Великомучеников Сергия и Вакха. 313 г.

О заимствовании иконопочитания из иудейских традиций, разумеется, не может быть и речи, поскольку иудаизм категорически не допускал использование каких бы то ни было изображений в богослужебных целях, считая это идолопоклонством: «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им», как гласит вторая заповедь синайского законодательства (Исх. 20:4,5). Поэтому в иудео-христианских общинах иконы в литургических целях не использовались; более того, именно там возникли первые очаги иконоборчества, которые через несколько столетий вылились в мощное течение внутри христианства, захватившее Византию, а еще позже – некоторые страны Европы времен Реформации.

Свои богослужения первохристиане обычно проводили в домах богатых членов общины. Добрым словом поминает ап. Павел некоего Гая из Коринфа: «Гай, странноприимец мой и всей церкви» (Рим 16:23). Со временем увеличение числа прихожан потребовало специальных помещений, и к концу I в. для этой цели начали строить церковные базилики – небольшие сооружения продолговатой формы, разделенные колоннами на три или пять частей (кораблей), – по возможности, на местах захоронения священномучеников или рядом с ними. Во время гонений эти строения часто подвергались разрушениям либо отбирались властями.

2. Рассмотренные в предыдущем пункте религиозные аспекты жизни первохристианских общин послужили предметом древнейшего памятника христианской литературы, известного под названием «Учение двенадцати апостолов», или Дидахе (от греч. Διδαχή – учение). Книга была составлена, по-видимому, на рубеже I и II вв. и долгое время пользовалась большим авторитетом; во всяком случае, до V в. на нее ссылались наиболее известные историки христианства, чьи труды дошли до нашего времени, но затем на много столетий Дидахе странным образом вовсе исчезает из поля зрения исследователей. Лишь в 1873 г. полный текст Дидахе был случайно обнаружен в библиотеке Иерусалимского монастыря Константинополя и сразу же вызвал поток исторической и богословской литературы. Написано Дидахе, скорее всего, эллинистом из Сирии или Палестины, который объединил в одной книге опыт многих христианских общин. Здесь содержится свод наставлений по церковному устройству и богослужебным действиям, а также правила нравственного поведения, позволяющие отличить истинный путь – путь жизни, как он там назван, – от ложного, пути смерти, на который толкают христиан появившиеся уже в то время еретики. Для борьбы с этими заблуждениями Дидахе предлагает некоторые положения евангелического и апостольского вероучения. Книга состоит из 16 глав: первые шесть посвящены христианской этике, главы 7—10 – литургике, 11–15 – пророческой и проповеднической деятельности, 14 и 15 – правилам общинной жизни и, наконец, 16-я глава содержит учение о конце света, эсхатологию; в ней указаны знамения, предшествующие этому событию, с которым были связаны основные надежды первохристиан и скорое наступление которого они напряженно ожидали.

Древний престол в храме великомучеников Сергия и Вакха. Начало IV в.

Содержание и стиль Дидахе демонстрируют следующие несколько следующих отрывков из глав, посвященных христианской этике[9]:

«Не отвращай от себя нуждающегося, но делай своего брата соучастником своим во всем и не говори, что это твоя собственность…

В гневе своем не отдавай приказаний рабу своему или рабыне, надеющимся на того же Бога, что и ты… Вы же, рабы, повинуйтесь своим господам, как образу Бога, по совести и со страхом».

«Относительно апостолов и пророков поступайте согласно учению Евангелия. Всякий апостол, приходящий к вам, пусть будет принят, как Господь. Пусть он не остается больше одного дня, и если будет надобность, то и другой день, но если он пробудет три, то он лжепророк; если он потребует денег, он лжепророк… Рукополагайте себе епископов и дьяконов достойных Господа, мужей кротких, истинных, испытанных; они тоже исполняют у вас службу пророков и учителей».

