Реверс:

Вера опаздывала. Она ковыляла на непривычных каблуках как можно быстрее и все равно опаздывала. Влетела домой, ссыпала цветы в кухонную раковину и бегом бросилась в ванную, смывать макияж.

Этот Таир нарушил все ее планы. Ей было так хорошо с ним в ресторане, что она совсем забыла о времени. Вообще, он ужасно милый и обаятельный. Гораздо приятнее, чем вчерашний наглый Васька. Верочка не хотела с ним никуда идти. Но Виталик, режиссер, очень просил ее не обижать хорошего друга. Василий пускал ей пыль в глаза некими загадочными деньгами и связями, молол чушь и совсем ей не нравился. Да и она, судя по всему, не произвела на него неизгладимого впечатления.

Зато сегодняшний финт с Верой-дивой был смешной. Как только Таир вышел из гримерки, Вера немедленно закончила смывать грим и буквально умолила Маруську, актриску, которая заодно была их гримером, нарисовать ей эту жуткую красоту на лице. Костюм удалось собрать из запасов Галки-костюмерши. Спорим, что если бы Вера показалась ему теперь умытой, он бы ее не узнал? Верочка улыбнулась, вытерла лицо и помчалась переодеваться…

*Деберц – карточная игра, играется вчетвером.

*Girlfriend – подружка, девушка с которой состоят в любовных отношениях. Глава 5

Аверс:

Я расчесала волосы и собрала их в хвост. Потом поковырялась в ящике стола и нашла блеск для губ. Накрасила губы. Посмотрела на себя в зеркало. Распустила волосы. Еще поковырялась в ящике и накрасила ресницы. Заплела волосы в косу. Опять распустила. Время тянулось и тянулось, а между тем я изнывала от нетерпения. Мой таинственный поклонник (или поклонница, если верить Леркиной версии) обещал приехать в пятницу и покатать меня на мотоцикле. Я уже поняла, что это точно не Таир, но мне было ужасно, просто нечеловечески интересно, кто он и какой он. Когда я курила на балконе очередную сигарету и уже извелась от нетерпения, телефон, наконец, заиграл, и шепот в трубке произнес:

— Привет…

— Привет, — я улыбнулась. Бережет свое инкогнито, даже голос не показывает!

— Покатаешься со мной?

— Да!

— Возьми куртку и спускайся, — ночной художник дал отбой.

Куртка для августа — несколько тепловато. Но мы же будем кататься, значит так надо. Я схватила куртку, еще раз глянула на себя в зеркало. Черт, веду себя как девочка-колокольчик! Не подозревала, что меня может так заинтересовать человек, которого я ни разу не видела, и с которым было сказано в общей сложности десять слов. Но одна мысль о том, что сейчас я увижу его… Рисковавшего жизнью, чтобы расписать мои стекла, присылавшего мне умопомрачительные букеты, человека с мотоциклом… Внизу живота растеклась приятная теплота, по спине пробежали мурашки. Я фыркнула и захлопнула за собой дверь.

Я выскочила из подъезда. Он стоял в глубокой тени дома, опираясь на мотоцикл, точно такой, как на стекле моей спальни. И в шлеме!

Я пошла к нему, неестественно улыбаясь. Кивнула. Он тоже кивнул и вынул откуда-то белую орхидею. Обломил стебель, так что осталось сантиметров десять, и воткнул орхидею мне в волосы. За непроницаемым поляризованным стеклом шлема мне ничего не было видно, наоборот, это я отражалась в его зеркальной поверхности. С белой орхидеей в темных волосах. Так мило! Этот парень как будто прочел все на свете книжки про любовь. Либо он прирожденный романтик, тогда это просто мечта! Черт! Я должна немедленно его увидеть!

Я протянула руки к шлему:

— Сними шлем, я хочу тебя увидеть!

— Сначала покатаемся, ладно? — прошептал голос из-под шлема.

— Нет! — закапризничала я, — сними шлем и скажи, как тебя зовут!

— Меня зовут Ли, — снова шепот. Да он издевается! Я же умру от нетерпения!

— А меня зовут Ника, — сказала я, хоть ему это прекрасно было известно.

— Вероника, — прошептал Ли, — давай покатаемся?

