– Тогда позвольте, я вам расскажу. Она темноволосая с такими же, как у вас, фиалковыми глазами. Высокая, стройная, спортивная. Полная противоположность Изадоре. Сложена, как вы. Управляет собственным предприятием. Путешествовала по всему миру. Она добрая, нежная, достаточно умная, чтобы поставить меня на место. И ее не так-то просто напугать. Оказавшись в гуще сражения, она сумела сохранить хладнокровие. И даже смогла спасти мою задницу. И не раз.

– Довольно, – оборвал царь.

– О себе она почти не думает. Отдаст последнюю рубашку нуждающемуся. А еще в ней больше юмора, доброты и жизни, чем во мне самом или в вас.

– Довольно, – приказал царь, стиснув зубы.

Дерьмо. Дерьмо. «А я-то переживал, что Терон влюбился в полукровку! Да он не просто влюбился, ему крышу сорвало! Причем явно, блин, начисто».

– Терон, остановись, – вмешался Зандер, пытаясь исправить положение, пусть и сознавая, что он – последний мужчина во вселенной, способный совершить этот подвиг. Обычно Церек всех успокаивал.

Терон сердито зыркнул на собрата.

– Да пошел ты, Зандер.

Ух ты. Ярость, которую Зандеру приходилось ежедневно подавлять, закипела, грозя выйти из-под контроля. Стиснув кулаки, аргонавт глубоко вздохнул и напомнил себе, что Терон его собрат. И что ему сейчас очень больно. Зандер понимал чувства друга, пусть и вспоминал при этом, каким идиотом сам когда-то был.

– Я сказал хватит, – твердо повторил царь.

– Да, а знаете что? Я так не думаю, – издевательски ответил Терон, подойдя на шаг ближе к постели. – Знаете, что сделала ваша дочь, узнав, что наполовину арголейка? Она помогла мизосам– расе, о которой понятия не имела. Расе, которой, как вы утверждали, не существует. Наши родичи в первых рядах сражаются с демонами, пока мы сидим в своем мирке и ничего не делаем. Ничего! Знаете, сколько их там? Сколько погибло? Сколько искалечено? Через что они прошли по вашей вине?

Царь промолчал, и Зандер вдруг понял, что пялится на собрата, не в силах поверить собственным ушам.

– Сотни, – ответил Терон с огнем в глазах. – И это только в одной колонии. И тысячи – по всему миру.

– Проклятый Аид, – прошептал Зандер.

– Довольно! – закричал царь.

Леонидаса била крупная дрожь, пот градом катился по его старому морщинистому лбу, но Терон не отступал:

– Если бы она знала, зачем я привез ее сюда, то, вероятно, принесла бы себя в жертву ради вас и вашей благородной цели. Потому что она – самоотверженная, храбрая девушка. Но я ей этого не позволю.

Впервые за время разговора царь поднял взгляд и прищурился, пытаясь хоть что-то увидеть.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что и на милю не подпущу Кейси к Изадоре. Считайте, что ваше пророчество больше не действует.

Зандер с шумом втянул воздух.

Лицо царя стало пепельным.

– Ты не понимаешь, что несешь. Изадора погибнет.

Терон склонил голову на бок.

– И почем это вас так волнует, Лео? Потому, что вы потеряете наследницу трона, или потому, что она ваша дочь? Ибо, сколько я вас знаю, вы интересовались Изадорой не больше, чем полукровками. И мы все прекрасно понимаем, как вы относитесь к тем, кто не живет здесь, под сенью этих священных стен.

Бледное лицо царя побагровело, и он попытался подняться с постели.

– Ты не знаешь, о чем говоришь!

– Я говорю правду!

Повисло молчание; Зандер не знал, что и делать. Терон весь дрожал от еле сдерживаемой ярости. И Зандер подозревал, что с друга станется подойти и швырнуть старика об стену. Аргонавт понимал эту ярость и желание уничтожить. Блин, да он жил с этим желанием каждый день. Даже сейчас. Из-за друга. Из-за себя. Из-за воспоминания, которое никак не мог выбросить из головы: Каллия, проходящая мимо него в эту самую дверь и вызывающая взрыв ненужных чувств.

