Резкий разворот головы, взметнувшиеся волосы - и Том, почти теряет сознание от непроглядной черноты пронзительного взгляда, в которую срывается и начинает медленно падать...

***

Том сделал вдох уже тогда, когда почувствовал – задыхается.

Он сглотнул, глядя в широко распахнутые, влажно блестевшие даже при таком дурацком освещении глаза, в которых было столько всего - от детского восторга до панического испуга.

«Только не молчи! Пожалуйста...»

- Повтори?

Шепот? Хрип? Стон?

Сведенные брови, пересохшие, подергивающиеся губы, которых так хочется коснуться пальцами, и Том попытался сделать это. Билли перехватил руку Тома, нервно вцепившись в его кисть.

- Том... Я просил повторить.

Дрожащий выдох, свернувшаяся в маленькую точку душа.

- Ты думаешь – тебе послышалось? – Том вглядывался в черноту в глазах Уильяма, которая засасывала в себя, как зыбучий песок. Спасения от этого не было. - Я повторю, если хочешь. Хоть сто раз: Я люблю тебя, Билли. Я. ЛЮБЛЮ. ТЕБЯ.

Сильно сжатые пальцы Билли, держащие руку Тома, его дернувшийся кадык и резко сузившиеся глаза.

Взгляд, медленно меняющийся с восторженно-растерянного на... насмешливый?

И также издевательски кривятся красивые губы.

- Милый... Ну, явно бредишь. Ты, по-моему, с кем-то меня спутал, парень. Это я - Уильям Эштон Картрайт! Эй! Ты меня помнишь еще?

Покачивание головы, робкая улыбка, тут же растаявшая...

И обнаженное отчаяние в глазах, потому что Том всем своим существом начал понимать – Билли не собирается принимать его признание.

- Что ты... Билл! Что ты говоришь? О чем ты?

- Я – «о чем»? Я? – отпущенная рука, почти отброшенная, быстрое движение гибким телом, и Уильям оказывается сидящим рядом с Томом, ощущающим поднимающуюся панику в груди.

«Почему так? Почему?»

Уильям раздраженно выдернул из-под Тома простынь, прикрывая свои бедра.

- Блядь, он еще спрашивает! – тихое возмущение куда-то в сторону и снова взгляд на Тома.

– Какая может быть ко мне любовь, Томми? Какая? Забыл, что ты со мной только до тех пор, пока не надоем? Пока сосу классно! Помнишь? ЧТО ТЫ НЕСЕШЬ СЕЙЧАС ПРО ЛЮБОВЬ? Кому ты это говоришь? Эй!!! – Билл пощелкал пальцами перед лицом Тома, делая вид, что пытается привести его в чувство. - Очнись! Я парень, если вдруг забыл на минуту! Любить парня? СМЕШНО!!!

Том слушал этот шипящий шепот, и ему все больше казалось, что все это бред чистой воды.

«Так не должно быть... Зачем он так со мной?»

- Смешно? – он оперся на локоть, чувствуя слабость, оставшуюся после секса, пытаясь не обращать внимания на боль, от долбящего в висках пульса, сел развернувшись к Биллу, так же прикрыв пах простыней, мял ее в руках. – Мне не смешно... Мне уже ДАВНО, блядь, не смешно, Билл!!! Так не смешно, что удавиться хочется!!!

Билл, не отрываясь, смотрел на Тома, чувствуя усиливающийся холод в груди. Казалось, что кровь, с самого начала встречи с Томом концентрировавшаяся внизу живота, вызывая неконтролируемое желание и не давая нормально осознавать происходящее, сейчас вернулась туда, где ей быть положено – наконец, прилила к мозгу. Сознание прояснилось - вернулось ощущение обиды, и появилось ощущение нелепости всего того, что сейчас делал Том.

- Ты же понимаешь, что все сказанное Михаэлю – неправда! Не можешь не знать!

- Не говори мне о нем... – угрожающе прошептал Билл, и Тому показалось, что он услышал, как скрипнули его зубы.

- Билли... Да послушай же ты меня! Он тут не причем, совершенно! Понимаешь? Не причем! Это все я... Это мои тараканы, мать их!

Билл усмехнулся, покачав головой, закрываясь челкой. И Томас взвился:

- Я не оправдываю себя! Я просто хочу, чтобы ты понял меня! Понял и простил, наконец! Ты же сам... ты сам меня спрашивал, как мне ТАМ, без тебя, когда ты далеко, когда я один... Помнишь? Ты же понимал, как мне нелегко быть с тобой и скрывать это. От всех скрывать! А Михаэль... Он мой друг, Билл... С первого курса колледжа… У меня до х*ра знакомых, но друг – один! И я не могу не говорить тебе о нем, иначе я просто ничего не смогу объяснить!

