Отключившись, он нехорошо выразился в адрес непосредственного руководства и только в этот момент заметил меня, стоящую в дверях кабинета.

— Ты давно тут?

— Нет, я не подслушивала, если ты об этом.

— Да нет, просто начальство звонило, на работе кое-какие документы найти не могут, короче, мне нужно уехать ненадолго.

— Хорошо, а мы с Линой пока съездим в магазин, нужно продукты купить.

— Нет! — возразил Матвей таким тоном, что мне захотелось поехать ему назло. Почем-то, после моего согласия, в его тоне начали проскальзывать покровительственные нотки, безумно меня раздражающие. — Пока я не вернусь, сидите дома!

— А завтра на занятия ты тоже с нами пойдешь?

— Нет. — Уф, хоть это радует, а то такая опека заставляет чувствовать себя особо охраняемой преступницей. Не успела я облегченно вздохнуть, как Матвей добавил: — На занятия никто с вами не пойдет, а вот в коридоре возле аудитории посидят.

М-дя, я поначалу даже не нашлась, что сказать на это — что само по себе показатель.

— Моть, я все понимаю, но это не нормально. Вы не сможете постоянно нас контролировать, ты что же, с работы уйдешь, чтобы нас блюсти? Обещаю, никаких прогулок по подворотням, от Дмитрия больше, чем на пять шагов отходить не будем. Я ценю вашу заботу, но давайте мыслить здраво?

— Ладно, — нехотя согласился он. — НО! Не на пять шагов, а на два. Идет?

— Да, гражданин начальник!

Обхватив мое лицо ладонями, он страстно поцеловал меня в губы. Его язык творил что-то невероятное с моим, но я ничего не чувствовала, то есть не совсем ничего — да, приятно, но ни страсти, ни томления. Захотелось взвыть в голос от собственной глупости.

Зато, судя по выражению лица Матвея, он был счастлив. Хоть кто-то…

— Может, все-таки подождете? Я вернусь часа через три-четыре.

— Едь, с нами все будет хорошо, — с этими словами я вышла, стараясь не оглядываться.

Поднимаясь в свою комнату, я думала о том, какими словами буду вечером объяснять Матвею, что все это надо прекратить. Только что, во время поцелуя, я поняла, что не смогу лечь с ним в постель. И лучше с разговором не затягивать, потом только хуже будет. Вот где мои мозги утром были?! Ведь ещё тогда понимала, что ерунда все это…

— Убери свои лапы, урод!

Голос Ангелины, донесшийся из нашей спальни, заставил ускорить шаг. Не буду зря наговаривать на человека, но, видимо, удар по ценному органу, Дима воспринял за знак женской заинтересованности. Потому что сейчас стоял вплотную к Лине, крепко держа её за запястья. И, учитывая напряженное выражение лица подруги, если что-нибудь не сделать, она этому ценителю прекрасного не только что-нибудь окончательно отобьет, но ещё и нос откусит. Не то, чтобы мне было Диму жалко, просто не стоит всякую дрянь в рот тянуть.

— Да перестань ты, я же извиниться хотел. Ты меня не так поняла. Давай куда-нибудь сходим вместе?

— Молодой человек, ручонки шаловливые убрали! — гаркнула я с порога. — Можно по швам, но лучше — в карманы, чтобы искушения не было по ним надавать.

Парень вздрогнул и оглянулся, а Лина воспользовавшись моментом, вывернулась из его захвата и метнулась ко мне.

— МАТВЕЙ! — Заорала я так, что стекла задрожали, а Кузя, благополучно дрыхший возле пустой кормушки, с писком спрятался в домик.

Через несколько секунд мы услышали топот со стороны лестницы. Дмитрий нехорошо посмотрел на меня, на что я ответила издевательской улыбкой. Вроде, взрослый мальчик, должен понимать, что не нужно трогать девушку, когда она против. Ангелину, прижавшуюся к моему плечу, слегка потряхивало. В этот момент в комнату влетел Мотя.

— Солнце, ты чего так орешь?

— Объясни, пожалуйста, этому горячему парню, ЧТО с ним сделает мой брат за посягательства на свою девушку, — я потихоньку наступила Лине на ногу, чтобы она не начала возражать, а сама, подмигнув Дмитрию, опустила ладонь до уровня паха и, прищелкнув языком, сделала быстрый отрезающий жест.

