— Появились они отсюда. Прятались вот здесь, за вечнозеленым кустарником.

— А подробнее? — взревел Донахью, угрожающе потрясая «ремингтоном».

Уничтожение чудовищ отец Майкл считал не просто поденной работой, а святым долгом и выполнял его всегда истово, с неподдельным увлечением. Минди внимательно смотрела на жесткие, словно лакированные листья.

— Их было... пятьдесят... может быть, шестьдесят. Люди.

Все замерли.

— Люди? — нахмурился Джордж. — Ты уверена?

— Туфли на высоких каблуках, шлепанцы, босые ноги, ботинки и огромное количество тапочек, — продолжала Минди-следопыт. — Почва здесь влажная, следы отлично сохранились.

— Тапочки? — простодушно удивился огромный рыжеголовый священник.

Минди махнула рукой:

— Иди сам посмотри!

Мы с Майклом подошли к ней и уставились в землю: абсолютно гладкая, ровным счетом ничего не видно. В том-то все и дело, а вот мисс Дженнингс — видно, потому-то она всегда с нами — каплю дождя во время тайфуна может выследить. Я всегда испытывал беспокойство, пряча ключи от машины.

— Эй, Эд! — окликнул меня Рауль, возвращаясь от фургона. — А ты не думаешь, что это те... ну. Увеличенные Парни?

Я с сомнением покачал головой.

— Последнего из этих шизанутых мехазоидов мы отправили на тот свет в Айдахо. Нет, это что-то новенькое... и по-особому отвратительное.

— Да-а, необычно... не так здесь все просто, пожалуй, — согласился маг.

— Дело серьезное. И опасное, — подытожил Джордж.

— И волосаты вершители оного, яко псы гончие, — присовокупил вдруг отец Донахью.

Что-что? Несмотря на высокопарный слог, это отнюдь не начало церковной литании: с помощью пинцета падре поднял с окровавленного, раскромсанного плеча что-то микроскопическое.

— Эд, это работали вервольфы!

Вся группа сгрудилась вокруг него, длинный, жесткий волос пошел по кругу.

— Что это?

— Может ли это быть?

— Ну и ну!

Да уж, проклятая бессмыслица! Одно противоречит другому: отметины на жертвах, по всей видимости, оставлены любителями (хоть и позаботившимися затруднить опознание). Следы — человеческие, инструменты преступления — людские, на телах жертв обнаружен волос оборотня. А раз так, это или люди, или гуманоиды, обладающие сверхъестественной силой, быстротой и ловкостью. Но ни в коем случае не тупицы вервольфы! Разве эти дубаки водят машины? Орудуют мачете?

— Невероятно! — Джессика задержала волос под солнечными лучами. И вдруг напряжение на ее лице растаяло, — казалось, она что-то поняла. — Эд, но ведь вервольфы бесчувственны... А человековолки вообще ничего не чувствуют!

Тина застыла в изумлении.

— Пожалуйста, растолкуйте мне... Разве вервольф и человековолк — не одно и то же?

— О Господи, барышня! Вервольф — это существо, которое частично приняло форму и повадки волка, — мрачно пояснил Донахью. — А человековолк — животное, в чем-то похожее на человека.

— Но и те и другое не отличаются сообразительностью, правильно я поняла?

— Умница! — похвалил я ее. — Только в скверных «фильмах ужасов» и дешевых романах оборотни трещат по телефону и пользуются факсом. Самый мыслящий человековолк из тех, с кем мы сталкивались, додумался, как нажимать на спусковой крючок, да и то направил дуло не в ту сторону.

Рауль согласился:

— Да уж, пожалуй, тупость этих ублюдков — единственная привлекательная сторона в борьбе с ними. Вращающиеся двери, например, или электрические выключатели озадачивают вервольфов не на шутку. Оборотни — самые жадные, грубые, бесчестные, безнравственные сукины сыны в этом измерении.

— Хуже коррумпированных адвокатов? — изумилась Тина.

— Куда уж там!

Бланко пробормотала что-то по-русски.

— Так оборотни не додумались бы красть бумажники?

— Ни-ко-гда!

— Тогда что же им было здесь нужно?

Милейшая чародейка выразила то, о чем мы все сейчас думали: вот именно — что?!

Подняв левую кисть, я привел в действие наручные часы, установил связь с фургоном и подключился к сети.

