Именно такое и случилось на стыке этих трех африканских стран. Тут проходит граница не только между народами, но и расами, цивилизациями. Оседлые темнокожие земледельцы и рыбаки соседствуют с «белыми» людьми пустыни – кочевниками берберами и туарегами, которых поддерживают, поставляя им оружие, режимы Сирии, Марокко. Жизненный уклад, ментальность оседлого человека и кочевника несовместимы. Например, современников удивляет, с какой жестокостью татаро-монгольские кочевники уничтожали и сравнивали с землей древнерусские города. Ответ прост – для кочевника-скотовода тот, кто распахивает пастбище под поле или огород, лишает пропитания отары овец, табуны коней, стада верблюдов, – преступник, враг, которого следует уничтожить. Столетия ушли на то, чтобы дети степей монголы постигли науку, преподанную им захваченными в плен и обращенными в рабство китайскими чиновниками:

«Если сам не умеешь заниматься торговлей или ремеслом, то предоставь делать это тем народам, кто обучен такому. Оставь чужие города в покое, пусть живут, как и прежде. Просто обложи их данью».

Эту науку восточным славянам пришлось постигать в Позднем Средневековье. Народы же, населяющие три африканские страны, постигают ее в настоящем. Линии, нарисованные на политической карте, не соответствуют действительности. «Белые» – туареги с берберами – давно уже захватили и удерживают обширные территории. Они даже провозгласили собственное, никем, правда, не признанное государство. Власти в столицах и правительственные войска ничего не могут с этим поделать. Единственное, что спасает ситуацию от окончательного хаоса, – это присутствие миротворцев. Напасть на них не у каждого отмороженного боевика рука поднимется. Ведь за миротворческими контингентами стоят сильные державы, а ссориться с ними себе дороже.

Неподалеку от ничем не обозначенной границы с Буркина-Фасо, на территории, номинально принадлежащей Мали, расположился довольно большой по местным понятиям город Антре. Большинство из его пятидесяти тысяч жителей так или иначе были завязаны на обслуживании миротворческого контингента – британского и российского. «Голубые каски» квартировали в старых, еще колониальной постройки, казармах на южной окраине города. Отношения между британцами и русскими сложились вполне ровные, если не сказать, дружественные. Все-таки занимались одним делом – предотвращали кровопролитие между местными враждующими группировками. Да и помещение, служившее клубом для военных, было общим. А неформальное общение сближает, как известно, более всего.

Российский контингент был небольшим – два взвода. Естественно, все военнослужащие – контрактники, со знанием французского и английского языков. Командиром являлся тридцатилетний старлей Алексей Смирнов. Британский, не полный, батальон из двух рот возглавлял более умудренный жизненным опытом майор Лоренс Филдинг.

Обычно половина личного состава находилась на выезде, прикрывая проблемные точки, где намечалась очередная резня. Вторая половина отдыхала в казармах перед заступлением на очередное дежурство. Развлечений в городе было немного, да и не к лицу миротворцам посещать злачные места, нужно держать свой авторитет в глазах местных жителей на высоте, тогда и уважать будут, и бояться. Поэтому британские и российские офицеры предпочитали проводить свободное от службы время в своем кругу. Иногда даже выпивали вместе, если случался праздник.

Майор Филдинг был одержимым картежником. У него всегда при себе имелось две колоды карт – одна играная и вторая нераспечатанная, на тот случай, если партнер по игре попадется подозрительный. Лоренс и пристрастил российских офицеров к игре в покер. Поначалу Алексей избегал играть в карты, ведь в российском обществе существует с советских времен предвзятость к картежникам. Карточные игры в сознании людей находятся примерно в одном ряду с половой распущенностью и употреблением легких наркотиков. Хотя на самом деле карты – это интеллектуальные игры, требующие смекалки, выдержки и ума не меньше, чем шашки или шахматы. Лоренс легко сумел преодолеть последний рубеж сопротивления российского старлея, когда тот возразил, что не берет в руки карты, поскольку в покер невозможно играть не на деньги.

