Кубанские болгары (летопись называет их также «черными болгарами») имели определенную самостоятельность по отношению к каганату, но вынуждены были платить ему дань, а также принимать участие в военных действиях и других общих мероприятиях. В административных центрах, таких, как бывшая болгарская «столица» Фанагория, находились представители хазарской администрации — тудуны. В IX в. администрация юго–западных климатов (областей) Хазарии переселилась в бывшую античную Гермонассу, получившую с этого времени название Тумен–тархан — «место ставки военачальника» (главы округа, выставляющего 10 тыс. воинов).

С VIII в. среди болгарских поселений и могильников появляются абсолютно новые памятники, в значительной степени отличные от них. В первую рчередь различия эти касаются погребальных комплексов. Если прикубанские болгары хоронили своих покойников, ориентируя головой в северо–восточном секторе, и ставили в могилу необходимый инвентарь, то новые пришельцы кремировали на стороне умерших соплеменников, огню предавали также сопутствующие вещи. Сожженные кости и инвентарь, покрытый, как правило, окалиной от воздействия температуры, захоранивались в неглубоких ямах или в керамических сосудах (горшках). Хотя в основной массе предметы быта, вооружения, снаряжения коня имеют обычные для всей территории Хазарии формы (салтово–маяцкая культура), но часть вещей, особенно украшения, находят аналогии в одновременных могильниках Камы и Нижнего Урала. По–видимому, какая‑то угорская группа в конце VII‑VIII в в. избрала новой родиной территорию Западной Хазарии. Поселения и могильники болгар и племен обряда кремаций на территории края расположены в непосредственной близости друг от друга. В VIII‑X вв. они проходят цепью от левобережья Средней Кубани, через предгорья (могильник села Молдованское Крымского района) идут на побережье (Борисовский могильник у Геленджика, могильник Дюрсо), т. е. как бы закрывают выход с гор воинственных адыгских племен (касогов), подчинение которых каганату в VIII‑X вв. было, по–видимому, чисто номинальным и выражалось скорее всего в выплате дани хазарам. Хазарский царь Иосиф (X в.) пишет, что адыги выплачивают ему дань. Но от набегов с их стороны он вряд ли был застрахован.

В VIII‑IX вв. на основной степной территории западных климатов Хазарии установились довольно стабильные отношения. Поселения этого времени все открытого типа (т. е. без каких‑либо укреплений). Население вело в определенной степени оседлый образ жизни. Но скотоводство в степной зоне оставалось ведущей формой хозяйства. Традиционно преобладал крупный рогатый скот и лошади, затем в количественном соотношении шли овцы и козы. Свиней в хозяйстве было мало.

Дальнейшее развитие получает ремесло, в первую очередь гончарное, продолжающее сарматские традиции. Появляются новые формы посуды: глиняные котлы для варки пищи с внутренними ушками для подвешивания над очагом, сковороды, маслобойки. В основном посуда изготавливалась на медленно вращающемся гончарном круге. На территории края обнаружены остатки целых гончарных комплексов, работающих на заказ и обслуживающих население прилегающего района.

Производство железа и изделий из него достигло невиданных ранее размеров. Особенно отличались кузнецы–оружейники — выразители наиболее передовых достижений в этом производстве. Железные и стальные изделия (сабли, наконечники стрел, копий, кинжалы; предметы защитного вооружения, снаряжения и украшения боевого коня) отличаются завершенностью форм, изяществом и точностью отделки.

Западные климаты Хазарии были наиболее богатым районом каганата. Именно здесь проходил западный участок «великого шелкового пути», приморские города — центры торговли и ремесел, — приносили огромный доход купцам, местным феодалам и наместнику кагана. Определенный доход шел в казну государства. Недаром царь Хазарии принимал значительные усилия, чтобы защитить эту территорию не только от воинственных горцев на юге, но и от кочевых племен севера — печенегов и гузов, а также набирающих буквально на глазах силу русов, еще недавно выплачивающих дань хазарам (поляне, северяне, кривичи). Поэтому на северной границе государства, на наиболее ответственном и опасном участке, на левом берегу Дона была построена мощная крепость Саркел (около 933 г.).