— Вызываю Башню Мерлина! — Я произносил каждое слово громко и отчетливо: меня должны хорошо слышать, а Скалистые горы — возможная помеха для любой коммуникационной системы.

— Башня Мерлина, — ответило Бюро. — Назовитесь, пожалуйста.

— Группа «Тунец». Рапорт номер три для... — Последовал код.

— Звездное число четыре тысячи... — начал было Рауль.

Минди быстренько его одернула, а я еще добавил грозный взгляд и продолжал:

— У нас вынужденная остановка на проселочной дороге у Хадлевилла, Западная Виргиния. Убийство, много жертв. Судя по всему, оно осуществлено разумными оборотнями и...

— Кем? — щелкнули часы.

На всех лицах отразилось смущение: впервые на их памяти Главный штаб позволил себе прервать рапорт с места происшествия.

— Разумными оборотнями, — повторил я. — Возможна связь между этими смертями и вчерашним эфирным взрывом. Продолжаем исследования; докладываем каждые полчаса, сигнал такой, — я подобрал код, — в плоскости Д. Если пропустим два сеанса, рассматривайте этот район как горячую зону класса «Альфа-три», высылайте генерала Мак-Адамса и отряд «Феникс».

Связной присвистнул, но свист быстро оборвался, — наверно, новенький на связи.

— Вас понял, «Тунец».

— Отлично, база. Конец связи.

— Конец связи, — крякнул крошечный диктофон.

Встряхнув часы, я отключил связь и с мрачным видом полез в карман: надо вставить глушитель в ствол сверхлегкого «магнума» сорок второй модели. Когда стреляешь из тяжелого, шестьдесят шестой модели, глушители имеют обыкновение взрываться, а цель просто разносит выстрелом в клочья, вот и все. Однако, черт побери, мне нужна абсолютная уверенность, что оба пистолета заряжены серебряными пулями.

— О'кей! — Я проверил цилиндр на прочность. — Выследить украденные машины — это займет много времени. Прочешем лес по следам. Может быть, обнаружим межпространственную дыру, где приземлилась летающая тарелка или нечто подобное, — откуда-то появились же эти уроды.

Моя команда наготове: все сосредоточены, каждый проверяет свою экипировку, оружие, связь. Я взвел курки.

— Пешком, в обычном порядке, расстояние метр друг от друга! Минди впереди. Джордж прикрывает тылы.

— Готов!

— Все в порядке, Эд!

Когда мы входили в густые заросли кустарника, я заметил на дороге полустертый знак: «Добро пожаловать в Хадлевилл! Население 2572». Почему-то я чувствовал себя неуверенно и в который раз подумал — как ценна каждая секунда в нашем деле. Мы уже потеряли из виду жуткую картину кровавой резни и углубились в гущу буйно разросшихся кустарников и деревьев — типичные леса Западной Виргинии. Скоро холодная, скользкая листва поглотила нас. А потом атаковала.

Зеленое и коричневое словно вдруг взорвалось вокруг нас: кусты зло царапали по лицам, сорняки больно хлестали по ногам, деревья хищно протягивали ветки к нашим головам... Даже трава под ногами задвигалась: «З-з-зацепиться! Ос-с-становить!..» — казалось, шипели стебли. Посылая проклятия, команда заняла круговую оборону, стреляя из всех видов оружия, которые только у нас были.

— За Алекса Хейли! — крикнул я, прицеливаясь из «магнумов» в корни.

Колючая виноградная лоза разорвала мне рубашку, обнажив бронежилет. Мои пули разрезали лозу на части, брызнул густой сок... Та-ак, рубашечку-то надо бы поплотнее...

— За Хью, Дью и Луи! — заорал Джордж.

Мы оба, пригнувшись, нырнули в заросли. Мерно выстукивая, его банджо стало изрыгать огонь. На короткое время вдруг исчезла маскировка, тренированные руки Ренолта мертвой хваткой сжимали автоматическое ружье М-60. Сверкающая полоса тяжелых боевых пуль, извергаемых с поразительной скоростью, выгрызла целую просеку в атакующей нас зелени.

Длинное лезвие обнаженного меча Минди сверкало всеми цветами радуги. Вот толстенная ветка метнулась к ней — и тут же треснула как былинка. Камера Джессики поливала пневматической смертью испанский лишайник. Дробовик отца Донахью грохотал адской бурей, выплевывая раскаленный свинец, круша кусты, ломая поповник, опрыскивая анютины глазки...