Том просительно смотрел на Билла, уставившегося куда-то в сторону, нервно подергивающего коленкой, то ли от злости, то ли от волнения. Несколько секунд молчания, которые дали Томасу понять, что он может продолжать.

- До тебя он знал обо мне все. От и до. Я никогда и ничего даже не думал скрывать, так же, как и о нем, я все знаю... Но это всегда было то, что я не боялся рассказать. Мы постоянно хвастались друг перед другом своими достижениями... я же баб трахал через одну, понимаешь?

Билла внутренне передернуло, он даже не сразу понял, что это был сильный укол ревности.

- Бабник чертов, – вырвалось у него, и Том даже на секунду лишился дара речи.

- Да... до тебя я был бабником... У меня были девушки, и в страшном сне я не мог увидеть, что в двадцать три года встречу парня и ... – Том поперхнулся на слове.

- Станешь педиком? – вызывающе глянул на него Билл.

- И влюблюсь в него, – наконец-то, закончил Том, упрямо не отводя взгляда, и Билл, не выдержав, отвернулся, шумно выдохнув с негодованием и недоверием.

- Я… на самом деле... Так получилось... Знаю, что, скорее всего, ты не веришь мне, после всего что произошло, но... Да, я именно поэтому рядом с тобой и не замечал никого... мне пофиг было, что кто-то может увидеть наши отношения!

У Билла в сознании пронеслись те моменты, когда они с Томом оказывались на людях. И сразу вспомнилось, как после первой проведенной вместе ночи они ехали в метро. И как Том стоял совсем рядом, почти впритык, и рука Тома лежала на его поясе. И не просто лежала, Том держал его, приобнимая. А вокруг были люди… И они не могли не видеть их. Сходящих с ума от близости друг друга. Тогда это было невероятное ощущение. Биллу казалось, что душа его еще чуть-чуть - и взлетит... Он был счастлив. Тогда.

И дальше – кино, клуб, такси... Дома у Билла, когда провожали Дэвида... Везде Билли не чувствовал напряга со стороны Тома. Наоборот. Да чего там! Трюмпер после их первой ночи, проведенной у него в квартире, не вспоминал даже, что вот-вот может прийти Михаэль.

- А потом, в то утро... Когда я понял, ЧТО Михаэль увидел, заглянув в спальню... Черт! Мне просто не нужно было сразу идти и выяснять отношения, – Том скривился и вдруг начал оглядывать их одежду, раскиданную по всему номеру. – Черт!

- Что? – не понял Билл.

- Сигареты... Пиздец курить хочу... Я же свои забыл в баре...

Билл молча сполз с постели, сделал пару шагов к своей валяющейся куртке, пошарил в карманах. А Том ласкал взглядом его обнаженное, стройное тело. Через несколько секунд рядом с изнывающим немцем упала пачка сигарет и зажигалка.

- Я возле раковины вроде бы видел пепельницу, – Билли завернул в ванную.

Нервозно выдранная сигарета, щелчок зажигалки. Жадный вдох сигаретного дыма, закрытые на секунду глаза. Лихорадочное состояние, которое невозможно унять...

Мягкое колыхание постели - он снова рядом.

- Спасибо, – поблагодарил Том, глядя на простенькую пепельницу, поставленную рядом с ним.

- Травись, не жалко, – усмешка в ответ, и Том кивнул, опуская голову.

- Добрый ты...

- Иногда. И не со всеми, – процедил Уильям сквозь зубы.

- Да, наверное... – снова глубокая затяжка. Взгляд Билла на тонкие пальцы, зажавшие сигарету.

- Знаешь, там, на кухне, когда Михаэль начал кидать мне в лицо, кем я стал, – продолжил Том этот неприятный разговор. - Я ведь понимал, что он прав. Понимал, что, пойдя на эти отношения с тобой, мне придется смириться с тем, КЕМ я теперь буду для всех тех, кто узнает о нас... И мне было не важно, как они к этому отнесутся... И я даже как-то держался, пока...

- Пока что? – не выдержал Билл и забрал сигарету у Тома, затянулся сам, надеясь, что ему хватит одной затяжки, чтобы приглушить желание курить.

- ...пока ты не появился на кухне, – выдавил Том, следя за тонкими пальцами, так бесцеремонно отобравшими у него сигарету, и за искусанными губами Уильяма, обхватившими фильтр, отлично понимая - то, что он говорил, похоже на дебильное оправдание, перекладывание вины на чужие плечи, но Том не мог этого не сказать.