В половине десятого утра в холл гостиницы вошли два молодых парней и уверенно направились к стойке регистратуры. Один был в меховом полушубке, грубо скроенном из нескольких волчьих шкур и гигантских размеров пыжиковой ушанке, а второй, словно демонстрируя морозоустойчивость, был вовсе без головного убора; легенькое черное полупальто открывало на всеобщее обозрение кривоватые ноги, плотно обтянутые вылинявшими голубыми джинсами.
Если бы слепой случай занес в тот момент в холл ереванской гостиницы «Молодежная» человека, находившегося четыре дня назад в Палермо, возле церкви Сан-Джованни дельи Эремити, он, вполне возможно, узнал бы в двух молодых людях тех самых парней, которые подъехали к выщербленным ступеням церкви на невзрачной «ланче». А, может быть, и не узнал, поскольку если там, в Палермо, этих невысоких молодых парней с черным кудрявыми волосами могли запросто принять за коренных сицилийцев, то здесь, в заснеженном Ереване, они мало чем отличались от стопроцентных армян.
Через плечо у мужчины в шубе висела большак холщовая сумка, а его напарник волочил за лямки по мраморному полу вестибюля объемистый туристский рюкзак.
Подойдя к стойке администратора, за которой величественно восседал пожилой мужчина в строгом черном костюме, один из парней положил на стойку два паспорта с выдавленными на обложке гербом Франции, ослепительно улыбнулся и произнес по-французски с изяществом коренного парижанина:
— Добрый день, мсье!
— И вам того же, господа! — французский администратора был ничуть не хуже. — Чем могу служить?
— Мы только что из аэропорта и у нас должны быть заказаны номера. Проверьте, пожалуйста…
— Секунду, мсье! — Администратор раскрыл толстый гроссбух, пошуршал страницами, после чего несколько раз энергично кивнул. — Все в порядке, номера заказаны. Вы надолго к нам?
— Дня на три-четыре, — беспечно отозвался парень в ушанке.
— Как вам понравился Ереван?
— Потрясающий город! — вступил в беседу второй мужчина. — К сожалению, мы видели его только из машины, по дороге в отель.
— Жаль, что вы приехали в такое неудачное время, — администратор покачал головой и протянул гостям ключ с биркой. — Приехать в Армению и не увидеть Севан, это очень обидно, мсье! Да что там Севан — вы даже Арарат из своих окон не увидите — все затянуто облаками, зима!..
Войдя в просторный номер с двухспальной кроватью, один из французов сразу стал накручивать диск телефона, в то время как его напарник принялся распаковывать холщовую сумку.
— Алло, мне нужен господин Тер-Ионесянц, — по-русски, но с очень явным акцентом произнес мужчина. — Кто спрашивает? Скажите, говорит близкий друг Самвела Автандиляна. По очень срочному делу. Я только что прилетел из Парижа и сразу звоню… Что, простите? Из гостиницы «Молодежная», номер 413. Как вы сказали? Хорошо… Только напомните господину Тер-Ионесянцу, что дело очень срочное, не терпящее отлагательств… Благодарю вас, буду ждать…
Мужчина положил трубку и выразительно посмотрел на своего товарища. Тот продолжал извлекать из холщовой сумки какие-то свертки и аккуратно раскладывать их на застеленной кровати.
Не произнося ни слова, мужчина снял полупальто, небрежно швырнул его в кресло, потом уселся на свою половину кровати, рядом с телефоном, и стал ждать, искоса наблюдая, как его товарищ распаковывает свертки и извлекает из них пластиковые трубочки, крючки и подпорки, внимательным образом разглядывая каждую деталь. Через десять минут телефон разразился продолжительным звонком.
— Алло? — мужчина сделал своему приятелю знак прекратить на время свое занятие. — Да, именно так… Ах это вы, господин Тер-Ионесянц! Очень рад вас слышать… Что, простите? Нет, нет, с господином Автандиляном все в полном порядке. Да, он сейчас в Париже и просил вам кое-что передать. Нет, только на словах… Конечно, лучше не по телефону… Хорошо… А когда?.. Да, вполне устраивает. Нет, я не один, со мной друг. Да, мы спустимся вместе. До встречи…
— Когда за нами приедут? — по-французски спросил напарник, сразу же вернувшийся к составлению своих трубочек.