Но несмотря на все усилия хазарских правителей к X в. каганат не представлял того мощного образования, каким он был столетие назад. Отдельные племена постоянно восставали, стремясь выйти из‑под власти центральных правителей. Больших усилий стоило царю удерживать алан хотя бы уже на правах союзников. Окраины государства в своем развитии опережали исконную Хазарию, правящая верхушка продолжала поддерживать отжившие патриархальные кочевые традиции; паразитировала на получении доходов от военной добычи, дани и торговых пошлин. Хватило одного удара русских дружин, чтобы разгромить это некогда могущественное государство Восточной Европы. В 965 г. Хазарский каганат был разгромлен войсками киевского князя Святослава Игоревича. Следом за ним за легкую добычу налетели печенеги и гузы. X в. заканчивают свое существование памятники болгар и племен обряда кремации на Кубани. Была разгромлена большая часть поселений на территории степей Хазарии. Степные районы края, в первую очередь Прикубанье, стали зоной обитания гузов. С момента падения Хазарского государства вновь началось движение адыгских племен от предгорий к Кубани. Какая‑то часть адыгов продолжала здесь мирно уживаться вместе с болгарами еще в VII‑X вв., но она была незначительная и непосредственно входила в состав Хазарии. С X в. открываются большие возможности для освоения адыгами территорий, прилегающих к левому берегу Кубани. С этого времени появляется значительное количество поселений, могильников и курганов в степной зоне левобережья, которые несомненно оставлены адыгскими племенами.

Впервые ираноязычные племена алан на Северном Кавказе появились в I в. н. э. и с тех пор их жизнь была тесно связана с данным регионом. На заре своей истории аланы вели кочевой образ жизни, занимаясь скотоводством. Выходцы из сарматской среды «аланы постоянными войнами» (Аммин Марцеллин) распространили свое название на другие племена. Благодаря своему военному могуществу и частым набегам в Малую Азию, Закавказье и римские провинции на Дунае, аланы обратили на себя внимание античных и римских историков. Известны крупные походы алан в 72 г. в Мидию и Армению, в 132 г. в Каппадокию. Об этом писали Иосиф Флавий, Моисей Хоренский.

На Кубани с ранними аланами связывают курганы «Золотого кладбища» между станицами Воронежской и Казанской на правобережье Кубани. В курганах «Золотого кладбища» найдено большое количество оружия, посуды, украшений малоазиатского производства, которые могли попасть на Кубань в качестве военных трофеев походов 72 и 132 гг.

Нашествие гуннов во многом изменило обычный уклад жизни аланского общества. Часть алан была истреблена, часть ушла вместе с гуннами на запад, оставив заметный след в раннесредневековой истории многих стран Западной Европы и Северной Африки (Франции, Испании, Италии, Германии, Венгрии и др.).

Аланы, кочевавшие в степях Предкавказья, во время гуннского нашествия бежали в горы Кавказа и поселились в верховьях Терека и Кубани. Осев в горах, аланы создали яркую самобытную культуру, просуществовавшую до XIII в. Судя по письменным источникам и археологическим материалам, западная граница Алании проходила в междуречье Лабы и Белой, восточная — по реке Лее в Чечне. На территории Краснодарского края аланские памятники открыты в бассейнах Большой и Малой Лабы, Урупа. Отдельные памятники аланской культуры открыты на правобережье Кубани в окрестностях ст. Старокорсунской.

Алания состояла из двух племенных союзов: аланского и асского, что нашло отражение в разделении ее на основании археологического материала на западную и восточную Аланию. Верховья Кубани, Урупа и Лабы входили в территорию западной ее части.