Молодая женщина напряженно всматривалась в пеструю толпу на пристани. Палуба корабля «Марион», на которой она в данный момент находилась, была переполнена людьми. Они шумели, оживленно махали платками провожающим, некоторые опоздавшие поспешно поднимались по трапам, таща разнообразную ручную кладь, детей и животных. Маргарет никто провожать не пришел.

Постояв еще немного, она подхватила два своих саквояжа и решительным шагом направилась в каюту. Спросив у стюарда, где находится 34-А, юная путешественница вскоре отперла нужную дверь, бросила вещи на полку и с мрачным видом уселась на жесткую и неудобную койку. В иллюминаторе отражалось грязно-серое небо Глазго. Чайки с пронзительными криками пролетали совсем низко над водой в надежде схватить что-нибудь из отбросов. Толпа на берегу шумела.

Наконец лайнер издал длинный низкий гудок, свидетельствуя о том, что пора отправляться в путь. Заработали двигатели. Каюту качнуло.

Худенькая блондинка в зеленом твидовом дорожном костюме, грустно смотревшая в иллюминатор, несколько оживилась. Серо-голубые глубокие и спокойные, как озера ее родины, глаза блеснули в предвкушении чего-то нового неизведанного.

— Прощай, Британия, — тихонько прошептала Маргарет. — Ты была мне жестокой мачехой, но теперь я покидаю тебя и надеюсь, что навсегда. Прощай.

— Обратите внимание, миссис Эшби, — учтиво говорил подтянутый темноволосый мужчина в белом халате, проводя свою спутницу вдоль широких столов, заставленных микроскопами, пробирками, чашками петри и прочим химическим стеклом, и демонстрируя ей все это лабораторное великолепие. — Такое оборудование редко встретишь, не правда ли?

В холодильных камерах помещались предметные стекла и кувезы с различными препаратами. В углу белой скалой сверкал электронный микроскоп.

— У нас прекрасные помещения. Вся аппаратура самая современная. Условия просто великолепные. Вы спокойно можете здесь работать. И с немалым успехом, я надеюсь.

— Да, месье Жерар, я вижу. А вы сами давно трудитесь в этом отделе? — Маргарет заинтересованно посмотрела на невысокого суховатого мужчину, который, несмотря на молодые годы, считался одним из самых перспективных гидробиологов «Аквариума».

— Вот уже два года, и не жалею, что оставил Францию. Здесь работать намного интереснее. А сколько акул! Ни в одном из океанариумов Европы нет такой популяции.

На акул молодая англичанка успела полюбоваться в первый день приезда. Получив официальное приглашение на работу в барселонский «Аквариум», Маргарет, недолго думая, собрала вещи, села на первый попавшийся теплоход и покинула Англию. Несколько часов ужасающей, как ей показалось, качки, и она прибыла в Испанию. Можно было лететь самолетом, но подниматься в воздух она панически боялась. Вот плавать в море — сколько угодно, желательно с ластами и с аквалангом. Но только не летать.

Покинув туманные берега своей страны, Маргарет была приятно поражена приемом, который оказала ей Испания. Стоял июнь, а здесь это означало сверкающие лучи солнца на поверхности моря и темной зелени олив и лавров, цветущие сады, жару и белозубые улыбки прохожих. А также великое множество рыб повсюду — начиная от спокойных вод акватории и заканчивая рынками и магазинами. Какой простор для ихтиолога!

Уладив наконец все необходимые формальности и ознакомившись с лабораторией, в которой предстояло работать, Маргарет незамедлительно облачилась в белый костюм, выгодно облегающий ее спортивную стройную фигуру, и отправилась знакомиться со своими будущими подопечными.

Оказалось, однако, что за рыбами в основном наблюдают не сверху, а из-под воды. По дну гигантского аквариума, защищенные прозрачной трубой тоннеля, медленно двигались вагонетки, позволяя посетителям и исследователям наблюдать за жизнью сонных пестрых рифовых рыб, плоских скатов, подобно огромным простыням проплывающих над тоннелем, и, самое главное — стаи акул, живущих вместе с остальными. Их хорошо "кормили, поэтому стремительные серые хищники не пожирали остальных своих соседей.

