– В таком случае, может, прекратите пустопорожнюю болтовню? – резковато осведомился господин барон. – Вы вправе немедленно забрать этого ублюдка и вернуть здоровье моему сыну, как мы и договаривались.

– Если память мне не изменяет, у вас двое сыновей, – ухмыльнулся гость. Ему, кажется, доставляло удовольствие подначивать и без того раздраженного барона. – Так которого же из них мне забрать?..

– У меня один сын – Кристоф, и вы это прекрасно знаете! А этого… ребенка я согласился терпеть в своем доме по известной вам причине. И вообще, я ждал вас еще два месяца назад, когда ему исполнилось шестнадцать!

– Увы, пал жертвой обстоятельств, – с наигранной виноватостью развел руками гость. – Зато теперь могу забрать его немедля.

Барон сдержанно кивнул и позвонил в звонок. Почти мгновенно на пороге покоев его светлости возник слуга.

– Приведи сюда Эдана, быстро! – приказал Йожеф.

Слуга молча кивнул и исчез в коридоре. Долго ждать не пришлось, однако и по возвращении посланец оказался один.

– Господин барон, господина Эдана нет в комнате, – растерянно промямлил он. – Его нигде нет…

– Что?! – взревел барон, подаваясь вперед.

Слуга сжался в комок и покорно повторил сказанное. Тарница нервно прошелся по комнате. Гость задумчиво наблюдал за ним из-под низко надвинутого капюшона.

– Поднять всех! – прорычал барон. – Весь дом на уши поставьте, но найдите мне этого ублюдка немедленно!

– Кажется, это за тобой, – спокойно произнесла Арьята, оглядываясь через плечо. В темноте сада послышались человеческие голоса, замелькали огни фонарей. Эдан затравленно озирался, лихорадочно соображая, что делать. Похоже, его договор со Смертью будет разорван, так и не исполнившись. О возможной неустойке он постарался не думать.

Смерть, заметив колебания своего новоявленного Поводыря, успокаивающе сжала его ладонь.

– Послушай, ты ведь хотел сбежать отсюда, – вкрадчиво напомнила она, глядя юноше в глаза. – Сейчас я даю тебе такой шанс.

– Отец все равно найдет меня! – в голосе Эдана звенело отчаяние. – И тогда – несдобровать!

– Ты забываешь, кто я, мальчик, – ухмыльнулась Арьята. – Никто и никогда не посмеет безнаказанно забирать у меня то, что досталось мне по праву. Если только я не разрешу, – многозначительно закончила она, продолжая улыбаться своим мыслям.

– Прекрати называть меня мальчиком! – вспылил он. – Ты выглядишь не старше меня!

– Тогда решай быстрее! – начала раздражаться менестрелька.

Голоса раздавались все ближе, россыпь огней стала гуще.

– Эй, вон он! – раздался рядом чей-то обрадованный вскрик.

– Держи его!

– Ну? – Арьята выжидающе взглянула на Эдана.

– Я с тобой! – обреченно выдохнул он.

Девчонка поудобнее перехватила его ладонь и потащила за собой к ограде.

– Там же стена!

– Я знаю, – фыркнула она, – держись! – Менестрелька оттолкнулась от земли и взмыла вверх, увлекая за собой Эдана. Парень даже не успел понять, как очутился в воздухе и снова приземлился по ту сторону каменной стены. Он едва не упал, когда Арьята без всяких проволочек кинулась вниз по улице, стремясь как можно скорее затеряться в темных недрах города…

Свечи в общем зале успели прогореть до половины, часть народу или поменялась, или вовсе ушла. Трактир начал погружаться в то дремотное состояние, когда закрываться еще рано, а притока посетителей уже не предвидится. Шири недовольно взглянул на часы. С момента, когда Арьята их столь поспешно покинула, минуло достаточно времени. Им уже принесли ужин, и тот весьма успешно осел в изголодавшихся желудках. Посуду, правда, так и не забрали, как и нетронутую порцию, специально оставленную для Арьяты. Еще раз взглянув на часы, Поводырь решил: если неугомонная Смертушка не появится через пять минут, то он отправится на поиски.

К столу осторожно приблизился трактирщик, заискивающе посматривая на угрюмого одноглазого постояльца. Шири наградил хозяина тяжелым взглядом и вернулся к созерцанию чесночной плетенки в углу.

