— Ты, маленькая сука, ты оставишь собственность Скорпиона в покое! — шипит он, и я думаю, что влажные брызги, попадающие на мою щеку, были его слюни.

— Она не его собственность! — Отчаянно я борюсь изо всех сил, чтобы высвободиться и одновременно вытираю щеку об свою блузку.

Новая волна свиста и крика разрывается через весь зал, когда ринг-анонсер кричит в динамики:

— Победитель — Скорпион! Скооооооорпиооооон! Ремингтон Тейт дисквалифицирован в ходе этого раунда! Дис-ква-ли-фи-ци-ро-ван!

Такая шумиха, и внезапно что-то хватает и с легкостью высвобождает меня из тех рук. Тогда я оборачиваюсь назад и пара мускулистых, загорелых рук притягивает меня к родной огромной голой груди. Каждый сантиметр моего тела узнает его, и я с облегчением висну на нем.

Пока я не вспоминаю о Норе.

Задыхаясь, я начинаю вырываться с новой силой. — Нет. Нет! Реми, пусти меня, Мне нужно проследить за ней. — Тщетно пытаясь вырваться, я стараюсь скрутиться в его захвате. — Пусти меня, Реми, пусти, пожалуйста.

Но по мере того, как нас окружает толпа, он прижимает меня крепче к себе и говорит:

— Не сейчас, маленькая петарда. — Его голос низкий и спокойный, но предупреждение заставляет меня немедленно перестать извиваться. Используя одну руку, он прячет меня за бок и пихает нас сквозь толпу, его огромное тело как бульдозер прокладывает дорогу.

Толпа людей, которая в первый раз в жизни кричит оскорбления мне в лицо.

Они пытаются схватить меня, пока мы проходим.

— Сука. Это ты виновата, ты — глупая сука!

Мои глаза расширяются от ужаса, когда я вижу убийственные лица фанатов Ремингтона. И я так поражена, что сворачиваюсь в его объятиях и позволяю сопровождать меня без единой жалобы. Пит, Райли и Тренер ждут нас в машине.

— Вот дерьмо! — начинает Тренер, как только дверь лимузина захлопывается за нами, и мы трогаемся с места, — ты опустился на третье. Третье. Возможно четвертый, — мрачно сообщает ему Пит. Протягивая футболку и тренировочные штаны, которые он обычно носит после боя.

— Ты опустился вниз, Рем. Ты так чертовски хорошо тренировался, ты должен был насадить его задницу на палку, чувак.

— Тренер, успокойся, я это сделаю. — Ремингтон быстро надевает на себя свою повседневную одежду, не снимая боксерские шорты, затем он сразу же прижимает меня к себе, как будто думая, что я соберусь выпрыгнуть из автомобиля.

Он поглаживает мою расцарапанную руку, спокойно уставившись на трех разгневанных мужчин, сидящих перед нами. Я настолько взволнована, что вырываюсь и прижимаюсь к окну, выискивая Нору среди покидающих клуб людей.

Вдобавок к разочарованию от того, что испортила Реми бой, я чувствую ужасную вину перед сестрой. Как я могла не заметить, что она в беде? Как я могла целый год верить всей той чепухе, что она рассказывала, даже не смотря на открытки?

— У тебя худшее место в рейтинге за все время, чувак! Да и концентрация ни к черту не годится!

— Черт, Пит, я же сказал, что все под контролем. Я справлюсь.

— Думаю, в следующий раз Брук лучше остаться в отеле, — проворчал Райли.

В ответ Ремингтон самодовольно хмыкнул.

— Брук пойдет со мной.

— Рем… — Пит попытался его урезонить.

Добравшись до отеля, мы вошли в лифт, который поднимался медленнее обычного. Не представляю, что делать с Норой, но я обязана предпринять хоть что-то. Дверь лифта открывается на моем этаже, и я слышу, как позади меня Пит обращается к Ремингтону, но он раздраженно его прерывает:

— Пит, мы поговорим об этом позже, уймитесь, все вы.

— Ну-ка вернись, Рем, нам надо поговорить!

— Поговори со стеной!

Пытаясь поскорее убраться оттуда, я врываюсь в свой номер, но слышу, что Ремингтон входит следом.

— Ты в порядке?

Он захлопнул дверь и стал передо мной, такой сексуальный, небрежно одетый после боя, в низко сидящих спортивных штанах и мягкой футболке, обтягивающей мускулы, с красивым загорелым лицом, полным беспокойства, и спутанными колючими темными волосами. Сердце гулко забилось и мне захотелось подбежать к нему, чтобы ощутить силу этих рук на себе.

Мне отчаянно хотелось, чтобы он обнял меня, пока мысли разбегались в разные стороны после всего случившегося. Но я знаю, что не заслуживаю этих объятий. Очевидно, что он подставился из-за меня, будто мало мне было чувствовать себя крайне неудовлетворенной и недостойной его, теперь мне придется жить, зная, что это моя вина, что он теперь на третьем или вообще четвертом месте. