Поэтому, чада, да осияет вас свет неложного разума, и любовь Божия да отлучит вас от мира, и желание жизни вечной да умертвит похоти ваши, и Бог да приведет и вознесет вас в меру высокую и к цели благочестия, да утвердит сердца ваши и да укрепит помышления ваши. И никто из вас да не лишится той благой части и наследия, которое получили прежде усопшие братия наши; потому что без сомнения и мы все туда пойдем, познаем один другого, и увидим друг друга, иного рода познанием. А если сподобимся, то наследуем и те блага, ихже око не виде, ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша, о Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава и держава со Отцем и Св. Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Отцы мои, братия и чада! Как мне думается, и я тружусь не напрасно, уча вас слову смирения моего, и вы не погубляете время слушания. Впрочем труд этот не есть всегдашний, ибо придет, чада, время и совершенного молчания. Мы здесь не вечны; но еще не много, сколько повелел Бог, и или я, или вы, отойдем из этой жизни. Но искомое заключается в том; чтобы с поприща сей жизни отойти с добрыми делами и исполнением заповедей, и чтобы исхождение наше было с благоугождением Господу нашему Иисусу Христу. Какая же прибыль от поучения? Та, чтобы нам услышать, научиться и получить произволение к исполнению заповедей. Правда, что по многочисленности братий в нашей совокупной жизни происходит стеснение, смущение и беспокойство. Ибо я вижу, чада мои, что все вы постоянно трудитесь, каждый в своем послушании; одни из вас не спят и месят хлебы, и над тестом утруждают руки свои, и жгутся от огня в печи, иные трудятся в окапывании виноградников, другие претерпевают путешествия по дорогам, а иные находясь за рукоделиями, как-то: за шитьем, за чистописанием, за стиркою белья; другие в поварне, или трапезе, или в кузьне, а иной в послушании келаря, или больничного; и опять все вы ходите ко всем церковным службам, к часам, первому, третьему, шестому и девятому, к вечерне и повечерию, предстоите, поете, молитесь, и все это без лености и ропота; ибо это подлежит запрещению; и одним словом я постоянно помышляю о вашем труде, утеснении и скорби вашей. Впрочем не скорбите, потому что во всем этом мы остаемся победителями, по слову Апостола, ради возлюбившаго ны (Рим.8:37) Господа, так, что хотя и велик труд, но как чрез этот труд воссиявает для нас вечное веселие и спасение бесконечное, то нам более подобает радоваться и веселиться и понуждать себя еще к большим подвигам, подвизаться на поприще общежительного мученичества, и ничего не бояться и не возвращаться вспять из опасения скорбей и трудов. Ей чада мои! Умоляю вас, стойте, приступайте, ратуйте, и стремитесь ко всему доброму и добродетельному, и по слову Господню, в терпении вашем стяжите души ваша (Лк.21:19). Представляя смертный час, всякий день обновляйтесь, а все (прочее) считайте второстепенным ради любви Божией, сохраняя себя в благочинии, в разуме и любви духовной, и удаляясь гибельного дерзновения, так чтобы вам слушаться друг друга без ропота, ревности, зависти и брани. Каждый блого ближнего своего пусть считает своим, а иногда пусть потерпит и презрение, если бы оказал ему брат презрение в каком либо случае. Случающиеся с нами укоризны будем принимать с радостию, как врачевство душевное, и всегда кротко, тихо и с исповедию (пред отцем духовным) будем все совершат и исполнять пред бессмертным Богом без смущения и беспорядка.

