— Около шести недель, — ответил он.

— Хорошо, это всего на несколько недель. Только подумай о раскрутке, которую вы получите за счёт прослушиваний. Если это не подходит вам, то не выступайте эти шесть недель. Сделайте перерыв, —  невозмутимо предложил Коннер.

Шейн заворчал в уголке как ребенок. Остальные участники группы обдумывали сказанное Коннером.

— Мы всегда можем взять Такера. Пошло немало времени, но я уверен — он помнит, как играть, — сказал Итан.

Я последовала за Леа на кухню, когда она пошла за водой. 

— Итак, во-первых, почему, чёрт возьми, ты прислуживаешь им? Ты сейчас практикуешься в карьере официантки? И во-вторых, разве это не личное дело группы? Почему они говорят об этом здесь? Разве у них нет целого здания, где они живут? И в-третьих, Такер играет на гитаре?

Она одарила меня тупой ухмылкой. 

— Они всегда приходят к Коннеру за советом. Он самый умный в этой грозди.

— Изюм будет самым умным в грозди, Леа, — прервала я её со смехом. — Прости, я не хотела перебивать тебя. Не могла упустить момент, продолжай, пожалуйста.

— Они знают друг друга со средней школы. Они все были в одной школьной группе в девятом классе. Коннер тоже играл с ними. И всегда в конечном итоге они приходили сюда. Коннер здесь большая шишка. Если они устраивают здесь свои странные оргии, и я знаю, что Коннер с ними, это сводит меня с ума.

— Леа, странные оргии когда-нибудь были у них дома? — спросила я.

— Нет, но они могли бы быть. Грейс, мне очень нравится Коннер, и я не хочу, чтобы он потерял интерес ко мне и остался в конечном итоге с какой-то...

— Я понимаю и не жалуюсь, что Коннер здесь. Он удивительный, Леа, правда. И не смей выдвигать мою кандидатуру на должность волонтёра-гитариста в их группу! Я видела твое лицо.

Она скорчила обиженную гримасу. 

— Они иногда могут быть идиотами, но они все действительно хорошие ребята, даже Шейн.

— Что даже Шейн? — перебил её голос Шейна.

Мы с Леа подскочили при звуке его голоса. Леа успокоилась быстрее, чем я. 

— Мы просто думали о том, как можем помочь, и всё. Эм, как долго ты здесь стоишь?

Выражение его лица не изменилось.

— Достаточно долго, чтобы услышать, что мы все идиоты, но действительно хорошие ребята, даже я. — Он взглянул на меня.

Леа усмехнулась.

— Да, ребята, так я отношусь к вам в двух словах. Ну, так чем мы можем помочь?

Он наклонил голову. 

— Если у вас есть бумага и маркеры, вы могли бы сделать несколько плакатов и расклеить их на местных барах.

Леа набросилась на эту работу. Она летала по квартире в поисках материалов для своего маленького арт-проекта.

Мы заказали пиццу, и все уселись вокруг цветных листовок для прослушивания. Выглядели мы как куча пятилетних детишек на уроке труда. Когда я озвучила это, всё полетело к чертям.

Лицо Алекса скривилось, и он закричал:

— Брейден ковыряется в носу и ест козявки!

Почти подавившись куском пиццы, Брейден ответил:

— У Алекса вши!

— Так значит, мы выглядим как пятилетние, а? — спросил Итан, походя ко мне сзади. Он осторожно сжал меня в бойцовском захвате и стал тереть мою макушку.

Я закричала, потянулась за свой бутылкой с водой и опрокинула её на голову Итану.  

— О нет, — поддразнила я. — Итан только что обмочился!

Коннер тоже открыл бутылку с водой и вылил всё содержимое чуть ниже рубашки Леа. Она закричала и вскрикнула, перехватила его и вылила свою воду ему на штаны.

Брейден забрался на журнальный столик и поливал всех.

Шейн просто сидел, наблюдая за этими выходками с озорной улыбкой. Он сжимал полную бутылку в руке, сверкая глазами в мою сторону. Вот дерьмо!