– Боитесь, что проиграете мне много денег и я вас потом завербую? – улыбнулся в классически подкрученные усы британский майор.

– Почти, – усмехнулся в ответ Смирнов.

– Предлагаю сыграть на сигареты, – еще шире улыбнулся британец. – Ставка по одной штуке.

Алексей согласился. Игра захватила его, несмотря на то что выигрыш или проигрыш был практически иллюзорными. Максимум – пачка сигарет. В самом деле, покер, несмотря на кажущуюся незатейливость, игра, требующая внимания, памяти, умения владеть эмоциями. Если в шахматах все на виду, то в картах ты не знаешь, что на руках у противника. В них, как на войне, можно блефовать, можно держать резерв и выдвинуть его в самый неожиданный момент. Вскоре всякий свободный вечер уже не проходил без нескольких партий в покер.

Солнце еще не село, поэтому можно было не бояться вездесущей местной мошкары. Столик вынесли в небольшой сад, окруженный одноэтажными казармами. Майор Филдинг традиционно накрыл его куском зеленого сукна, который неизменно присутствовал в его багаже, в какую бы часть света его ни бросала служба. Играть устроились вчетвером – майор Лоренс Филдинг, командир роты, находившейся на отдыхе, капитан Генри Уэллер, старлей Алексей Смирнов и его заместитель лейтенант Михаил Шелехов.

Лоренс демонстративно положил на стол нераспакованную колоду карт и обратился к Смирнову:

– Сегодня ваша очередь сдавать первым.

– Разве? – удивился Алексей.

– Прошлый раз сдавал капитан Уэллер, а вы сидите от него по правую руку.

Смирнов разорвал папиросную бумагу, в которую была упакована колода. Новенькие атласные картонки захрустели в сильных пальцах – старлей старательно перетасовал колоду, положил ее перед Уэллером, и тот «снял».

Сдавал Алексей одной рукой. Когда по пять карт легло перед каждым из игроков, он остановил сдачу, положил остаток рядом с собой. Офицеры развернули карты веерами, и на лице Филдинга тут же появилась хищная улыбка.

– Сколько меняете? – спросил старлей.

– Мне менять нет нужды, – ответил Филдинг, сдвинул карты и положил их перед собой.

– Хорошая комбинация сразу пришла на руки? – поинтересовался лейтенант Шелехов.

– Для хорошего игрока любая комбинация будет хорошей, – ехидно заметил майор. – Не в обиду говорю, просто вы моложе меня, и у меня жизненного опыта больше.

– С этим не поспоришь, – согласился заместитель Смирнова.

Трое игроков поменяли по две-три карты. Покер такая игра, что многое в ней зависит от умения внушать противнику. Иногда полезно внушить, что у тебя на руках сильная комбинация, тогда он через несколько «кругов» скажет «пас» и сдастся, не раскрывая карт. Иногда, наоборот, следует внушить, что у тебя карты дрянь, мол, еще немного, и сам сдамся. А вот потом, когда в банке наберется солидная сумма, заставить противника открыть карты и продемонстрировать ему, что ты с отличной комбинацией на руках строил из себя неудачника. Да, в покере, как на войне, – выигрываешь не «числом, а умением».

Все поставили по одной сигарете в банк, и игра началась. Филдинг играл так, словно у него на руках как минимум «стрит» или «флешь-рояль». Постоянно удваивал ставку, стараясь вынудить остальных повторять ставки за ним. Смирнов никак не мог решить, блефует майор или же в самом деле получил на руки сильные карты при первой раздаче. Первым не выдержал Уэллер, бросил карты на стол и сказал «пас». Вторым выбыл из игры Шелехов.

– Я – «пас», – произнес лейтенант.

– Ну, что же, остались только мы с вами, – расплылся в улыбке британский майор. – Желаете открыть карты, и выиграет тот, у кого старше комбинация?

– Можно и так, – согласился Алексей.

– Можно, но я этого не хочу. – И Филдинг вновь удвоил ставку.

В банке лежало уже более двадцати сигарет.