- Дядя Рома тут самый молодой, видимо, — проворчал Ромка, но палку все-таки кинул.

Счастливая Динка с визгом унеслась за ней.

- Они с Никитой обычно играют, в мяч или вот с палочкой.

- Я так понял, ты решил с работой завязать? Что там за история с концертами? Мне даже Илья звонил, просил тебя образумить.

- Ой, и говорить не хочу. Достало! Просто достало, понимаешь? Не хочу больше мотаться по городам и весям, не хочу никому ничего доказывать. Я, пока в Израиле были, думал, это просто депрессия, ну и болячки так влияют. Выйду на сцену – все пройдет. А не прошло, еще больше тошно стало. Так что все.

- Вот просто так? Без прощального концерта? Без тура?

- Ром, ты о чем вообще? Я только юбилей отпраздновал, куда мне еще сольник? На тур нет ни сил, ни желания. Да и не уверен я, что соберу залы. Для зрителей я теперь не любимец, а шут, новая забава. Они на меня так странно смотрят, как будто ждут, что я сейчас прямо выхвачу из зала какого-нибудь пацана и на сцене отымею.

- И во всем виноват этот мелкий паршивец! – Роман Исаевич раздраженно пнул камешек. – А я ведь его предупреждал! И тебя предупреждал! Но кто бы меня слушал! Теперь сорок лет карьеры коту под хвост. И ради чего? Ради неземной любви?

- Почему неземной? Вполне себе земной. Ром, я много думал. И не могу сказать, что жалею. Да, получилось не очень красиво. Но может быть, Никита – это все, что в моей жизни есть настоящего? Он любит меня таким, какой есть – с плохим настроением, больной спиной и морщинистой рожей, не прикрытой гримом. Ему нужен я, а не мои деньги и слава, например.

- Кстати, о них. На что ты собрался жить?

Глеб сразу подобрался, посмотрел на друга пристально:

- Ром, я верну долг. Буквально в течение месяца верну. Я хочу свой Мерс продать. Зачем он мне? Меня теперь Никитка возит, сам я вряд ли буду за руль садиться. Ему и трех лет нет, должен нормально продаться.

- Ты охренел совсем? И думать забудь! – возмутился Роман Исаевич. – Ты мне ничего не должен!

- Да брось!

- Нет, это ты брось. Ты реально считаешь, я возьму назад деньги, которые давал на лечение?

- Ну хотя бы те, которые давал на взятку и на юбилей! Как раз стоимость машины.

- Да иди ты! Глеб, я совершенно серьезно. Ты можешь продать свой катафалк, но деньги я не возьму. И Иосиф не возьмет, будь уверен. Я вообще не к тому спрашивал. Ник не работает, ты заканчиваешь карьеру. Что дальше?

- Во-первых, Никитка работает, он неплохо зарабатывает на биржах каких-то. Во-вторых, мне пенсия полагается.

- Ага, тысяч пять-шесть, — засмеялся Вяземский. – Ты сколько уже лет, как из Росконцерта ушел? Двадцать? На государство ты не работал, получается, оно тебе особо ничего не должно.

- Подожди, а звания, а награды? Они что, ничего не дают?

Роман Исаевич отрицательно покачал головой.

- Все наши с тобой награды годны только для того, чтобы потом на подушечках за гробом нести. А в материальном плане – увы.

- Ну и черт с ним. Проживем как-нибудь. Не в деньгах счастье.

Ромка вздохнул.

- Не понимаю я тебя, Глеб. Неужели этот засранец стоил вот этого всего?

- Стоил, Ром. Он настоящий! А в моей жизни слишком много всего было искусственного.

Вяземские уехали под вечер. Таша все-таки показала Глебу несколько упражнений для спины и ног, заставила при ней повторить и наказала выполнять их каждый день. Рома завтра уезжал с театром на гастроли куда-то за Урал, пообещал привезти медвежий жир – самое то, поясницу натирать. Закрыв за ними дверь, Глеб с облегчением схватился за трость и, доковыляв с ней до спальни, рухнул на кровать. Никита никак это не прокомментировал. Он вообще был на редкость молчалив и задумчив, видимо, Таша его основательно достала.