Наши глаза встретились, и он набросился на меня, как пума на свою жертву. Я попыталась увернуться, но наткнулась на недееспособного теперь Алекса, который нараспев подсказал Шейну, как поймать меня. Слава богу, открытая бутылка воды вылетела из его руки в другую сторону от меня. Я отскочила от Алекса и, растянувшись, приземлилась на Шейна. Я держала руки по обеим сторонам от него, стараясь не прикасаться к нему. Не раздумывая, он перевернул меня на спину и, смеясь, удерживал на месте. Алекс шарил по полу в поисках закрытой бутылки воды и нащупал её. Схватив бутылку правой рукой, он поднёс её ко рту и попытался открыть зубами.

Я жёстко брыкалась под Шейном, но он был таким сильным, что я не смогла сдвинуть его. Он наклонился, его лицо зависло напротив моего, и прошептал:

— Она? Она? Сама весна.

Её очей глубоких ясность

Несёт смертельную опасность.

Сама не ведая того,

Она — натуры торжество,

Ловушка дивная природы,

Мой ум лишившая свободы, —

Мускатной розы пышный цвет,

Амура хитрого засада.

В её улыбке — солнца свет.

Малейшим жестом, негой взгляда

Блаженство рая, муки ада

Сулит она душе моей.

Походкой легкою своей

Она проходит, молодая,

Очарованьем красоты

Богини образ воскрешая,

В Париже, полном суеты.

Ей не хватает лишь колчана,

Чтоб все сказали: «Вот Диана!…»

[3]

. — Он немного поднял голову, его глаза заглядывали вглубь моих.

— Сирано де Бержерак, Шейн? Для корыстного бабника ты знаешь слишком много романтичных цитат, — прошептала я в ответ. Как кто-то такой, как Шейн, мог знать эти слова?

Я снова попыталась двигаться, и электричество прошло вверх по моему телу. О боже! Я схватила единственное, что могла, — свой кусочек пиццы, и размазала его по его лицу, смеясь.

Он скатился с меня, смеясь так же сильно. 

— Вот дерьмо, она хорошо достала меня!

На всякий случай, я бросила кусок и в Алекса, попав прямо в лоб, куда кусочек и приклеился. Все завывали от смеха.

Так было до тех пор, пока Леа не заорала:

— И кто, чёрт возьми, будет отскребать сыр с потолка?

Целый час ушло на то, чтобы убрать беспорядок, который мы устроили за пять минут. Мы действительно вели себя, как пятилетние. Тем не менее, мы все посмеялись и придумали план, как разобраться с ситуацией, в которой оказались. И, когда на мебели больше не было сыра, мы разделились на пары, чтобы развесить измазанные в пицце листовки.

Шейн держал в руках стопку листовок и отдавал приказы, как будто был избран в президенты. 

— Коннер и Леа, вы берёте на себя Бауэри Болрум и все бары вокруг. Брейден и Итан, вам достается Хай-Лайн и всё, о чём можете вспомнить в Вест-Сайд. Алекс, ты идешь домой. Обе твои руки сломаны, и ты выглядишь как идиот. Мы с Грейс пройдемся по Ист-Сайд.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Готова?

Я постаралось скрыть свой ужас оттого, что мне придется застрять с ним. Не думаю, что сильно продвинулась в этом деле.

— Эм... Да... Конечно.

Он засмеялся, взял мою куртку и протянул её мне.

— Не волнуйся, я не буду пытаться ничего сделать, если только ты не передумала.

Я бросила на него сердитый взгляд.

Он поднял руки вверх, как бы сдаваясь.

— Да, Грейс, я понял. У нас никогда не будет секса. Ага. Я знаю. Наверное, я сделаю пару футболок, чтобы у тех, кто думает, что я не могу просто невинно флиртовать, не возникало никаких вопросов.

Я надела куртку, показала ему язык и вышла на улицу вместе со всеми. Неужели он вообще способен на невинный флирт?

Шейн последовал за мной вниз по лестнице, и мы шли до конца квартала в тишине, пока не добрались до угла.

— Спасибо за помощь.

Я посмотрела на него, чтобы увидеть выражение лица, но его не было. Никакого скрытого смысла. Просто благодарность. 

— Нет проблем. Коннер и его друзья много значат для Леа, и я сделаю что угодно для неё. — Я снова смотрела вперед. — Кроме того, это просто несколько листовок. Я не играю на гитаре за него, просто помогаю вам, ребята, найти кого-нибудь, кто сможет это сделать.