Эта мысль неприятно ее поразила, поэтому, когда она вновь заговорила, в ее голосе слышалось раздражение.

— Надеюсь, Мэтт вам все рассказал?

— Если вы намекаете на вашу с ним близость, то разговор на эту тему у нас действительно состоялся.

Слова Дженни показались Саманте слишком обтекаемыми, и она решила расставить все точки над i.

— Близость? Что вы имеете под этим в виду?

— Я имею под этим в виду прелюбодеяние.

Саманта едва заметно поморщилась, поскольку ее малость покоробило выбранное Дженни слово. Догадываясь, что ответит Дженни на ее следующий вопрос, она тем не менее спросила:

— И вы его простили?

— Да.

Проглотив разочарование, Саманта преисполнилась решимости и задала ей еще один важный для себя вопрос:

— И как вы собираетесь после этого жить?

— Полагаю, так же, как вы. Привычной жизнью.

— Так же, как я? — переспросила Саманта, которую захлестывали эмоции. — Лично я была бы в шоке и пришла в дикую ярость, если бы Мэтт заявил, что предал меня.

— Ну а я не пришла.

— Вы не испытали шока и чувства ярости?

— Ни того, ни другого.

— Но почему? Морально подготовились к этому, наслушавшись сплетен на наш с Мэттом счет?

— Я знала, почему Мэтт согрешил, с того самого дня, когда впервые увидела вас на улице. Вы красивы и женственны даже без макияжа и вызывающего покроя платьев, которые носите, чтобы подхлестнуть чувства собирающихся в салуне мужчин. Я же — обыкновенная простушка и знаю об этом. Так что сразу поняла, что не смогу с вами конкурировать.

— Вы отлично умеете конкурировать в других отношениях.

— Я сказала все, что думала о вас, когда мы впервые встретились для разговора. Те же слова я повторила Мэтту, когда он пришел ко мне и признался, что циркулирующие в городе слухи справедливы, но он сожалеет о своем грехе и просит меня простить его. Подумав, я решила, что по-прежнему верю ему и что он после этого случая полностью осознал, до какой степени любит меня. Так что когда я увидела его в следующий раз, мои чувства к нему стали еще сильнее, чем прежде. И я ему об этом сказала.

Почувствовав, что у нее стали слабеть ноги, Саманта пролепетала:

— Вот почему вы все ему простили…

Огромным усилием воли заставив себя продолжать, Саманта гордо вскинула подбородок и осведомилась:

— А как поживает ваша помолвка?

— Не расторгнута и существует по-прежнему, если вас это интересует.

Эти несколько простых слов поразили Саманту в самое сердце.

— Я затем и пришла к вам, чтобы все это узнать.

Дженни нахмурилась.

— Разве Мэтт ничего вам не объяснил?

— Это уже не имеет значения, — ответила Саманта с вымученной улыбкой. — Спасибо за разговор. Поверьте, я высоко ценю вашу честность.

Повернувшись на каблуках, Саманта вышла из домика и вскочила в седло. Она дала лошади шпоры раньше, нежели Дженни успела сформулировать ответ.

Домик Дженни исчез из виду, когда по щекам Саманты скатились первые слезы. Они катились из глаз все быстрее и быстрее, увлажняя щеки и застилая поле зрения, так что ей пришлось съехать с тропы и остановиться, чтобы подождать пока иссякнет этот бурный поток.

Хватая ртом воздух, Саманта приложила к лицу платок. Что это с ней? Разве она не ожидала чего-то подобного? Она должна быть благодарна Мэтту за то, что он предпочел ей Дженни, избавив ее тем самым от проклятой неопределенности.

Стук конских копыт заставил ее повернуться на звук как раз в тот момент, когда некий всадник выехал на тропу из окаймлявших ее зарослей. Подъехав к Саманте и придержав лошадь, он произнес:

— Саманта! Я слышал, как кто-то едет, но и представить себе не мог, что это ты. Что ты здесь делаешь?

Это был Мэтт… или она ошиблась?

Саманта посмотрела на всадника и спросила:

— Ты который из двух?

В следующее мгновение она заметила, как посуровело его лицо.

— Никогда не думал, что придется отвечать на этот вопрос тебе.

