблудших, умирающих в страшных мучениях, Алан прикрыл глаза от удовольствия. Жажда убийств охватила его, манила дальше, лишала рассудка, но Рэвендел собрал волю в кулак, и все прекратилось. Беснующиеся вокруг тени послушно стеклись к его ногам, оставляя после себя кровавые следы и изувеченные тела. Потрясенные жители Нэрфиса с ужасом взирали на следы кровавой бойни, не решаясь поднять глаза к человеку в черной одежде, невозмутимо зажавшего трость под мышкой и поправляющего шейный платок.

Давящую, напряженную тишину разорвал вой сирены, за которым угадывался звук мотора механических лодок, мчащихся по водам каналов, за высокой стеной. Среди прочих звуков выделился нарастающий стук копыт, и спустя несколько мгновений конный разъезд «Летучих рыб» охватил небольшую площадь ровной дугой. Подрагивающие ружья солдат были обращены к серому небу, а сами они, широко открыв глаза, взирали на кровавый ужас, распластавшийся под копытами их коней. Кого-то стошнило. Краем глаза Алан уловил размытое движение слева и почти сразу же увидел человека в плаще гильдии Кукольников за спинами солдат. Рядом с ним застыла его марионетка, напоминающая огромного муравья. Кукловод учтиво склонил голову перед Рэвенделом, и тот, коротко кивнув, отвернулся.

– В чем дело? – резко спросил Алан, выводя присутствующих из состояния оцепенения. – Объяснись, солдат. – Он указал тростью в сторону пожилого мужчины в мундире лейтенанта «Летучих рыб», который, отвернувшись от бойни, наставил подобранную с земли грязную пистоль на того самого человека в дорогом костюме, ранее выстрелившего в солдата. Черный гигант, замерший рядом с улыбающимся стариком, закрыл его собой, бесстрашно глядя на целящегося в него лейтенанта.

– Не заставляй меня повторять! – на лицо Алана упала мрачная тень.

– Оуэн, отставить! – Опомнившийся Норман Бартлби подскочил к своему подопечному и рывком опустил его подрагивающую пистоль. – Что здесь… – он осекся, взглянув на мужчину в дорогом костюме. – Ты?!

– Он застрелил Дарскира, я сам видел! – На дрожащих губах лейтенанта появилась довольная ухмылка, а его опущенная было пистоль вновь поползла вверх.

– Это правда, господин Осьминог? – Теперь и Норман не скрывал улыбки, а его ладонь красноречиво легла на эфес сабли, сейчас покоящейся в ножнах. – Убийство одного из стражей – серьезное преступление.

Конники «Летучих рыб» направили оружие на странную троицу, но два темнокожих человека и господин в дорогом костюме и глазом не моргнули.

– Даже мэр и сам король не закроют на такое глаза. – Улыбка капитана стражи стала шире.