Я прислушался к своим ощущениям и понял, что мне нравится эта идея. Я не верил, что мы достигнем цели, правда… Я вообще не верил в огненные зеркала. Но размах… Не забыть узнать, кому это пришло в голову. Наверное, Диане, она у нас умница. А если Терминатору – ей-ей, я перед ним извинюсь.

Прочие члены экспедиции, похоже, не почувствовали романтического подъема при мысли о предстоящем подвиге, и это мне не понравилось, если честно. Я заметил, правда, что при виде карты девушка в форме сделала на секунду круглые глаза, вот и все. Значит ли это, что они не понимают, что им предстоит?

– Вопросы? – сказала Диана. Ну наконец-то. Я не очень-то жаждал задавать вопросы, но все-таки образ, который я для себя выбрал, обязывал поднять бузу. Я вскочил с места.

– Пусть мне кто-нибудь объяснит, – потребовал я, – почему никто до сих пор не заметил, что эту задачу нельзя исполнить! – В ответ они на меня просто уставились – все, кроме Дианы. Моя девочка опять заулыбалась… Не поймите меня превратно, ничего между нами нет. Диане шестьдесят лет, помимо всего прочего. С остальными же было просто бесполезно общаться. Они не знали, о чем я говорю, они не ПОНИМАЛИ мира за Воротами, как понимал его я.

– Я хочу знать, каковы оценки членов экспедиции по истории Кристалла, – устало произнес я. – Я хочу знать, почему никто не заметил, что маршрут проложен через Черный Лес, болото и пустыню. Я хочу знать, с кем вы меня посылаете?

– Это лучшие, – заверил меня полковник. Он привык к моим филиппикам, и давно научился их игнорировать. – Знакомьтесь, ученые экспедиции: Гарри, Марк и Анна.

Именно в таком порядке – женщина последней.

– Группа прикрытия: Рита, Серж, Боб, Ли.

На этот раз он назвал девчонку первой. Интересно…

– И не волнуйтесь, – продолал полковник, как ни в чем не бывало, – да, эта экспедиция будет несколько сложнее предыдущих… – заметив, что я набираю в грудь воздуха, он повысил голос:

– Но я не вижу у нас на пути ничего, с чем не могли бы справиться девять подготовленных профессионалов.

Я задумался. В школе по математике у меня были хорошие оценки, и все же…

– Девять, полковник? Вы считаете меня за двоих?

– Я иду с вами, – пояснил мой собеседник.

Бинго! Я счастлив.

– Я снимаю свои возражения, – сказал я твердо. – Главное, следуйте за мной, а жертвы и разрушения я вам обеспечу…

Полковник хмурится. С чего бы это?

Потом мы переоделись в комбинезоны и армейские ботинки, взяли рюкзаки, повесили кто на пояс, кто за спину мечи, и потопали к Воротам. Задним числом вокруг Ворот возвели стену и поставили охрану, так что некоторое время у нас ушло на преодоление тройной проверки. Затем мы вошли в зал, в центре которого висел в воздухе перламутровый полуметровый комок, более всего напоминающий увеличенную жевательную резинку. Ворота.

Мы подошли к ним и уселись на пол. Точнее, уселись члены экспедиции. Что же касается меня… Ритуал перехода я отработал до мельчайших деталей и стараюсь от него не отклоняться. Сначала я делаю дыхательные упражнения. Вещь, надо сказать, совершенно бесполезная, учитывая то, насколько спертый в зале воздух. Но мне всегда нравился тай-чи. Другое дело, что я с ним знаком только по телефильмам… Так или иначе, десять минут я машу руками и хрипло дышу. Зрелище омерзительное, так что я вполне понимаю сочувственные взгляды наблюдающих за мной членов экспедиции.

Затем я сажусь и начинаю медитировать. Медитировать меня научил Старик, но это не имеет ничего общего с тем, что я делаю сейчас. Сейчас я просто сижу и делаю вид, что это занятие дается мне с трудом. Если, как сейчас, в экспедиции есть женщины, я думаю о них. В этом случае мой вид становится особенно жалок, и всем ясно, что я не даром ем свой хлеб. Я не люблю женщин в экспедиции. Не было случая, чтобы их женские фокусы не создали бы проблем. Взять хотя бы ту дуру из Колорадо, которая заявилась в пещеру, где мы устроили лагерь, с венком из цветов предсмертника на голове! Не она первая на этом попалась, но ведь ей же читали лекции! Она очень удивилась и обиделась, когда я запустил в нее… Чем же я тогда в нее запустил?..

