- В Италии важны рекомендации и блат. Даже если ты захочешь просто подрезать челку и придешь "ни от кого" к парикмахеру или вылечить насморк к врачу, или вставить позвонок к массажисту - это будет странным.

- Не поняла. Ты хочешь сказать, если мне нужен маникюр, то срочно надо искать знакомого?

- Не совсем так. Маникюр тебе, конечно, сделают, но уважение к тебе не будут испытывать.

- Да бог с ним, с уважением, главное, чтобы привели меня в порядок без откровенных косяков.

- Вооот, - улыбнулся Марк, - а для этого и нужны знакомые, чтобы получить от них рекомендацию о маникюрше.

Принесли антипасту и вино, официант разлил нам его по бокалам, Васька «вернулась» к нам от своих СМСок. Отпили по первому глотку – божественно, впрочем, иначе и быть не может в этом заведении, на этом острове, в этой стране.

- Вы о чем? – это Васька.

- Васен, через три месяца нас мамы родные не узнают, - порадовала подругу.

- Так похорошеем?

- Будем выглядеть как Робинзоны Крузы: нестриженные, с обкусанными ногтями и расслабленным взглядом. Короче, срочно нужно искать блат.

- Найдем, - успокоила меня подруга. - Погоди, - обратилась она к Марку, – а если в магазин пришел, в маленький? - и уже ко мне, - ты в Катании каждое утро бегала до булочной, кто-нибудь с тебя блат требовал?

- Нет, а может и требовали, но по-итальянски, а отоваривалась я по-русски, иногда по-английски…

- Василина и Василиса – вы нечто, - оценил нас Марк.

- Ты знаешь, мне все же кажется, что дело не столько в блате, сколько в желании посплетничать. Тут реклама-то и не нужна, срабатывает сарафанное радио.

- То же есть доля правды, - согласился он.

- Ну и присуща клановость, как с этим рестораном: если ты знаешь Васю, который знает Петю, у которого тетя Зина, то ты свой человек, и тебе достанется кусочек счастья.

- И это тоже. Итальянцы очень привязаны к семье. Все близкие и далекие родственники пользуются уважением настолько, что если один человек занимает важный пост, то он старается всеми силами посадить в эту же фирму своих родственников. Очень многие магазины, прачечные, парикмахерские в Италии состоят только из членов семей.

- Одним словом - мафия, - подытожила Васька.

Марк, слегка поморщился.

- С мафией тоже все неоднозначно.

- Так она действительно есть на Сицилии? – неприятно удивилась и даже обеспокоилась подруга.

Принесли наше основное блюдо, но тема оказалась для Васьки настолько важной, что она не дала нам насладиться трапезой, шепотом требуя ответа на свои вопросы о мафии, про мафию…

- Тебя чего так эта тема интересует? – спросила я.

- Мне муж весь мозг выклевал, что Сицилия - самый криминальный район на земле, еще мама его поддерживает.

- Ты замужем? – удивился Марк.

- Васён, у тебя свое мнение об этом вопросе за неделю не успело сложиться? – перебила я Марка.

- Мне же интересно, - возмутилась подруга.

- А ты тоже замужем? – спросил меня серьезный Марк.

- Я не успела, - усмехнулась, неожиданно осознав, что предательство уже не приносит острой боли, осталось неприятное послевкусие, но я уже начала относиться к этому с юмором.

Марк внимательно посмотрел в глаза, потом перевел взгляд на Ваську.

- Успокой мужа, сейчас все не так страшно как в итальянских фильмах про мафию. Сицилия – это, в некотором роде, обособленное закрытое общество со своими правилами, устоями, очень сильно отличается от европейской Италии. Здесь обычная итальянская семейственность усилена в несколько раз. Тут все настолько переплетено, что нет только плохих и не бывает исключительно хороших. Мафию контролирует само устройство сицилийской жизни. И здесь все еще сильна католическая церковь. И поэтому совершенно невозможно удержать в секрете, что кто-то является членом преступной группировки: не ты сам, так твои друзья или родственники на исповеди расскажут. А церковь... ну, достаточно сказать, что она сотрудничает с государством.

- Но как преступная организация она все же существует? – допытывалась Васька.

