Отступая к Смоленску на соединение с 1-й Западной армией, багратионовские войска одержали несколько побед в столкновениях с неприятелем. У селения Мир арьергард под командованием донского атамана М.И. Платова разгромил наголову три вражеских уланских полка. Когда вблизи Могилева у деревни Салтановка французский 26-тысячный корпус под командованием маршала Даву настиг отступавших русских, Багратион атаковал его. Хотя французы занимали выгодную позицию, 23 июля им не пришлось праздновать победу.

Умело маневрируя, Багратион сумел без больших потерь вывести армию к Смоленску. Там 4–6 августа произошло ожесточенное Смоленское сражение, в котором покрыла себя славой русская 27-я пехотная дивизия генерала Неверовского. Командующий армией высоко оценил героизм его солдат и офицеров. Он писал:

«Хотя урон у него и значительный, но нельзя не похвалить храбрости и твердости, с какими его дивизия, совершенно новая, дралась противу чрезмерно превосходящих сил неприятельских… пример такой храбрости ни в коей армии показать нельзя».

Под Смоленском Багратион соединился с армией Барклая-де-Толли и продолжил отступление от государственной границы вплоть до Бородинского поля. На нем он и совершил свой главный, последний подвиг во имя российского Отечества.

С первых дней Отечественной войны 1812 года Багратион выступал за активные действия против выступившего в Русский поход императора французов. Он настаивал на скорейшем генеральном сражении с наполеоновской Великой армией, постоянно конфликтуя с Барклаем-де-Толли, который был для него, как военный министр, старшим начальником. Однако в той ситуации такая битва не могла дать желаемой победы в войне.

Командующий 2-й Западной армией вошел в военную историю еще и как один из инициаторов и организаторов армейского партизанского движения в тылу французов. Именно оно стало одной из главных причин гибели вражеской армии на российских просторах.

Багратион приветствовал назначение М.И. Голенищева-Кутузова главнокомандующим русской действующей армией и его решение наконец-то дать генеральную баталию Наполеону. В Бородинском сражении 2-я Западная армия составила левое крыло построения кутузовских войск. Именно здесь император Наполеон Бонапарт сосредоточил свои главные силы, чтобы прорвать русские позиции.

Полки Багратиона отразили все атаки французских войск в самом начале битвы, хотя понесли огромные потери. Сперва они героически защищали целый день – 24 августа – Шевардинский редут. Его оборона позволила русским укрепить свои позиции, в том числе Курганную высоту (Батарею Раевского) и Семеновские (Багратионовы) флеши. Французы смогли овладеть Шевардинским редутом, когда с этой высоты ушел последний русский солдат.

Наполеон с раннего утра беспрерывно атаковал Семеновские флеши большими силами, особенно тяжелой кавалерией. Он бросил против защитников этого полевого земляного укрепления корпуса маршалов Даву и Нея, 8-й пехотный корпус и кавалерию маршала Мюрата.

Флеши у села Семеновского несколько раз переходили из рук в руки. Ров перед ним был доверху заполнен убитыми и ранеными. Казалось, что ярость сражавшихся здесь людей не знала предела.

Наполеон был буквально взбешен неудачами атак на Семеновские флеши. Около 12 часов дня он приказал в восьмой раз штурмовать эти уже полуразрушенные укрепления. Примерно 18 тысячам русских солдат при 300 орудиях на фронте всего в полтора километра император французов противопоставил 45 тысяч своих солдат и 400 орудий. Русские вновь встретили атакующего врага картечными залпами в упор и ударами в штыки.

В самый разгар Бородинского сражения командующий 2-й Западной армией генерал Багратион получил тяжелое ранение осколком французской гранаты в ногу. Он еще пытался отдавать приказы, но силы покидали его. Вот что писал об этом герой дня Бородина генерал А.П. Ермолов:

«…Князь Багратион, одушевляя войска, идущие вперед, своим присутствием, чувствуя себя пораженным и избегая вредного действия на дух Боготворящих его войск, скрывает терзающую его боль, но ослабевает от истекающей крови, в глазах их едва не упадает с лошади. В мгновение пронесся слух о его смерти, и войска невозможно удержать от замешательства. Никто не внемлет грозящей опасности, никто не брежет (не беспокоится) о собственной защите: одно общее чувство – отчаяние! Около полудня 2-я армия была в таком состоянии, что некоторые ее части не иначе, как отдаляя на выстрел, возможно было привести в порядок».