– Господин, – неуверенно начал трактирщик, – я смотрю, инструмент-то при вас…

– И? – лениво заломил бровь «господин».

– Дык это… сыграли бы, народ потешили… Глядишь, я бы с вас и плату оставшуюся не брал…

Поводырь смерил трактирщика недовольным взглядом.

– Инструмент не мой, – буркнул он, – хозяйка придет, ее и просите.

– А когда почтеннейшая придет? – не желал отступать хозяин заведения.

Шири лишь мрачно засопел в ответ.

– С минуты на минуту… И вообще, почтеннейший, вам что, заняться больше нечем, как терзать усталых путников дурными вопросами? Вон вас у стойки народ ждет, пива алчет, – пришел Иль на помощь Поводырю.

Трактирщик, еще немного потоптавшись возле стола, ушел несолоно хлебавши, оставив их в покое. Но стоило верному спутнику Арьяты расслабленно прикрыть уцелевший глаз, как вакантное место внешнего раздражителя занял Иль.

– Шири…

– Мастер, – угрюмо одернул паренька он.

– Хорошо, – тот решил пока не собачиться по мелочам, – мастер Шири. Ты умеешь играть на гитаре? – в голосе телепата слышалась явная заинтересованность.

– Нет, – откровенно солгал Поводырь, спеша закрыть скользкую музыкальную тему. Гитара, стоявшая рядом, скользнула по полу и чуть не съехала под стол.

– Шайтан! – Товарищ Смерти едва успел схватить инструмент за гриф, не давая ему стукнуться об пол. Если Арьята найдет на своей любимице хоть одну малюсенькую царапинку, то тут и небу жарко станет.

– Чего «шайтан»-то? – пользуясь разомлевшим состоянием Шири, Иль решил прояснить давно засевший в голове вопрос.

– М-м? – не понял тот.

– Ты же вроде европеец. Если я ничего не путаю, то или мадьяр, или румын. Но поминаешь все время шайтана, а не черта, лешего или еще какую-нибудь местную нечисть!

Поводырь лениво смерил юношу взглядом. Илю на секунду показалось, что за неумеренное любопытство его пошлют сейчас куда-нибудь лесом. Но сытная еда и теплое помещение настроили одноглазого на умиротворяющий лад, и он соизволил прояснить ситуацию:

– В году 1217 от Рождества Христова, – напевным тоном, подражая историку-летописцу, произнес Шири, – случилась крупная буча, позже названная Пятым крестовым походом. А в войске Андраша, короля венгерского, неизвестно за каким лядом впутавшегося в заведомо провальную компанию, оказался некий восторженный рыцарь по имени Шириган Йонсу, давший обет не стричь волос, пока не увидит Гроб Господень. – Иль сдавленно хихикнул: да уж, рыцарь действительно оказался не в меру восторженным. Поводырь смерил его неодобрительным взглядом, и юноша загнал смех поглубже. – Через год король Андраш, плюнув на бесцельное шараханье по пустыне, вернулся домой. А тот рыцарь загремел в плен к сарацинам. – Шири криво усмехнулся. – Мне еще повезло, что не казнили и не оскопили. Сильные руки нужны везде, и я угодил на галеру. Со мной на весле сидел один из бывших врагов. За что они своего же в рабство засунули – не знаю. Шайтана парень поминал к месту и не к месту. Это было первое слово, которое я выучил на их языке.

– Как ты выбрался оттуда? Сбежал?

– Нет. В одном из портов меня выкупил соотечественник. Шрамы от кандалов и кнута зажили, а вот словечко оказалось прилипчивым. Сначала пытался избавиться, потом плюнул и решил, пусть остается. – Поводырь отхлебнул из глиняной кружки. Пиво уже успело нагреться, но для промачивания горла вполне годилось.

Тут взгляд его упал на лестницу, ведущую на второй этаж. Посредине стояла Арьята в компании какого-то растрепанного юноши и отчаянно пыталась привлечь внимание своих спутников. Сообразив, чего она хочет, Шири поднялся из-за стола, походя бросив Илю:

– Тарелку захвати, и марш в комнату! – От благодушности Поводыря не осталось и следа.

Чародей хотел возмутиться по поводу необоснованного помыкания своей персоной, но под тяжелым взглядом «помыкателя» сник и, подхватив тарелку с порцией Арьяты, двинулся к лестнице.