Марк опять поморщился, видно было, что эта тема ему не очень приятна. Я решила немного разрядить обстановку.

- Я читала, что слово «M.A.F.I.A.» была одним из лозунгов участников антифранцузского восстания XIII века и означала фразу: «Morete alla Francia – Italia anela» («Умри вся Франция – вздохни, Италия»). А учёные-лингвисты считают, что слово «мафия» - производное от арабского слова, означающего «хвастовство, удаль, дерзость». А еще во время французского господства жители острова подняли восстание, а толчком к этому послужило приставание французского солдата к честной сицилийской девушке, ее мать закричала, что было мочи «мa fia» (моя дочь), на помощь прибежали соседи и отбили несчастную. С тех пор появилось слово «мафия», обозначающее круговую поруку на страже своих интересов местных жителей.

- Изначально, скорее всего, так и начиналось, - подхватил эту тему Марк. - В годы правления Бурбонов (1735 – 1860) правительство находилось в Неаполе, и у руководящей бюрократии чаще всего просто не доходили руки заняться проблемами сицилийцев. В случае возникновения спорных или конфликтных ситуаций простые жители не обращались в суд, а решали проблемы между собой. Тогда-то на острове стали возникать бандитские структуры, которые с одной стороны грабили неаполитанских чиновников и богачей, но с другой стороны помогали местным улаживать споры и конфликты, справляться с выплатой податей и рассрочки, а то и делились с ними награбленным.

- Ты еще скажи, что Робинами Гудами выступали, - подруга была настроена категорична.

- Да по всякому было. Тут же власти до сих пор нормальной нет. Государство обратило внимание на проблему преступности на Сицилии только после того, как в 1861 году на карте Европы появилась единая Италия. Вот тогда слово «мафия» впервые из людских уст попадает на страницы официальных документов.

- То есть поначалу все начиналось как хорошее дело – защити себя, свою семью и других, а позже пошел беспредел, - это уже я с уточнениями.

- Именно. Изначально понятие «мафия» было иным – это была помощь, справедливый суд среди местных, позже это перешло в организованную преступность крупного масштаба.

- А бороться начали только в конце прошлого века? – удивилась я терпению местных.

- Почему? Муссолини, пришедший к власти в 1922 году, и начал решительную борьбу против мафии. И в 1920-30-х годах организованная преступность на Сицилии была практически искоренена. В эти годы многие мафиози были вынуждены эмигрировать в США. Но в Европе началась Вторая мировая война, можно сказать, что она послужила толчком возрождения организованной преступности на юге Италии. Власти было не до этого, а англо-американское союзное командование, высадившись на Сицилии в 1943 году, решило опереться на остатки мафиозных сообществ, уцелевшие после разгрома 1920-30-х годов, тогда эта была единственная уцелевшая структура. После ухода союзников на Сицилии вообще был бардак, и преступность быстро восстановила утраченные позиции.

- А потом уже был Катани из «Спрута»? – Васька не на шутку увлеклась этой темой.

А я в это время заметила новых посетителей, и все яркие персонажи, увиденные мной в этом ресторане до этого, померкли перед этой троицей. Монахини, самые настоящие монахини имеют доступ в подобное заведение. А я искренне полагала, что они удалены от мирских радостей жизни и ограничивают себя во всем. Я заворожено следила за ними жадными глазами. Сфотографировать почему-то совесть не позволяла, но картинка получалась колоритная: шикарный ресторан и три невесты Господа за обедом. Какие же они красивые в этом серо-белом одеянии, словно сошли со сцены: статные, ухоженные, с подведенными глазами, очень красивые. Хотя нет, на Сицилии очень мало красивых женщин, я увидела только одну – хозяйку наших апартаментов в Катании, но ее красивой, строго говоря, назвать нельзя: арабская кровь, темные глаза, большой нос с горбинкой, но она было очень яркая, очень женственная, поэтому мне запомнилась красавицей. И вот эти монахини - не красотки, но очень женственные. Неудивительно, что в средние века молодых монахинь постоянно домогались искушенные женским вниманием высокопоставленные мужи. Есть в них что-то такое, что недоступно обычной женщине.