После медитации приходит время петь заклинание. Я пою его на рунатари, языке, понять который, по-моему, невозможно в принципе. Хорошо пою, зря Анна морщится и скрипит зубами. Ладно, хватит валять дурака. Я закрываю глаза, считаю до трех, и вижу себя как бы со стороны. Этого достаточно.

Мир вокруг исчезает, и мы оказываемся в пещере. Мне не нужно открывать глаза, чтобы знать, что у входа журчит ручей, а немного подальше, за ручьем, начинается один из трех Великих Лесов. Переход – это так просто! Вот только они этого никогда не поймут, они слишком серьезно относятся к жизни.

Когда создавали мир Кристалла, то создавали его в лучших традициях Диснейленда. Красавицы здесь были немногочисленны, а вот драконов водилось в избытке. Ничего удивительного, восторженная ребятня любит именно драконов, а также скелеты, мрачные подземелья и… Ну вы поняли. Красавицы их пока не интересуют. А было бы наоборот – каким бы он получился – Кристалл? Забавная мысль.

И еще был в команде дизайнеров гений – Артур Ли Норт. Сначала – рядовой работник, а к концу проекта – его руководитель. Гением он был во всем – в дизайне, в фольклоре, в языках и даже в боевых искусствах. Неудивительно, что его назначили руководить проектом, и очень жаль, что он был там, внутри, в день диверсии. Так или иначе, это был необычайно яркий и самобытный мир…

Затем была диверсия, или, как принято говорить здесь, начало времен. После диверсии, никто не знает как, в этом мире прошла тысяча лет. Он эволюционировал, и он перестал быть доброй сказкой. Он стал таким, каким его, собственно, и планировали.

Прежде всего, исчезли предохранители. Я хорошо помню первую мою экспедицию, в которую пошли десять человек, и из которой вернулось двое, считая меня. Помню одного из ученых, как он подошел к дракону, со словами «ну, посмотрим, что у нас там», а в следующий миг превратился в пылающий факел. В том мире, который он ожидал встретить, пламя должно было обтечь его, не причинив вреда.

Далее – язык. Тролли, гномы, эльфы и прочие местные жители перестали разговаривать по-английски. Почти. Они по-прежнему называли его «общим», но он сильно изменился за это время, мне, например, и членам экспедиции пришлось переучиваться. В основном же они говорили на своих языках, спасибо Артуру Ли, он дал им основу. На английском, простите, «общем», разговаривали только люди.

И это было еще одним неприятным открытием – люди в Кристалле были двух, если так можно выразиться, типов. Первый был частью проекта, это были рабовладельческие или феодальные королевства, таковыми они и остались. Но еще были люди, которых застала здесь Диверсия. Они так и остались в Кристалле, в то время, как тела их умирали в госпиталях, они были раскиданы по свету, они боролись за существование с более сильными соседями, почти не смешиваясь с первой группой так называемых «изначальных» людей… И они проиграли. Сейчас в Кристалле есть пара основанных ими деревень, вот пожалуй, и все.

За прошедшие четыре года, ученые, которых я сюда водил, успели изучить языки, историю и технологию и пришли к выводу, что этот мир, в целом, логически вырос из той заготовки, которую мы в свое время так неосторожно создали. За одним исключением.

Огненное Зеркало. Не огненное, впрочем, это неточный перевод с языка троллей, для которых все, что теплее шестидесяти-семидесяти градусов, это огонь. Зеркало может быть светящимся, радужным, да каким угодно… И оно не вписывается ни в одну из легенд, которыми Артур Ли Норт наполнил свое творение. У него и у связанных с ним преданий нет исторических корней… Нет, не так. Представьте себе, что вы – огородник. И вы посадили огород. Там может расти капуста – вы ее сажали. Там может расти лопух – бывает. Там даже может вырасти персик, потому что когда-то вы уронили косточку. Но потом, в одно прекрасное утро, вы находите у себя на грядке фрезерный станок. Вот как выглядит Огненное Зеркало на фоне того, что его окружает.