— Нет уж, ты мне скажи… Ты кто — Мэтт или Такер? Хотя, признаться, с некоторых пор большой разницы в этом не вижу.

— Ты что — пытаешься меня разозлить?

— Я пытаюсь говорить правду. Вы оба предатели и обманщики. Оба старались затащить меня в постель, но только у одного это получилось. Так кто ты такой?

— Если мне не изменяет память, ты хотела меня ничуть не меньше, чем я тебя.

Саманта решила прекратить перебранку. Она уже поняла, кто перед ней. На самом деле она знала это, как только увидела всадника.

Удивляясь собственному спокойствию, она произнесла:

— Я разговаривала с Дженни.

Мэтт помрачнел.

— Я не могла больше ждать. А она ответила на все мои вопросы.

— Правда? Что-то я сильно в этом сомневаюсь. — Полные губы Мэтта вытянулись в нитку. — Дженни не знает тебя, а она не из тех, кто говорит о наболевшем первому встречному, справедливо опасаясь, что над ее чувствами могут посмеяться.

— Я не собиралась смеяться над ее чувствами. Просто хотела узнать, какое место занимаю в вашей теплой компании.

— Не могла, значит, подождать, пока я скажу тебе об этом?

— Не могла.

Мэтт удивил ее, сказав с неожиданной нежностью:

— Извини, Саманта. Я бы вернулся к тебе в самое ближайшее время, но возникло важное дело, которое требовалось уладить. Я сам хотел тебе рассказать, чтобы не причинять больше страданий Дженни.

Его забота о Дженни только подбросила угольку в топку ее эмоций, и Саманта почувствовала, что начинает терять контроль над собой.

— Значит, говоришь, не хотел причинять ей страданий?

Подметив, что в ее голосе появились визгливые нотки, Саманта глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, после чего попыталась продолжить свою мысль уже более спокойным тоном:

— Я полагала, что ты вернешься вчера вечером. Ждала. Надеялась. Но даже надежда стала покидать меня, поскольку близилась ночь, а тебя все не было. А между тем окружавшие меня люди смеялись, шутили, короче, хорошо проводили время. Я тоже шутила и смеялась, но это касалось лишь моей бренной телесной оболочки. Внутренне же я страдала. Но даже пребывая в таком состоянии, я никак не ожидала, что, помимо всего прочего, ты можешь поведать мне о нерушимости твоей с Дженни помолвки.

— Это она тебе сказала?

У Саманты перехватило дыхание, она потеряла дар речи.

Соскочив с седла легким привычным движением, Мэтт стащил Саманту с лошади и заключил в объятия. Она попыталась высвободиться, но он так крепко прижал ее к себе, что у нее не хватило сил.

— Мне очень жаль, что все так получилось, — прошептал Мэтт. — Это единственное, в чем я совершенно уверен в данную минуту. — Он пристально посмотрел на нее и добавил: — Я люблю тебя. И думаю, это навсегда.

Саманта замерла в его объятиях.

— Дженни рассказала тебе далеко не все. Полагаю, ей просто не хватило для этого душевных сил, поскольку она и мне рассказала об этом в основном намеками.

— Дженни сказала, что простила тебя и ваша помолвка по-прежнему действительна.

— Дженни простила меня, потому что винит себя в аналогичном грехе. Такер…

Саманта едва слышно прошептала:

— Он тоже стал приставать к ней, позабыв представиться?

Светлые глаза Мэтта наполнились болью.

— Такер сообщил Дженни, кто он такой лишь после того, как они переспали.

Саманта не сдержала слез, представив себе, какое унижение пришлось претерпеть Дженни.

— Разумеется, я разозлился на Такера, хотя он уверял меня, что все вышло совершенно случайно и он очень об этом сожалеет.

— Поздно сожалеть, — пробормотала Саманта.

— Я пытался втолковать Дженни, что это не ее вина, но она ничего не желала слушать. Сказала, что ты каким-то образом разглядела душу Такера сквозь мою телесную оболочку, инстинктивно поняла, что перед тобой другой человек, и прогнала его. А вот она позволила ему обмануть себя, поскольку он говорил только приятные ей вещи.

Следующий вопрос Саманты больше походил на констатацию факта: