– Хорошо. Подождем до вечера, и если за целый день ничего не изменится, начнем действовать.

– Знаешь, я все-таки на всякий случай позвоню Мирошкину, попрошу его выяснить, нет ли чего на Леву. А ты, Глаша, свари нам кофейку.

Маркс. Маленький, утопающий в зелени садов город на берегу Волги. Гера знала его как свои пять пальцев. Город немцев Поволжья, бывший Баронск или Марксштадт, с величественной католической церковью, превращенной в клуб, с улицами, названными в честь великих немцев – Маркса, Энгельса, Бебеля… Несмотря на то что город совсем маленький, в нем великое множество учебных заведений, в числе которых музыкальное училище (сейчас это училище искусств), медицинское, множество разных технических учебных заведений, школ и даже филиалы институтов.

Гера же нигде не училась. Сразу после школы она вышла замуж за человека, которого любила больше всего на свете, – Леву Северова. Он приехал в Маркс молодым специалистом, занимался мелиорацией, потом открыл свой собственный склад минеральных удобрений, завязал нужные знакомства, вышел на мэра города, подружился с ним, ходил с ним на охоту, и тот помог ему с крупным кредитом, который и был вложен в производство этих самых минеральных удобрений… Молодой, тихий и очень скромный Лева, блондин с голубыми глазами и нежной улыбкой, как-то раз появился в доме Геры в компании мужчин-охотников, которые заехали за ее отцом, тоже заядлым охотником. Совершенно неожиданно пошел дождь, и вся компания осталась переждать его на веранде их дома. Гера, тогда еще десятиклассница, приготовила для гостей чай. Мама была на работе, и она, замещая хозяйку, напекла лепешек, достала из кладовки варенье.

Двадцатипятилетний Лева не сводил с нее своих голубых глаз все то время, что шел дождь. И она поглядывала на него, даже не замечая направленных на нее многочисленных мужских взглядов, не подозревая о своей красоте, не зная о ней. Тонкие черные брови, большие темные глаза, сверкающие, как драгоценные камни, черные кудри, прелестная подростковая худоба с намечающимися выпуклостями.

Они начали встречаться, прогуливались по густому лесу неподалеку от нефтебазы, кормили с рук лосей, ловили рыбу в прудах, ездили на велосипедах на Графское озеро, где целовались, давали друг другу клятвы и обещания в преданности и верности. А в разгар лета Лева приехал в Маркс со своей мамой – просить руки Геры. Мама, хоть и ожидала подобного, не могла не напомнить Леве о том, что Гере надо учиться, что замуж вроде бы рановато, на что Лева ответил ей, что замужество – не тюрьма, что жизнь на этом не останавливается, что она сможет спокойно поступать в университет, куда она планировала, и что он сделает все, чтобы помочь ей получить образование. Старше ее на целых восемь лет, он производил впечатление очень надежного и ответственного человека, родители с легким сердцем благословили дочку и отдали замуж. Свадьбу устроил Лева, самостоятельно, своими средствами, арендовал прогулочный катер, который украсили цветами и шарами, пригласил нужных людей, друзей, родственников. А после свадьбы Лева увез молодую жену к себе в город, в однокомнатную новенькую квартирку неподалеку от городского парка, которую вскоре продали, купив трехкомнатную, на Набережной. К тому времени уже родилась Анечка… Потом Катюша. Гера любила, была любима, они с Левой растили девочек и были счастливы. В прошлом году купили большой загородный дом, куда собирались перебраться всей семьей, забрав к себе Левину маму, Дину Робертовну.

И вот теперь она налегке, с маленьким рюкзачком за плечами, в потрепанных джинсах и легкой курточке, как школьница, идет по Марксу, как если бы в ее жизни ничего этого и не было: ни Левы, ни семьи, ни девочек. Только она сама в своем черном одиночестве, заблудившаяся в зловещих тенях прошлого, как самка, спрятавшая своих детенышей перед большой битвой.