— Через полчаса… Ты успеешь, Бред?
— Думаю, уложусь…
Через двадцать минут на кровати лежало два предмета, похожих на миниатюрные велосипедные насосы с короткими перпендикулярными ручками посередине. С удовлетворением оглядев проделанную работу, Бред вновь полез в холщовую сумку, вытащил оттуда четыре упаковки с патентованным бельгийским аспирином и, аккуратно расстелив на кровати два белых полотенца, стал выковыривать над одним из них белые таблетки.
— Тебе помочь?
— Лучше я сам, Люк, — не поднимая головы, ответил Бред. — Так будет надежнее…
Методично раскрошив одну за другой шестнадцать таблеток аспирина, Бред извлек из каждой крохотную, объемом в спичечную головку, капсулу с прозрачной жидкостью. Отложив их отдельно на второе полотенце, он тщательно подобрал аспириновые крошки и скрылся в ванной комнате. Через секунду оттуда донесся хриплый звук спускаемой воды. Вернувшись в комнату, парень бережно угнездил по восемь капсул в рукоятки собранных предметов.
— Ну, теперь мы готовы, — удовлетворенно произнес Бред и протянул предмет товарищу. Люк деловито осмотрел его и сунул во внутренний карман джинсовой куртки…
В сопровождении трех бородатых и молчаливых мужчин, они долго ехали в серой «волге». За окнами машины бушевала самая настоящая метель, видимость была отвратительной, «волга» прокладывала себе дорогу толчками, то и дело тормозя, однако иностранцев все это, казалось, нисколько не волнует — они лениво обменивались впечатлениями о каком-то фильме, не обращая внимания на насупленных провожатых.
Потом «волга» въехала через глухие металлические ворота в небольшой дворик, где французам знаками предложили выходить. Двухэтажный кирпичный дом с покатой крышей был наполовину занесен снегом. Суровые провожатые, пытаясь проложить гостям дорогу к крыльцу, увязли в снегу по колено. Войдя внутрь, один из бородачей, который сидел за рулем «волги» и, судя по уверенным манерам, был старшим в группе, знаками велел гостям снять обувь и переобуться в легкие тапочки. Двое его товарищей стояли тем временем за спинами иностранцев и, скрестив руки на груди, молча наблюдали за процедурой переобувания.
— Ну, что, теперь можем идти? — по-русски спросил Бред.
— Еще нет, — покачал головой бородатый армянин. — Я должен вас обыскать…
Французы недоуменно переглянулись.
— Зачем нас обыскивать? — недоуменно поинтересовался Люк. — Мы в гости к господину Тер-Ионесянцу не набивались — он сам нас пригласил…
— Сказали надо, значит делай, что тебе сказали! — грубо произнес за спиной французов один из бородачей. — Поднимите руки! Ну, живо!..
Оба бородача, стоявшие у двери и отрезавшие путь к отступлению, почти одновременно вытащили из-за пояса пистолеты и наставили их на иностранцев.
— Не надо беспокоиться, уважаемые гости, — подчеркнуто мягко произнес водитель и улыбнулся. — Вам здесь не сделают ничего плохого — вы в доме у друзей.
— У нас, во Франции, друзей встречают вином, а не пистолетами, — возразил Бред, поднимая руки. То же самое сделал и его напарник.
— Будет тебе и вино, уважаемый, — пробормотал водитель и сделал шаг к Бреду. Последний шаг на пути в Вечность. Дальнейшее произошло в доли секунды: Бред резко опустил руки и неуловимым движением свернул набок голову водителя, а Люк, не оборачиваясь, нанес каблуком левого ботинка страшный удар в пах одного из бородачей, тут же резко сместился вправо, перехватил левой рукой кисть бородача с пистолетом, а ребром правой коротко рубанул по кадыку, скрытому в заросшей шее.
Провожатые, даже звука не издав, повалились на пол. Бред по очереди склонился над телами, пощупал пульс у каждого, после чего выразительно кивнул на одного из бородачей и посмотрел на товарища. Люк едва заметно кивнул и стал собирать пистолеты. А Бред вытащил из-за пазухи предмет, похожий на миниатюрный велосипедный насос, и приставил его на секунду к шее бородача. Тело конвульсивно вздрогнуло и застыло…
