Мне казалось, что я вышел на балкон верхнего этажа небоскреба, построенного посреди джунглей Амазонии. В полукилометре подо мной темнел ковер леса, именно тропического леса. Воздух был теплым и влажным, снизу поднимались ароматы неизвестных цветов и трав, они опьяняли, словно молодое вино. Иногда моих ушей достигало рычание невидимых мне, но, судя по звукам, громадных зверей.
– Будет лучше, если ты вернешься в пещеру. Покидая ее, ты сильно рискуешь, – окликнул меня вдруг кто-то за спиной.
Я резко обернулся. Возле костра стоял худой высокий человек в белоснежных, словно крылья ангела, одеждах. Его длинные волосы были совершенно седы, хотя лицо с огромными глазами принадлежало скорее мужчине в самом расцвете сил, чем древнему старцу.
– Кто вы? – спросил я.
– Я тот, кто помогает тебе и твоему нынешнему миру, – ответил человек и добавил совсем другим тоном: – Поспеши же внутрь, опасность близка!
Поверил я ему сразу, от высокой фигуры исходила такая мощная и светлая, чистая Сила, что я просто не мог усомниться в словах незнакомца. Я шагнул назад, сразу стало прохладнее, словно незримая стена не позволяла душному воздуху тропиков проникнуть в пещеру. Позади захлопали крылья – над площадкой у входа повисла в воздухе, словно колибри у цветка, омерзительная тварь, похожая на гибрид летучей мыши и давно вымершего на Земле летающего ящера – птеранодона. Тварь злобно шипела и клекотала, ее глазки горели, словно лампочки карманного фонарика. Но проникнуть в пещеру летучая мерзость не пыталась – видимо, была научена горьким опытом. Через секунду она исчезла, улетела вниз.
– Как вас зовут и где я нахожусь? – спросил я у человека в белом.
– У меня много имен, но тебе будет известно только одно из них: называй меня Хранителем Эмбриалем. – Голос незнакомца был мелодичен и приятен, говорил он по-русски без малейшего акцента. – А находишься ты в одном из молодых миров, подвластных мне. Здесь нет разумной жизни, как не было ее на твоей планете сто миллионов лет назад.
Спрашивать, хранителем чего именно является Эмбриаль, я не стал. При общении с таким могущественным существом некоторые вопросы лучше не задавать. Если Эмбриаль захочет, то про свои занятия расскажет сам.
Между тем Хранитель Эмбриаль сделал неуловимый жест рукой, и возле костра возникли два высоких резных кресла темного дерева. Эмбриаль указал мне на одно из них:
– Присаживайся, вести беседу лучше сидя.
Я устроился в кресле, мой порванный при бегстве спортивный костюм и кроссовки «Рибок» резко контрастировали с его тонкой резьбой. Я озадаченно уставился на костер: поленья горели идеально ровно, не чернели, и от костра совсем не было дыма. Память герцога Стила хранила много воспоминаний о магии, способах ее применения и действии, но Юра Кириллов впервые в жизни сидел у магического костра.
Эмбриаль сел в другое кресло, посмотрел на меня, и мне стало не по себе, я зябко поежился, хотя и понимал, что это существо не желает мне зла. Вновь зазвучал мелодичный голос:
– Я буду называть тебя Юрием Кирилловым, так как знаю – хотя ты и вспомнил свою прошлую жизнь, стал способен на многое из того, что умел Великий имперский арбитр, ты остался в большей степени тем, кем родился во второй раз. Не так ли?
– Вы правы, Хранитель Эмбриаль, – ответил я.
Действительно, я помнил всё, что хранила когда-то память герцога Александра Стила, я стал в одночасье могучим воином и, попади я сейчас в мир, где возможна магия ордена Вселенской Истины, то я прослыл бы великим кудесником. Всё так… Но внешне я оставался Юрием Кирилловым, и именно эта личность во мне доминировала.
Великий имперский арбитр дал мне знания о врагах рода людского, дал воспоминания о любви к женщине, которую я потерял в другом мире бог знает какую бездну времени тому назад. Я вновь приобрел способности Посвященного Богу. Но образ мышления, характер, манера разговора, наконец, остались Юрия Сергеевича Кириллова.
