Литмир - Электронная Библиотека

– Глупости, – едва не сбившись на французский, лениво повторил генерал. – Поехали, так поедем, – и едва не добавил: «Все равно – все бессмысленно».

Бритая шея лейтенанта впереди напряглась и покраснела, но голова не повернулась.

– Поехали-поехали, как у нас на Костромщине говорят, избным теплом недалеко уедешь.

Еще минут двадцать они проехали в полном молчании, если не считать далеких разрывов, судя по пунктуальности – немецких. Он ехал, почти засыпая, или, точнее, стараясь заставить себя засыпать. Для этого уже несколько лет как он выработал странный прием, опять-таки возвращавший его в прошлое. И главным козырем этого приема была вода, вода, смыкавшаяся над головой. Тогда на пароме, ходко шедшем к пристани у Молочного Вала, он смотрел в глаза женщине, тоскливые глаза цвета августовской Волги, и знал, что опять ничего не скажет, потому что и сами слова, и действие, которое может быть этими словами вызвано, не имели больше смысла. И крик, гулким эхом вдруг прозвучавший по всему парому, был и его криком боли – боли невыразимости и отсутствия смысла. Впрочем, реальность вступила в свои права мгновенно, и он, не раздумывая, как был, в генеральской форме, упруго прыгнул в воду, где рыбацким поплавком пропадала и вновь появлялась головка с нелепыми жидкими косицами. От девочки и в воде отвратительно пахло суррогатным постным маслом, она царапалась и кусалась, а он почти с наслаждением погружался порою в воду с головой, выталкивая ее на поверхность по направлению к парому. В эти секунды он не принадлежал никому… На берегу уж готовы были чествовать его героем, но взгляд женщины оставался по-прежнему испуганным, словно навеки, и непроницаемым. И он, можно сказать, убежал, подсознательно выбрав не более короткий путь налево, где смущал бы своим видом юных педагогичек, а направо через Дебрю. И с тех пор, стараясь заснуть, он усилием воли вновь вызывал то ощущение свободы, даваемое смыкавшимися над головой волнами.

Чешский «панцер-35Т» выскочил из-за поворота почти бесшумно и даже не стал тратить время ни на наводку башни, ни на пулеметы; коренастый офицерик, спокойно восседавший в башне, почти неторопливо достал пистолет и первым делом прострелил колесо их машины. Вторым – уложил энкавэдэшника. Камера лопнула, и машина завертелась раненым зверем, вздымая тучи пыли, и в этом желтоватом облаке они вдвоем с ординарцем бросились по полю влево, беспорядочно отстреливаясь.

Он бежал, вымахивая своими длинными ногами, как хорошая борзая, как несравненная Малуша, приносившая отцу призы и губернских, и полковых охот, и пьянило чувство непонятной свободы. Он снова был ничей – или же сам по себе, не комроты, не комбат, не краском, не курсант, не профессор оперативного искусства, а просто золотой мальчик, чья улыбка обвораживала и чье сердце открыто любви и миру. В этом летящем состоянии он поначалу даже не ощутил боли, рванувшей не душу, а ногу, и еще какое-то время легко бежал по топкому лугу. Впереди петлял настоящим русаком Пасынков, добавляя сходства с охотой. Громко рассмеявшись, он упал в траву, сминая едва начавшие цвести бедные местные цветы.

Он лежал, как в детстве, уткнув стриженую голову в разноцветный теплый мир неведомых травинок и насекомых. Хорошо бы стать травой и землей, не путем долгих некрасивых мучений и превращений, а вот так сразу. Эта идея действительно долго была постулатом кодекса их детской страны Панголии. Все панголины, от маленькой Маруси до взрослеющего Сержа, знали, что могут стать ничем за совершенный грех. И, верно, так искренна и чиста была их детская вера, что они и стали ничем – во всех возможных и невозможных смыслах. Живым оставался он один, но и он был еще большей пустотой, чем они, погибшие.