Я сдалась — покататься мне хотелось сильнее, чем капризничать. В конце концов, я его увижу, какая разница, как скоро? Поэтому я кивнула — раз он нормально не говорит со мной, я не стану говорить с ним. Он молча протянул мне второй шлем. Я надела его на голову, не уверенная впрочем, что сделала это правильно

Ли одним неуловимым текучим движением оседлал свой байк, повернул ключ, выжал газ. Мотоцикл зарычал…нет, неудачное слов. Звук был такой… Такой… Как музыка! Ли похлопал по сиденью за его спиной и подал мне руку. Я вложила пальцы в его скрытую перчаткой узкую ладонь и, неуклюже задрав ногу, взобралась на байк. Ли положил мою руку к себе на талию. Вторую руку я сунула уже сама, сцепила пальцы у Ли на животе и… Мы поехали!

Мне не было страшно, мне было кайфово. Я летела! Мощный железный зверь подо мной пел, выл, рычал… Ветер срывал с меня куртку. Город слился перед моими глазами в один сплошной сверкающий водоворот. Мир трансформировался. Я увидела линии и фигуры, все, что Ли нарисовал на моих окнах – все это существовало на самом деле, пряталось в фонарях, фарах, витринах и вывесках. А теперь мы летели, и свет вокруг меня оживал. Я и не подозревала, как красив мой город на бешеной скорости.

Ли катал меня, невзирая на светофоры и повороты. Мы пролетели город насквозь, обогнули по окружной и снова ворвались на спящие улицы. Мои конечности затекли, голова под шлемом чесалась, но я даже подумать не могла о том, чтобы остановиться. Я хотела лететь так еще и еще. Ощущения были сродни сексу, или даже еще ярче. Я прижималась к кожаной спине Ли и мечтала, как стащу с него эту куртку, какой он на вкус, чем пахнет и как мне будет с ним улетно. Но прежде всего я сниму с него шлем, черт побери!

Ли притормозил, свернул на Шильмана и сбросил скорость. Мы медленно въехали сквозь арку в мой двор и остановились. Ли расцепил мои судорожно сжатые пальцы и помог мне слезть. Ноги меня не держали. Я сделала несколько шатких шагов и опустилась на скамеечку. Ли молча стоял около мотоцикла. Стекло шлема отблескивало в полутьме.

Я вынула сигареты и с наслаждением закурила. Сексуальные аналогии и тут были самыми уместными. Меня это насмешило и я решила озвучить свои мысли для Ли:

— Что самое приятное в сексе? Кофе до и сигарета после!

— Тебе понравилось? — прошептал Ли. Эта игра меня утомила! Он мог шокировать меня, сколько ему угодно, но и я не одуванчик, могу его удивить!

— Теперь я хочу ТЕБЯ, — просто сказала я.

Чертов шлем не спас Ли, я увидела, как дернулись его пальцы, как он переступил с ноги на ногу. Ли подошел ближе, очень близко. Я выбросила недокуренную сигарету и встала ему навстречу. Ли прошептал:

— Только не передумай, Вероника…

И снял шлем.

Из-под шлема высыпались ливнем светлые волосы, закрывая лицо. На секунду я подумала, что у него наверное какие-нибудь уродства на лице, шрамы там или что… И, честно говоря, я была готова увидеть эти шрамы. А потом Ли дернул головой, волосы взлетели веером и опустились на спину.

Шрамов не было. Кожа была чистая, черты правильные, глаза серые. Красивое лицо. Вот только это был не парень.

Я застыла, шокированная этим открытием, всего на мгновение. Но ее темные брови поползли к переносице, губы горько изогнулись, тонкие ноздри дернулись, она начала отворачиваться. Я не могла позволить ей сейчас уйти, нет! Я потянулась к ней и коснулась губами ее сжатых губ.

Никогда я не целовалась с женщиной. До этой минуты я даже не могла подумать, что буду делать такое. Но когда она ответила, когда ее губы, сильные, горячие, властные, завладели моими… Когда ее язык, яд и мед, ворвался в мой рот… Когда ее пальцы погладили мою шею…Я целовала ее и мне казалось, что все свои двадцать шесть лет я прожила на свете в ожидании этого поцелуя.

Поцелуй прервался. Она тронула губами уголок моего рта, щеку, висок. Я глубоко вздохнула и сказала…нет, прошептала, говорить оказалось невозможно:

— Лера…

Она отстранилась, посмотрела мне в лицо. Ее глаза сияли, она улыбалась самым краешком губ, только намек на улыбку. Сказала громко и четко:

— Называй меня Ли.

И обняла меня, привлекла к себе, огладила таким страстным и жадным движением, каким несколько минут назад гладила свой мотоцикл. Бомба внизу моего живота затикала еще громче и чаще. Я снова подняла к ней лицо, облизала внезапно пересохшие губы. Лерка смеялась. Нет, ЭТО была не Лерка. Смеялась Ли. Вот как, оказывается, звали Чужого в Леркином теле!