С поля битвы тяжелораненого Багратиона увезли в имение Симы Владимирской губернии, которое принадлежало его другу князю Голицыну, где он вскоре скончался. Причиной смерти стала гангрена раненой ноги. Это стало большой утратой для русской армии: она лишилась одного из своих признанных героев.

Однако Петру Ивановичу Багратиону суждено было вернуться на Бородинское поле. По инициативе прославленного участника Отечественной войны 1812 года гусарского поэта-партизана Д.В. Давыдова прах Багратиона был торжественно перенесен из деревни Симы на поле битвы и захоронен на Курганной высоте у подножия памятника героям Бородина.

По высочайшему указу императора Александра II имя генерала Багратиона стал носить 104-й пехотный Устюжский полк.

В советское время, в 30-е годы, могилу «царского генерала» взорвали. О русском полководце, чьим именем славен день Бородина, вновь вспомнили и стали прославлять только во время Великой Отечественной войны 1941–1945 годов. В 1950-е годы, уже после смерти Сталина, останки полководца были перезахоронены на Курганной высоте.

Кавалер всех высших российских орденов, генерал от инфантерии Петр Иванович Багратион – один из самых популярных военных вождей в России. Он известен как пламенный русский патриот, превыше всего ставивший в жизни служение Отечеству, большой мастер ведения авангардных и арьергардных боев, смелых маневров, военный педагог и воспитатель солдат.

Багратион всегда гордился тем, что является учеником самого генералиссимуса А.В. Суворова. Поэтому и подчиненные ему войска учил действовать только по-суворовски.

К тому времени Степан Балабин уже имел немалый боевой опыт: с 1778 года, то есть с года своего поступления на службу, и по 1785 год он воевал с «немирными» горцами за Кубанью. Участвовал в военных экспедициях, в охране государственной границы, которая проходила по линии русских укреплений на Северном Кавказе. Был хорошо знаком и с походной жизнью.

…Затем последовало участие в Русско-турецкой войне 1787–1791 годов, в которой он и получил за боевые отличия чин сотника. Балабин 2-й отличился в сражении на Кинбурнской косе, в котором суворовскими войсками был почти полностью уничтожен янычарский десант. Тогда казаки трех донских полков по морской воде раз за разом заходили туркам, сидевшим в 15 (!) линиях окопов поперек песчаной косы, в ближний тыл и вновь завязывали рукопашные схватки. Протопопский сын в тот день дрался исключительно бесстрашно.

Отличился Степан Балабин и в схватках за Бендерскую крепость в 1788 году, одну из сильнейших твердынь Оттоманской Порты в Северном Причерноморье. Тогда донской казак получил сабельное ранение в плечо, но в полковом строю остался.

На приступ неприступного Измаила в 1790 году он шел в казачьей штурмовой колонне уже в чине сотника. Тогда он получил пулевое ранение в ногу. Наградой за славное для русского оружия измаильское дело казачьему офицеру стал Золотой крест «За Измаил», который даровался отличившимся по повелению императрицы Екатерины II Великой на Георгиевской ленте. В том же году Бадабин 2-й получает чин армейского поручика.

В 1792 году ему довелось воевать с польскими конфедератами. В погонях за отрядами мятежников, которые не часто отваживались на бои в чистом поле, казачий поручик не раз «показывал примерную храбрость» в их преследовании.

После этого последовало участие в Персидском походе 1796 года. Полк, в котором служил Степан Балабин, был введен в состав экспедиционного корпуса, которым командовал одноногий генерал-аншеф граф Валериан Зубов, брат князя Платона Зубова, последнего екатерининского фаворита. В том походе донцы отличились во многих делах, в том числе и при взятии древнейшей крепости Дербент на дагестанском побережье Каспия.