Бронзовый жук неторопливо полз по прогибающемуся под ним стеблю, и как будто бы стеблем этим был он, наследник славного имени, обширных земель, дворянской чести, а жуком – все минувшие двадцать четыре года. Жук прикидывался то полковым комитетом, то орденом Красного Знамени, то особым факультетом, он был тяжек и омерзителен, хотя под жесткими надкрыльями таились у него прозрачные тонкие крылышки мечты. Мечты, которая опьяняла и опьянила. Тут впервые с тридцать первого года, со злополучной «Весны»[4], когда, вместо того чтобы отправиться вслед за Ольдерогге[5] и Штромбахом[6], получил новый чин, он пожалел, что бросил пить. Хороший коньяк в генеральской фляжке сейчас не помешал бы. Но не было ни коньяка, ни фляжки – да и времени, пожалуй, тоже больше уже не было. Призрак жизни таял окончательно.

Впрочем, к тому времени, когда подбежал коренастый офицерик в сопровождении такого же невысокого солдатика, он уже успел сесть, стараясь держаться прямо и не кривиться от боли. «Ну и маломерки, – усмехнулся он, меряя всех высотой своих метра девяносто двух, но быстро одернул себя: – Танкисты, всё верно…» Вслух же спокойно произнес:

– General Feodor Trukhin, Stellvertreter Generalstabsef Pribaltijskij Militaerbezirk. Ich bin Eurer gefangen. Habe die Ehre![7]

О ране он пояснить даже не удосужился, полагая любую рану делом на войне обыкновенным.

Немцы нахмурились, и стало ясно, что им совсем неохота возиться теперь со столь важным пленником, и веселая охота с легко убитой дичью оборачивается нудной возней со штабом, который неизвестно где.

«А и правда, пристрелили бы сейчас – да и дело с концом. Так ведь не решатся, сволочи, со своим пунктлихкайтом…»

Было, судя по солнцу, около двух часов пополудни двадцать девятого июня сорок первого года, а где-то недалеко должно было находиться местечко Екабпилс.

Спустя четыре месяца Федор Трухин был навсегда вычеркнут из списков Красной армии.

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА

Оперативная сводка штаба Северо-Западного фронта № 06 от 30 июня 1941 г. о результатах боевых действий войск фронта

Начальнику Генерального Штаба Красной Армии

Начальникам штабов 8-й и 27-й армий

Начальникам штабов Западного и Северного фронтов

ОПЕРСВОДКА № 06 К 5.10 30.6.41

ШТАБ СЗФ ПСКОВ

Карта 500 000

Первое. Противник по-прежнему развивает удар в направлениях: Крустпилс, Псков; Двинск, Псков; вспомогательный удар наносит на Ригу.

Второе. В течение 30.6.41 г. наши части, оказывая сопротивление, продолжали отход на северный берег р. Зап. Двина.

Третье. 8-я армия в течение дня занимала оборону по северо-восточному берегу р. Зап. Двина и после отхода приводила части в порядок.

В районе Крустпилс, на западном берегу р. Зап. Двина, сосредоточено замаскированных около 350 танков.

Связь со штабом армии только по радио с большими перебоями. Точное положение частей армии не установлено. Посланы делегаты.

Четвертое. 27-я армия ведет сдерживающие бои, прикрывая направление Двинск, Псков.

10-я воздушно-десантная бригада 5-го воздушно-десантного корпуса (667 человек, 7 орудий) к исходу 30.6.41 г. вышла на рубеж юго-западный берег оз. Лубана, Сондори. В 11.00 30.6.41 г. вела бой с отдельными танками противника.

Группа генерала Акимова:

1-й стрелковый полк (300 человек) занимает район обороны Бебры, Яшмуйжа.

46-я моторизованная дивизия (400 человек, 7 орудий) обороняет ст. Аглона, оз. Бети.

201-я воздушно-десантная бригада (400 человек) обороняет (иск.) оз. Бети, Шумская.

185-я моторизованная дивизия (2259 человек, 23 орудия и 33 орудия противотанковой обороны) обороняет рубеж (иск.) Шумская, (иск.) Краслава.

42-я танковая дивизия (270 человек, 14 орудий, 7 танков) действует в районе Краслава и южнее.