Парень вздрогнул и заметно побледнел, видимо, понял мою пантомиму, а, учитывая, что в наш дом Данька незнакомого мужика не пустил бы, значит, они друг друга знают, что также оптимизма Диме не прибавило.

— За мной, — сквозь зубы процедил Матвей, кивнув этому недоумку.

Когда мы остались вдвоем с Линой, я усадила ее на кровать, и опустилась перед ней на колени.

— Все нормально? — тихонько спросила её, видя, что подругу ещё время от времени пробирает дрожь.

— Бывало и хуже, — немного нервно улыбнулась она. Наверное, у меня стало какое-то странное выражение лица, потому что она сразу добавила: — Не до ТАКОЙ степени хуже.

— Ясно, — выдохнула я. Воображение нарисовало совсем уже страшные картины, но, услышав её ответ, немного успокоилась и смогла вздохнуть спокойно.

— Собирайся, поедем в магазин, нам сегодня четырех мужиков кормить, — я попыталась отвлечь её от невеселых мыслей. — Ну, или трех, если Данька Дмитрия все-таки удавит.

Лина только хмыкнула на мои слова, и мы закопались в вещи. Собрались мы довольно быстро, Мотя только заканчивал читать нравоучения Диме, когда мы уже спустились вниз. При этом Матвей поклялся нам, что охранник будет тих и незаметен, и лишний раз рта не раскроет.

Я этому не совсем поверила, но возражать не стала. Ангелина села рядом со мной, а Дмитрия, как провинившегося, выселили на заднее сиденье. Парень действительно молчал, только изредка кидал на нас недовольные взгляды, отчего мне очень хотелось показать ему в зеркало заднего вида язык.

Уже прогуливаясь по торговому залу, поняла, что бросила мобильник в машине. Надеюсь, Данил не позвонит прямо сейчас, а то подумает непонятно что, только из-за того, что я трубку не беру. Кстати, надо бы на счет денег положить, а то постоянно забываю. Благо, что терминал здесь же, недалеко.

Нагрузив Дмитрия пакетами, я метнулась в сторону салона сотовой связи, крикнув на бегу:

— Я на секундочку!

— Стой! — вякнул Дима, но, поняв, что я не собираюсь уходить из поля зрения, только неодобрительно покачал головой, но остался на месте. Лине было не совсем комфортно стоять рядом с ним, но подруга лишь вздохнула и кивнула мне, прося возвращаться быстрее.

Уже забирая распечатанный чек из окошка терминала, я почувствовала неприятный запах. Но увидеть его источник не успела, потому что мне зажали чем-то лицо. Мысль, что лучше пока не дышать, пришла слишком поздно, когда я уже набрала в легкие воздуха, чтобы закричать. Но выдохнуть не успела, залюбовавшись мелькающими перед глазами мушками, сменившимися полной темнотой.

Данил Меньшиков.

Пару часов спустя мне уже захотелось взвыть в полный голос. Как выяснилось, все документы, касающиеся деятельности данного, Богом забытого, автосервиса, находятся в сейфе, ключи от которого мистическим образом испарились.

— Давайте, мы его с собой заберем, в городе откроем, — предложил Сашка, чем едва не довел юркого мужичка, похожего на хорька и представившегося управляющим Юрием Николаевичем, до нервного припадка.

— Нет-нет, — зачастил он, пытаясь оттеснить Дротика от вожделенного металлического ящика. Выглядело это довольно забавно, потому что управляющий был ниже моего друга сантиметров так на двадцать и легче килограмм на тридцать. Но насладиться зрелищем их неравной борьбы мне не удалось — на пороге кабинета нарисовалась средних лет женщина, которая с воплем:

— Вот, еле нашла! — бухнула на стол ключ. Столешница от такого бурного проявления темперамента едва слышно затрещала, но устояла.

— Спасибо, Леночка, — кисло поблагодарил Юрий Николаевич и зло зыркнул в сторону женщины, оглядывающей Сашку, как уже неделю сидящая на диете — вожделенный тортик. Дротик плотоядный взгляд заметил и, утратив боевой настрой, юркнул к сейфу, который был очень удачно прикрыт моей спиной. Можно было бы, конечно, оставить Саню на поживу новоявленной поклоннице, но мне его стало почти жаль. К тому же, надеюсь, они со Славкой будут вместе, значит, нечего тут по чужим бабам бегать! — А все-таки, чем вызван ваш интерес?