Ад. Песнь 4 Раскатом грома был я пробужден И от его ударов содрогнулся. Развеялся тяжелый, смутный сон; Раскрыв глаза, я в страхе оглянулся, Пытаясь различить, куда попал, И в бездну заглянул. И ужаснулся: Оттуда гул стенаний долетал. Песнь 5 Круг первый Ада нами был пройден, И во второй – поменьше – мы спускались, Где никогда не прерывался стон И муки ни на миг не пресекались. * * * И души падших грешников, дрожа, Ругательствами Бога осыпали, Ответ за страсть преступную держа, За блуд и срам, в котором пребывали… Как стаи птиц, спасаясь от зимы, Взмывают к небу с криком, так летали, Верней сказать, метались в царстве тьмы, Встревоженные тени. В их полете Надежды нет и не было… И мы Смутились: вот итог бесчинства плоти.. Ад. Песнь 5 Елену я увидел здесь: она Свою отчизну сделала несчастной; А рядом с ней – великий муж Ахилл, Раб дружбы верной и любви напрасной; Парис, Тристан… Вергилий краток был, Но перечислил мне имен немало. Их всех сгубил преступной страсти пыл. Песнь 6 «Увы, мой грех – обжорство, бог Маммон. Перед тобой стоит несчастный Чакко, Что за чревоугодье осужден Томиться под дождем в жилище мрака. На эту казнь за тот же самый грех Не я один здесь осужден, однако: Их тысячи, рабов земных утех». * * * «Иль ослабеют узы адских сил, Когда Суда последний день нагрянет?» «Знай, смертный, – спутник мой заговорил, Чем ближе к совершенству каждый станет, Тем ярче в нем добро и злее зло. Хоть этих жалких грешников не тянет К добру и совершенству, – не могло Родиться в них подобное стремленье, — Но осеняет всякое чело Надежда на пощаду и прощенье». Ад. Песнь 6
Я позабыл про друга и себя: В тот миг свои зловещие картины Круг Ада третий мне явил: губя Всё без разбора, дождь стекал на льдины; Его сменяя, черный, крупный град И грязный снег летели на вершины Угрюмых скал. Невыносимый смрад Мешался с тьмой. Там Цербер, зверь опасный, Рычал в три пасти, кровожадный взгляд В того вперяя, кто с мольбой напрасной Тонул в пучине, ужасом гоним. И цвет зрачков его, кроваво-красный, Казался жертве пламенем сплошным. Дрожа огромным безобразным чревом, Вонзал он когти, злобой одержим, В плоть грешников стенающих и с гневом Их кожу на лоскутья разрывал. Песнь 7 «Погибельны Фортуны искушенья, Хотя за них людской безумный род, Не ведая в раздорах насыщенья, Сражается и кровь напрасно льет. Все золото и все богатство света Людей не избавляют от забот И не вернут покой в обитель эту». * * * «Да, вот, мой друг, Фортуна какова. Не стоит доверяться ей. Не надо Бессмысленно растрачивать слова, То в гнев впадая, то в благоговенье. Фортуна под лучами божества, Ни слез не замечая, ни презренья Парит среди созданий неземных, Что к нам явились в первый день Творенья, Блаженствует средь радостей иных». Ад. Песнь 7 Я разглядел, – о жуткая минута! — Толпу нагих дерущихся людей, В болоте смрадном завывавших люто, Что с кровожадной дикостью зверей, Ощерясь, друг на друга нападали И отгрызали мясо от костей. «За ярость эти люди пострадали». Песнь 8 «Безрадостно возникший на пути, Кто ты?» – «Я тот, кто мается, стеная». И я сказал: «Тогда стенай, плати, За тяжкий грех, спокойствия не зная! Пить воду скорби – вечный твой удел. Мне вспомнилась твоя гримаса злая, Которой и при жизни ты владел». Я замолчал… А мерзкий грешник руки Тянул к челну так, будто он хотел Передохнуть от нестерпимой муки. * * * «А ты в мой гений верить перестал, Не лучше ли отправиться обратно?» Он вздрогнул, и скользнула по устам Усмешка: «Повторю, коль непонятно: Дороги нам никто не преградит. Над нами Тот, Чья сила необъятна. Стой здесь и жди. Пусть в страхе не дрожит Твоя душа: я друга не покину. Не бойся тьмы, хоть и страшна на вид». |