Очки на пол-лица, чтобы ее никто не узнал. Густые черные кудри скрывают остальную часть лица, и ветер играет ими, словно радуясь ее возвращению. Ветер теплый, весенний, родной, и город пахнет детством, слегка подгоревшей молочной кашей, жареными карасями и анисовым сиропом от кашля. Здесь почти в каждом доме ей были бы рады: знакомые, дальние родственники, одноклассники, соседи, учителя…

Да только ей не нужно, чтобы ее узнали. Важно не попасться никому на глаза. Прошло пять лет, у всех своя жизнь, и вряд ли даже самая близкая подруга узнает в этой неприметной, растрепанной молодой особе с рюкзачком ту самую красавицу Геру, вышедшую замуж за Леву Северова, завидного жениха, красивого голубоглазого парня с мозгами и деньгами.

Хорошо еще, что мама перебралась в Балаково, а то бы ноги сами привели Геру домой, в родительскую квартиру, под мамино теплое крыло. Мама, мамочка… Уже очень скоро ей, конечно, позвонят, сообщат, что любимая дочка исчезла, бросив своих деток. Но Бог даст, она скоро вернется. Вот только сделает то, что задумала, и сразу же обратно!

У пивной она увидела пьяницу с разбитым лицом, грязного, с сальными волосами и ужасно вонючего. От одного вида ее затошнило, однако, преодолевая себя, Гера подошла к нему, пытающемуся кому-то позвонить и при этом матерящемуся, и попросила телефон. Он и не понял, что произошло, когда она вырвала мобильник из его руки, сунула в карман его рубашки стодолларовую купюру и быстрым шагом бросилась прочь. Вот теперь, с чужой сим-картой, ее точно не вычислят. Даже если Лева подключит все свои полицейские и прокурорские связи среди бывших одноклассников. С помощью несложной театральной постановки в салоне связи, в результате которой ей удалось выяснить номер украденного телефона и положить на него деньги, она оказалась хозяйкой безопасного средства связи, которое открывало ей возможность беспрепятственно общаться с нужными людьми все то время, что она сочтет необходимым. Купив в этом же салоне приличный телефон и вставив туда волшебную симку, она безжалостно выбросила грязненький аппарат жертвы-пьяницы, зашла в первое попавшееся кафе с непритязательным названием «Чайка», где в туалете тщательно вымыла руки, и только потом, устроившись за столиком у окна, заказала чашку кофе с молоком и булочку.

Кафе было пустым, за окном расстилался под майским солнцем знакомый ей до боли зеленый бульвар, проходившие мимо окна люди вызывали в ней ностальгические переживания: а вдруг среди них были те, которых она знала раньше и которых любила?

Расплатившись с молоденькой официанткой, лицо которой ей тоже показалось знакомым, она, не снимая очков и продолжая скрывать свое лицо, вышла из кафе и отправилась только ей известным маршрутом на тихую улицу Карла Либкнехта. Увидев знакомый дом, рядом с которым она прожила все свои детство и юность, она остановилась перед высокими деревянными воротами в нерешительности.

Его фамилия была Захаров. Семья – Захаровы. Соседи Геры. Девичья фамилия Геры была Мышкина. Мышкины и Захаровы – самые лучшие соседи в мире. За долгие годы соседства они стали почти родными. И даже когда их единственный сын, которого все звали Захар (хотя его настоящее имя было Вениамин), исчез, а потом выяснилось, что он бандит и сидит в тюрьме за двойное убийство, Мышкины не отвернулись от Захаровых, во всем поддерживали. Все закончилось после смерти Гериного отца и отъезда мамы в Балаково. Связи были прерваны, потеряны. Гера была уверена, что мама, спасаясь от болезненных воспоминаний, связанных с отцом, прекратила общаться и с тетей Надей, матерью Захара, который к этому времени уже давно вернулся из колонии, внезапно разбогател и даже открыл свой ресторан.

Скорее всего Захар уже купил себе новый дом или квартиру, и здесь теперь живут лишь его родители, но адрес-то они ей наверняка скажут. Вот только как взять с них слово, что они никому, ни единой душе не расскажут о том, что она приходила?

А может, сразу отправиться в его ресторан? Говорили, что он построил заведение на самой окраине города, возле мельницы, прямо на берегу Волги.