Маргарет была на седьмом небе от счастья. Зеленоватая полупрозрачная толща воды, нависающая над головой, у многих могла бы вызвать страх или неприятные ощущения. Тем более что всего в нескольких метрах проносились быстрые темные тени, распугивая стайки робких, но любопытных рыбок. Но молодая англичанка всю жизнь посвятила изучению акул и радовалась возможности поближе познакомиться с этими существами.

Королева местной популяции, огромная белая акула, мелькнула невдалеке, не подплывая, однако, близко. Показались на миг очертания длинного, грязно-серого, веретенообразного тела, острый спинной плавник, хвост, обладающий страшной силой…

При всей своей симпатии к этим созданиям Маргарет вздрогнула. Армированное стекло показалось ей вдруг ненадежной преградой. Но в конце концов профессионализм одержал победу над инстинктами, и она продолжила любоваться жителями огромного аквариума в то самое время, когда вагонетка медленно влекла ее по ровному дну.

Испания показалась молодой женщине земным раем. Когда она покинула полутемные нижние этажи «Аквариума» и вышла на улицу, оказалось, что солнце ярко светит, вода сияет нестерпимым блеском, пестро одетые посетители толпами заходят внутрь огромного здания, переговариваясь на полузнакомом языке.

Неподалеку, в районе пристани, раздаются гудки огромных океанских лайнеров и маленьких юрких катеров. Повсюду кипит жизнь, яркая, неумная, разноцветная, как подводный мир на отмелях, щедро прогретых солнечными лучами. Как хорошо, что она приехала сюда! В этом гостеприимном крае можно попытаться забыть и о неудавшемся браке, и о самодовольном мистере Джонасе Эшби, ее бывшем — какое прекрасное слово «бывший»! — супруге и повелителе. Брр!

В тот же день молодая женщина познакомилась среди всех прочих и с Жераром Малярбом, совершенно покорившим ее французской обходительностью и тонким знанием местных достопримечательностей. Теперь он водил ее по зданию «Аквариума», добровольно вызвавшись на роль бесплатного экскурсовода, и показывал своей восторженной спутнице бесчисленные лаборатории, гигантские аквариумы с диковинными рыбами, музей истории моря и прочие не менее интересные помещения.

Моложавый доктор биологических наук говорил без умолку, рассыпая шутки и тонко прохаживаясь насчет некоторых сотрудников.

— Это мисс Вандербилт, — шепнул он на ухо Маргарет, указывая на высокую, костистую старуху в легком летнем полотняном костюме, стоящую рядом с одним из аквариумов, в котором плавали медлительные толстые дискусы.

Она что-то увлеченно говорила рыбам. Даже с открытой галереи, на которой находились собеседники, прекрасно слышно было ее густое контральто.

— Строгая и занудная особа. Не связывайтесь с ней, моя дорогая. Единственное, что для нее дорого, — так это работа. Похоже, она совершенно серьезно считает рыб своими детьми. С сотрудниками же обращается так, будто все они непроходимые тупицы.

Легко могу ее понять, подумала Маргарет, с восторгом вспоминая таинственное свечение воды и причудливые изгибы красных кораллов — мерцающее и прохладное царство тишины. Рыбы порой бывают значительно интереснее некоторых людей. И красивее.

Она помахала рукой мисс Вандербилт, но та, кажется, не обратила никакого внимания на приветствие, всецело занятая кормлением рыбок.

— Я говорил вам, — с кислой миной произнес Жерар. — Вернемся лучше к нашей прогулке. Кстати, не окажете ли мне честь сегодня поужинать со мной? В «Жженой пробке» прекрасно кормят.

Маргарет задумалась. Но потом, отнеся это приглашение исключительно на счет французской любезности, согласилась.

— Прекрасно, — повеселел месье Жерар. — Я заеду за вами в восемь часов.

Кормили в маленькой таверне, куда любили захаживать сотрудники «Аквариума», действительно прекрасно. Всевозможные дары моря приготовлялись сотнями разнообразнейших способов и весело поедались за столиками из мореного дуба завсегдатаями этого романтического местечка.