Ник присоединился к Глебу через полчаса, прибравшись после гостей. Устроился под боком, уложил голову на плечо.

- Очень устал?

- Да нет. Больше морально. Включи что-нибудь, чтобы мозги отдохнули.

Никита пощелкал пультом:

- Тут новости, то еще грузилово, тут тоже какая-то политика, тут «Дом 2». Хочешь?

- Сейчас как дам больно! Листай дальше!

Никита еще потыкал кнопки:

- Фигня, фигня, фигня. Ух ты, как ее… Не знал, что у тебя такой канал есть!

Глеб хмыкнул:

- Только на моем телевизоре. И целых пять штук. Правда, все до безобразия традиционные. Мда, действительно, как ее… Качественно, я бы сказал. Удобная поза, ты не находишь?

Девушка на экране обвивала лежавшего под ней мужчину, недвусмысленно двигающего бедрами. При этом руки мужчины оставались свободными и времени даром не теряли, лаская все, до чего дотягивались.

- А мы ведь тоже так можем, — протянул Глеб, не отрываясь от экрана.

- Я тебя раздавлю, — немного хрипло ответил Ник, однако придвигаясь ближе.

- Глупости. Ну-ка иди сюда, мой хороший.

@@@

- Ба-бах!!!

Никита подскочил на месте от громкого звука, раздавшегося из сада. Он распахнул окно и высунулся наружу:

- Что случилось? Ты жив?!

- Вполне себе. Досочка упала. Никитка, иди сюда, мне твоя помощь требуется.

Ник закатил глаза и захлопнул крышку ноутбука. Кто бы сомневался, что все этим закончится! С утра сокровище взялось мастерить беседку в китайском стиле. Никита даже не стал уточнять, почему в китайском. Достаточно было самого факта. Робкое предложение поручить дело профессионалам Глеб сразу отверг под предлогом отсутствия лишних денег. Хотя деньги как раз имелись – не далее как позавчера его Мерс наконец-таки продался и даже дороже, чем они рассчитывали. Вопрос «Нельзя ли обойтись без беседки?» был встречен возмущенным сопением и пространным объяснением, что «бедному дедушке» с больной спиной негде заниматься гимнастикой. Триста квадратов жилой площади дома при этом в расчет не брались, ибо заниматься гимнастикой нужно непременно на свежем воздухе. Во дворе действительно не было никаких пригодных для гимнастики сооружений, а скакать под дождем или просто по лужам не особо приятно. Так что с утра «бедный дедушка» вооружился пилой, шуруповертом и прочими атрибутами, раздобыл где-то под домом оставшиеся со стройки доски, и теперь «ваял». С первых минут предприятия Никита подозревал, что дело кончится вот этим «Мне нужна твоя помощь». Конечно, нужна, если родной не знает, с какой стороны за молоток берутся.

Одно радовало – Глеб не хандрил, а постоянно находил себе применение. Он на самом деле занялся гимнастикой, и Никита подозревал, что дело тут не только в наставлениях Таши. Имея массу свободного времени, Глеб решил разнообразить их сексуальную жизнь путем экспериментов, идеи для которых черпал из ночных телеканалов и Интернета. Но на практике выяснилось, что его спина полет фантазии сильно ограничивает. Мириться с таким безобразием Глеб не захотел. Никита только посмеивался, глядя, как с утра Глеб переодевается в спортивный костюм, расстилает коврик и начинается: «Стойка кобры перед броском», «Тигр в ожидании добычи», «Гордая бегущая лань». По мнению Никиты, получались у Глеба не лани и кобры, а все больше «Раскорячившиеся в гостиной бегемотики», но результат был налицо – Глеб все чаще забывал взять трость, все увереннее распрямлялся. Так что, если ему требуется беседка, пусть будет беседка. На улице и правда лучше заниматься.