Принеся таким образом своему убитому мужу достойную погребальную жертву, она спустя год после гибели князя отправилась покорять непокорных вассалов, что фантастическим образом не согласуется с христианской верой княгини (согласно летописи, крестилась она только в 955 году, но, по другим данным, уже была крещеной и потом крестилась вторично).

Месть 4

Задача, которую она себе поставила, ясна: уничтожить всех, кто посягнул на власть Киева. С собой в эту карательную экспедицию она взяла малолетнего Святослава, потому что, по нормам того времени, отомстить убийцам обязательно должен сын убитого. Вот теперь намерения Ольги стали мятежным древлянам абсолютно понятны: они все равно погибнут, как погибли их лучшие люди. И древлянам не оставалось ничего, как выслать навстречу княгине свое войско. Но в первом же бою оно были разбито, древляне бежали и затворились в своих городах, а Ольга подошла к Искоростеню, который оборонялся стойко.

«И стояла Ольга все лето, и не могла взять города, и замыслила так: послала она к городу со словами: „До чего хотите досидеться? Ведь все ваши города уже сдались мне и согласились на дань и уже возделывают свои нивы и земли; а вы, отказываясь платить дань, собираетесь умереть с голода“. Древляне же ответили: „Мы бы рады платить дань, но ведь ты хочешь мстить за мужа своего“. Сказала же им Ольга, что-де „я уже мстила за обиду своего мужа, когда приходили вы к Киеву, и во второй раз, а в третий – когда устроила тризну по своем муже. Больше уже не хочу мстить – хочу только взять с вас небольшую дань и, заключив с вами мир, уйду прочь“. Древляне же спросили: „Что хочешь от нас? Мы рады дать тебе мед и меха“. Она же сказала: „Нет у вас теперь ни меду, ни мехов, поэтому прошу у вас немного: дайте мне от каждого двора по три голубя да по три воробья. Я ведь не хочу возложить на вас тяжкой дани, как муж мой, поэтому-то и прошу у вас мало. Вы же изнемогли в осаде, оттого и прошу у вас этой малости“. Древляне же, обрадовавшись, собрали от двора по три голубя и по три воробья и послали к Ольге с поклоном. Ольга же сказала им: „Вот вы и покорились уже мне и моему дитяти – идите в город, а я завтра отступлю от него и пойду в свой город“. Древляне же с радостью вошли в город и поведали обо всем людям, и обрадовались люди в городе. Ольга же, раздав воинам – кому по голубю, кому по воробью, приказала привязывать каждому голубю и воробью трут, завертывая его в небольшие платочки и прикрепляя ниткой к каждому. И, когда стало смеркаться, приказала Ольга своим воинам пустить голубей и воробьев. Голуби же и воробьи полетели в свои гнезда: голуби в голубятни, а воробьи под стрехи, и так загорелись – где голубятни, где клети, где сараи и сеновалы, и не было двора, где бы не горело, и нельзя было гасить, так как сразу загорелись все дворы. И побежали люди из города, и приказала Ольга воинам своим хватать их. А как взяла город и сожгла его, городских же старейшин забрала в плен, а прочих людей убила, а иных отдала в рабство мужам своим, а остальных оставила платить дань».

Дань была неимоверно тяжела. Всем, кто мог поднять против киевской власти мятеж, было наглядно продемонстрировано, что любое крамольное действие будет наказано, и наказание будет во много раз страшнее злоумышления. Между прочим, четыре мести Ольги – это, по сути, четыре правила, которые со времен легендарной княгини власть неукоснительно применяла в борьбе с бунтовщиками.

Правило первое: когда бунтовщики выдвинут свои требования, задержать переговорщиков и истребить.

Правило второе: хитростью заманить зачинщиков в ловушку и обезглавить движение.

Правило третье: тянуть время, не давая ответа, разделить восставших изнутри, послать карательную экспедицию, истребить наиболее активных.

Правило четвертое: выждать, чтобы вселить в мятежников тревогу и страх, истребить участников восстания и их семьи полностью, дома сжечь, на сочувствующих наложить экономические санкции.

В летописи точно названы местоположение уничтоженного города и его название: Деревская земля, Искоростень. Деревская земля с городом Искоростенем находилась к северо-западу от Киева и была покрыта непроходимыми лесами и болотами. Киевляне считали древлян «диким» народом. Но потомки уничтоженных Ольгой древлян сложили несколько иную легенду о смерти Игоря, отличную от текста летописи. По этой легенде, сохранившейся на Украине, Ольга смертельно ненавидела своего мужа и собиралась его убить, и князь бежал от нее в Искоростень, жители которого охотно дали ему приют. Тогда княгиня осадила Искоростень с огромным войском и держала его в осаде семь лет. Город был взят измором, князь убит, горожан вывели в поле за город и там иссекли всех от младенцев до стариков, а дома их сожгли.

Но это – легенда, мы же будем опираться на летопись.

Гетькнуть Игоря до самой его гибели могли не только в Деревской земле – киевский князь, как и его новгородский предок, желал кормиться слишком сытно. Недаром слова летописи о волке, повадившемся в стадо, вспоминались всякий раз, как назревало народное недовольство властью. А власть взяла за правило использовать в борьбе с инакомыслием принципы Ольги: выгнать непокорных из жилищ, лишить их всего, оставить без крова, а то и проще – убить всех до единого, чтобы не осталось ни гнезда крамолы, ни самих крамольников. А затем провести рейды по всему государству и максимально упрочить «власть на местах». Ведь что сделала княгиня сразу после уничтожения древлян? Во главе войска она объехала всю подвластную ей территорию, устанавливая дани и оброки, а также повелела ставить погосты – то есть укрепления, где оставались назначенные ею люди, контролирующие порядок. Во всяком случае именно ей приписывается таковая светлая идея тотального контроля над инакомыслием.

Время от Рюрика до Святослава – легендарное, но от него сохранилась память о первом восстании против самовластия князей в северном Новгороде и память о победе княжеской центральной власти над восставшей провинцией на юге. Причем если Новгороду, несмотря на разгром мятежников, удалось отстоять особый способ управления, то южным провинциям этого не удалось – напротив, летопись дает картины тотального уничтожения инакомыслия и – как мы сегодня сказали бы – сепаратизма.

«Ходил на древлян», «ходил на северян», «ходил на вятичей» – такие слова встречаются в летописях относительно князей гораздо чаще, чем «ходил на печенегов» или «ходил на хазар». А что это значит? А то, что против киевской власти то тут, то там вспыхивали мятежи, и ясно, почему они вспыхивали: соседи желали отстоять независимость. Нам ли это объяснять – жителям страны, в которой совсем недавно полыхали, с небольшим промежутком, две чеченские кампании? И – тоже поднималось знамя независимости. Как же удалось решить проблему? Прикормили один из воинственных кланов и посадили регион на госдотации. В начале нашей истории все решалось проще: огнем и мечом. Без дотаций. Напротив, с ужесточением дани. Но тогда не существовало «Декларации прав человека» и общественного мнения. А мнение князя было однозначно: резать и жечь. Но это – поначалу.

При первых князьях русские бунты ограничивались политической или экономической подоплекой – в случае с новгородскими событиями возмущенные горожане восстали против превращения свободного Новгорода в город, подчиненный власти князя, в случае с казнью мятежниками киевского князя Игоря события спровоцировала непомерная алчность власти, готовой повышать и повышать размер дани. Это – основные причины русских мятежей и бунтов. Однако в конце 10 столетия к двум основным прибавится еще одна причина – религиозная.