– Я их видел, – сказал Терон, качая головой. – Видел, через что им пришлось пройти, – а вы ничего не сделали. Мы ничего не сделали! И теперь вы хотите выпустить Аталанту из Тартара, чтобы ваша драгоценная война наконец разразилась? Выпустить на свободу демонов? Я вам не позволю. Не позволю убить еще одного человека, чтобы исполнить это жуткое пророчество. Даже ради Изадоры. Можете взывать о помощи ко всем богам Олимпа вместе взятым, но знайте: я не позволю вам добраться до Акации. Только через мой труп.

Царь ахнул. Терон развернулся и пошел к двери.

– Твой отец меня понимал. Да у него в правой руке было больше чести, чем в тебе во всем! – крикнул царь вслед.

Терон с такой силой впечатал кулак в стену у двери, что оставил выбоину размером с окно. Вытащив руку из дыры, он оглянулся через плечо на царя.

– Мой отец мертв, сукин ты сын. И можешь составить ему компанию, мне плевать.

Терон выскочил из покоев, оставив после себя бурлящее напряжение, которое накатывало на Зандера, точно волна, затягивая его в свой водоворот. Связь с предком Ахиллом и с Тероном подсказывала воину последовать за собратом и послать мир в тартарары. Но чувство долга и преданности заставило остаться на месте.

– Аргонавт, – прохрипел царь, – ты еще здесь?

Да, здесь, как всегда. Обреченный вечность сражаться с теми же проклятыми тварями, с которыми боролся последние восемьсот лет своей бесконечной жизни.

– Я здесь.

– Я назначаю тебя командиром аргонавтов. Собери остальных хранителей. Я хочу, чтобы Избранную немедля привели к Изадоре. И если Терон встанет у тебя на пути, разрешаю сделать все необходимое, чтобы убрать его с дороги.

Вот же… блин. У Зандера просто глаза на лоб полезли. Не этого он хотел. Совсем не этого. Он солдат, а не командир. И никогда не стремился им стать.

– Полагаю…

– Иди, сейчас же. Если ослушаешься – найду того, кто сможет выполнить приказ, – рявкнул царь.

Его отсылают? Вот так просто? Ну уж нет. И плевать на царский приказ. В эту минуту Зандер вспомнил о другом арголейце, который вот так же вышвырнул его прочь. Как будто Зандер ничего не значил.

И в тот раз дело тоже было в женщине.

Ярость прорвалась сквозь стену самообладания Зандера, и он прищурился.

– Терон сильнее всех аргонавтов вместе взятых. И если он сказал правду, то у него есть все основания выступить против вас, ваше величество.

Царь задохнулся от неожиданности, но Зандер уже шел к двери.

– Я не стану козлом отпущения – ни для вас, ни для кого-то еще. Найдите себе другого хранителя.

*****

Кейси со вздохом откинула покрывала и выбралась из гигантской постели Терона. Она не могла заснуть. Несмотря на усталость тела, мозг все никак не желал успокаиваться. И то, что она подремала раньше, теперь лишь усилило последствия бессонницы.

Да и покалывание в пояснице все никак не утихало.

После горячего душа, не принесшего ей облегчения, Кейси порылась в гардеробе Терона и одолжила у него белую футболку, доходившую ей аж до колен. Просто огромная майка, но Акация улыбалась, натягивая ее через голову. Футболка пахла Тероном, была мягкой на ощупь и удобной.

Кейси прошлепала босиком по длинному коридору, собираясь немного разведать обстановку, раз уж ее оставили одну в доме. Она остановилась на пороге главной гостиной, но, не заметив Церека, прошмыгнула в комнату и осмотрелась.

Запах тимьяна здесь ощущался сильнее и, похоже, исходил из курильницы в противоположном углу.

Кейси подошла ближе, чтобы проверить. Да, так и есть. Странно.

Кейси отвернулась и принялась изучать обстановку. Странно, но гостье понравилось, что в доме совсем не чувствовалось присутствия женщины: цвета, мебель, даже картины на стенах смотрелись очень по-мужски, с гладкими линиями и грубоватыми текстурами. Терон сам обставил жилище, не обращаясь за помощью к какой-нибудь подружке.

Кейси мимоходом провела рукой по поверхности кофейного столика и вспомнила, что Терон сказал ей в лесу. «В моем мире, лишь разделив постель с гинайкой, андраспонимает, суждено ли им быть вместе». Кейси усмехнулась этой безумной мысли. Затем посерьезнела, чувствуя, как покраснели щеки, а в животе стало тепло.