Вот, чада, мученичество в общежитии, которого усердный часто ищет в страдании за Христа чрез мучение от нечестивых. Но если он перенесет твердо и мужественно эти страдания, подвиги и мучения, не преклонит колен пред Ваалом, т. е., принесет страсти в жертву душе своей, если не отречется от своих обетов и не убежит с поприща и с места борьбы до конца; то по словам Св. Отцев, будет подобен мученикам, проливающим кровь свою. Но что из того, если видно, что иной не ложно претерпевает мучения? Ибо не тот (мученик), кто будет многократно биен и мучен, но тот, кто претерпит до конца; потому что если иной среди (подвига), или и близ конца ослабеет и отречется своих обетов, то подвергнется самому печальному и достойному рыдания бедствию, не потому только, что погубил прежние свои труды, но и потому что будет подлежать весьма строгому осуждению в день судный. Итак, соблюдите себя, чада мои, безвредными от всего, и не думайте, что я таковыми словами принуждаю вас повиноваться мне, ради моего успокоения, или для исправления телесных потребностей и человеческой славы. Нет не для того; клянусь подвигами вашей добродетели, – чтобы убедить и удостоверить вас в этом клятвою; – но ради спасения душ ваших и ради славы Божией, и чтобы сподобиться вам небесного царствия вместе с нашими отцами; дабы ликовать и радоваться там, где радуется Антоний, Великий, светило светил, Богоносный Евфимий, Пахомий Христоносец, там где многопетый Савва, всеблаженный Феодосий, Богопросвещенный Дорофей, Дометиан равноангельный, Святейший Акакий, Богопредстательный Досифей и Василий присноживущий, т, е. Василий послушливый,[18] Духоносный Захария и Афрей Богопослушный. Но что много говорить, когда могу сказать, – там, где Петр и Павел, верховные Апостолы, там где скинии святителей, священников и св. мучеников. Но если мы и не удостоимся быть причисленными к ним, то хотя видения их не лишимся; надеемся же увидеть и присутствие самой Царицы и Владычицы нашей Богородицы, и припасть к стопам Ее. Хотя и дерзновенно, но может быть увидим и Самого Владыку всех и Господа нашего Иисуса Христа; ибо Божественный Павел сказал, что, по восхищении нашем на облацех в сретение Господне во втором пришествии, всегда с Ним будем (1Сол.4:17). Поелику нам предстоит такая слава, радость, и жизнь, то кто не взыграет, кто не поревнует, не возжется и окрилится любовью Божиею и не совершит подобающего? Один я, чада, с лукавыми бесами, как споспешник и слуга их, своими лукавыми делами удалился от Бога. Но помолитесь, чтобы и мне спастись о Христе Иисусе Господе нашем, Которому слава и держава со Отцем и Св. Духом ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Отцы мои, братия и чада! Смотря на ваше жительство, я начал радоваться, ибо вы обратились, к лучшему. Это так и бывает. Ибо как некоторые сначала по непривычке к пути скорбят и тяготятся им, а когда пройдут немного, то обыкновенно бывают сильнее и чувствуют меньше усталости, потому что мускулы делаются свободнее, тело легче, и они ходят скорее: так бывает и с тем, который начнет ходить путем Господним. Ибо теперь Бог попускает нам испытывать трудность, чтобы нам научиться и познать, какой путь гладкий и какой неровный, и как мало-помалу достигать конца его. Будем ходить царским путем, чада мои, будем считать и версты его, как сказали отцы, и убегать стремнин, которые находятся с той и другой стороны, т. е., недостатков и излишеств: а это состоит в том, чтобы не нарушать устава преданной заповеди в пище и питии, во бдении, также и в стихословии и молитве, в молчании и сокровенном сердечном делании. Ибо, хотя я и грешен, по все, открываемое мне, есть свет. А тот, кто ходит во тьме неисповедания (грехов), так как не знает где идет, надает в пропасть; он думает, что благоугождает Богу, на самом деле прогневляет Его, сделавшись причиною соблазна и для прочих. Посему идите, чада мои, туда, куда призывает вас путь послушания, и не беритесь за невозможное, и не испытывайте не подлежащих испытанию дел послушания и многоразличного игуменского служения моего, чтобы не погибнуть вам, видя не право. Подвиг нужен и новоначальному, пока не отвергнет он мирского обычая и не изгладит из памяти своей прежде усвоенных наклонностей, и как от пучины и бури мирских попечений и возмущающих дел, не войдет в пристанище беспопечительности и Боголюбия. Больший же подвиг нужен тому, кто старается сохранить себя безвредным после того как положив начало и ослабевши, оставит монастырь. Ибо иные помыслы приходят к нам сами, а иные приносят нам разбойники бесы, с намерением потопить в житейском море корабль души нашей, когда он бывает нагружен всяким благом. И если мы не пренебрежем тихим веянием смиренномудрия и не преслушаем нашего кормчего, исполняя свою волю, то поистине достигнем пристанища небесного царствия.