Никакого раздвоения личности не произошло. Адаптация к новым воспоминаниям прошла быстро и безболезненно. Сейчас я мог произнести фразу: «В своей прошлой жизни я провел много лет в монастыре святого Бриана ордена Вселенской Истины на юге Англии» с такими же чувствами, с какими человек, переехавший из Петербурга в Москву, говорит своим новым столичным друзьям: «А знаете, мужики, в Питере я жил на самом Невском и в моем доме был та-а-акой шикарный кабак!»
Разговор с Хранителем Эмбриалем становился всё интереснее. Моих познаний в магии и теологии теперь вполне хватало для того, чтобы догадаться, кем именно может быть мой собеседник. Догадывался я и о том, что у этого существа много не только имен, но и обличий…
– Знаешь ли ты, каким образом рнайх и их слуги-люди смогли найти тебя в другом мире? – Эмбриаль задал очень интересный вопрос.
– У меня есть несколько гипотез, Хранитель Эмбриаль.
– Не будем тратить время на их выслушивание, Юрий. Лучше я сам назову тебе истину, – Эмбриаль закрыл глаза, опустил голову, как смертельно уставший человек, помолчал немного, потом в один миг весь как-то подобрался, глянул на меня вновь, и теперь в его глазах бушевал звездный пламень. – Ты должен знать, что машины рнайх могут видеть истинную сущность человека под любой внешней оболочкой подобно лучшим магам из людей. Когда герцог Александр Стил, Великий имперский арбитр проснулся в тебе, то рнайх тотчас же увидели твою новую сущность… Ты думаешь, с какой целью я переместил тебя в этот мир?
– Чтобы спасти меня. – Ответ, по-моему, был очевиден.
– Спасти тебя я мог тысячью других способов! Ты появился здесь для того, чтобы я смог подготовить тебя, Юрий, для новой схватки с рнайх и их слугами. Рнайх пришли и в твой новый мир, их машины открыли для них границы пространств. Машины рнайх вездесущи. Даже если бы ты смог уничтожить атаковавший тебя шар-смертоносец, то тебя всё равно вскоре бы настигли. Ты никогда не смог бы скрыться от преследователей. – Эмбриаль вытянул перед собой правую руку ладонью вверх и приказал мне: – Смотри!
В мое тело точно вонзили в разных местах тысячи игл. Боль была такой сильной, что я застонал. Мне показалось, что через плоть и кожу из меня вырываются наружу раскаленные дробинки, светясь, слетаются на ладонь Хранителя Эмбриаля и гаснут там. Всё это продолжалось примерно минуту, после чего боль бесследно исчезла. Эмбриаль опустил руку, брезгливо стряхнул с ладони крохотную горку серой пыли.
– Каждая пылинка из тех, что я извлек из твоего тела, была маленьким механизмом рнайх, и каждая могла, как маяк, указывать путь твоим преследователям. Но и это не всё. Твои враги могут найти тебя, Юрий, по сиянию твоей души, они видят ее лучше любого колдуна из братства Черного Шара, о котором ты теперь знаешь. Ты же должен быть невидим и неузнаваем до тех пор, пока не сойдешься с ними лицом к лицу. Я помогу тебе в этом.
Эмбриаль поднялся, сложил руки на груди, пристально глядя при этом в одну точку. В метре от моих глаз в воздухе сверкнула новорожденная звездочка, погасла, на ее месте материализовалась небольшая пластина из белого металла размером с пачку сигарет. Поверхность пластины покрывали письмена.
– Возьми эту табличку! – вновь приказал Эмбриаль.
Я подчинился, пластина оказалась у меня в руках, она была теплая, от нее исходили незнакомые мне токи, кожу ощутимо покалывало.
– Узнаешь ли ты руны? – спросил Эмбриаль.
– Да, – ответил я. Действительно, руны на пластине были мне ведомы, из подобных составлены многие заклятья открытой мне магии Посвященных.
– Сейчас я покину тебя, человек. Даже я, к сожалению, не властен над временем. Запоминай, – тут Эмбриаль возвысил голос: – Ты произнесешь слова заклинания, выбитые на табличке, и отражение твоей души станет другим, и рнайх не найдут тебя. Это же заклятие переместит тебя, Юрий, обратно в твой мир. На Земле, где ты родился во второй раз, не действует никакая известная тебе магия – тебе придется рассчитывать только на свои силы… Ты догадываешься, что не зря душа герцога Стила вновь вернулась в миры смертных и возродилась в новом теле. Ты должен снова дать бой тварям расы рнайх и тем, кто служит им!