Перед фронтом южной группы армии действует 256-я пехотная дивизия, до двух полков пехоты невыясненной нумерации, 3-я танковая дивизия, 48-й, 46-й и 3-й артиллерийские полки и до одного мотоциклетного полка.

Связь со штабом армии действовала с большими перебоями и только к 24.00 30.6.41 г. была восстановлена. Посланы делегаты.

Пятое. Укрепленные районы.

Псковский и Островский укрепленные районы заняты девятью пулеметными ротами и двумя сводными отрядами Управления начальника строительства; в резерве – батальон политкурсов Ленинградского артиллерийского училища; противотанковой артиллерии нет.

46-я танковая дивизия, занимающая район Опочка, не имеет противотанковых орудий, боеприпасов и пулеметов.

Шестое. Тылы армии до сих пор не организованы; очень много людей безоружных и необмундированных. Случаи самовольного ухода с фронта продолжают иметь место.

Седьмое. Сведений об 11-й армии нет.

Восьмое. Военно-воздушные силы Северо-Западного фронта в течение 30.6.41 г. уничтожали танки, артиллерию и моторизованные колонны противника в районах Крустпилс, Ливани, Даугавпилс, не допуская их на восточный берег р. Зап. Двина.

Разрушали переправы через р. Зап. Двина на участке Крустпилс, Даугавпилс.

Прикрывали железнодорожные узлы Псков, Остров, Идрица и действия бомбардировочной авиации.

Результаты действий и потери уточняются.

Девятое. Штаб Северо-Западного фронта – лес 12 км южнее Пскова.

Начальник штаба Северо-Западного фронта

генерал-лейтенант П. Кленов

Начальник Оперативного отдела комбриг Щекотский

вернуться

4

Дело «Весна» (также известно как «Гвардейское дело») – репрессии в отношении офицеров Красной армии, служивших ранее в Русской Императорской армии, и гражданских лиц, в том числе бывших белых офицеров, организованные в 1930–1931 гг. органами ОГПУ. Только в Ленинграде в мае 1931 г. по этому делу было расстреляно свыше тысячи человек.

вернуться

5

Ольдерогге Владимир Александрович (1873–1931) – окончил Первый кадетский корпус, а в 1901 г. – Николаевскую академию Генерального штаба по первому разряду. Службу в царской армии закончил генералмайором и командиром 1й Туркестанской стрелковой дивизии. Весной 1918 г. добровольно вступил в РККА и стал военруком Новоржевского участка Завесы. С февраля 1924 г. служил начальником Объединенной школы имени Каменева, затем главным военруком Киева. На следствии по делу «Весна» он сознался в том, что являлся руководителем контрреволюционной офицерской организации на Украине, и расстрелян 27 мая 1931 г. В 1974 г. определением военного трибунала Киевского ВО реабилитирован, а уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления.

вернуться

6

Штромбах Ярослав Антонович (1894–1931) – чех по национальности, служил в армии АвстроВенгрии и во время Первой мировой войны сдался русской армии: хотел воевать на стороне славян против немцев. Из 200 тысяч чешских и словацких военнопленных в 1916 г. 70 тысяч стали добровольцами Чехословацкого легиона. Ярослвав Штромбах воевал на ЮгоЗападном фронте, а в 1917 г. назначается взводным, избирается председателем ротного комитета, членом полкового и бригадного комитетов. Направлен на Урал, где с лета 1918 г. в составе РабочегоКрестьянской Красной Армии Пензенской губернии сформирован 1й Пензенский чешскословацкий революционный полк, – по одним данным, под командованием Штромбаха, по другим – при его службе комиссаром. С 1929 г. Я. А. Штромбах – командир 44й стрелковой дивизии и начальник гарнизона в Житомире. 4 декабря арестован по подозрению в связях с чехословацкой разведкой и расстрелян 27 мая 1931 г.

вернуться

7

Генерал Федор Трухин, заместитель начальника штаба Прибалтийского ВО. Я ваш пленный. Честь имею.

6
{"b":"220499","o":1}