«После вкушения (евхаристии) так благодарите: помни, Господи, Церковь Свою, избавь ее от всякого зла и освященную собери ее от четырех ветров в Царство Твое, которое Ты уготовил ей. Кто свят, пусть придет, если же нет, пусть покается; маран ата (т. е. «Господин пришел» по-арамейски). Аминь».

Примерно в одно время с Дидахе (возможно, несколько позже, но в первой половине II в.) появилось весьма авторитетное произведение раннехристианской литературы, так называемый «Пастырь», на который часто и с большим доверием ссылались такие Отцы и Учители Церкви, как св. Ириней Лионский, Климент Александрийский, Ориген и другие. Автор этого сочинения, написанного по-гречески, по-видимому, иудео-христианин по имени Ерм или Эрм (Ерцас;), в латинском переводе – Hermans, поэтому в русскоязычной литературе его часто называют Герма. В отличие от Дидахе, язык которого суховат, а стиль иногда нарочито дидактичен, «Пастырь» Ерма написан живо, ярко и, несомненно, представляет собой выдающееся литературное произведение. Материал «Пастыря» изложен в форме видений, притч и заповедей. Книга разделена на две части в соответствии с числом посланников неба, диктовавшим автору ее содержание; эти посланники – старая женщина, которая олицетворяет небесную Церковь, и ангел покаяния в виде «человека почтенного вида в пастушеской одежде», пастырь.

Первые четыре видения из пяти даны старицей, а в пятом перед автором предстает пастырь и сообщает ему 12 заповедей и 10 притч, повелев записать их без искажений. «Я поэтому записал заповеди и притчи, – говорит читателю Ерм, – так, как он мне повелел. Если, услышавши их, вы сохраните, будете поступать по ним и исполните их чистым сердцем, то вы получите от Господа то, что Он обещал вам. Если же, услышавши их, не покаетесь, но обратитесь ко грехам вашим, то воспримете от Господа противное тому. Все это велел мне написать этот пастырь, ангел покаяния».

Свои взгляды на Церковь небесную и на строительство Церкви земной Ерм излагает в первых видениях: «И пришла старая женщина в блестящей одежде с книгой в руке, села одна и приветствовала меня: «Здравствуй, Ерм», и я с печалью и слезами сказал: «Здравствуй, госпожа». Она сказала мне: «Что печален ты, Ерм, ты, который был терпелив, умерен и всегда весел?.. Ты, Ерм, потерпел большие мирские бедствия за преступления дома твоего и вдался в неверные свои предприятия. Но то, что ты не отступил от Бога живого, спасло тебя». И старица отдала ему книгу. Далее читаем: «Во время сна явился мне юноша, говоря: «Кто, думаешь ты, та старица, от которой ты получил книгу?» Я сказал: «Сивилла». – «Ошибаешься, – говорит он, – она не Сивилла». – «Кто же она, господин?» И он сказал мне: «Она Церковь Божия». Я спросил его, почему же она стара. «Так как, – сказал он, – она сотворена прежде всего, то и стара, и для нее сотворен мир». После того я имел видение в доме своем, и пришла та старица и спросила меня, отдал ли я уже книгу предстоятелям церкви. Я отвечал: «Нет еще», и она сказала: «Хорошо сделал, потому что я имею прибавить тебе несколько слов. Когда же окончу все слова мои, тогда они через тебя обнародуются избранным».

Новые слова, добавляемые в книгу, – этапы богочеловеческого процесса церковной эволюции, в результате которого Церковь становится крепче, теряя старческую немощь. Это видение о старице-Церкви, которая молодеет в процессе своего земного шествия, напоминает вошедший в фольклор многих народов древнегреческий миф о Ясоне и царице Олимпа Гере, решившей испытать героя и принявшей для этого облик древней старухи. Старуха села на берегу быстрой речки и попросила Ясона перенести ее на другой берег. Ясон согласился, но, водрузив старуху на плечи, почувствовал невероятную тяжесть, однако с каждым шагом ноша становилась все легче, и, перейдя речку, герой обнаружил, что несет вечномолодую прекрасную богиню.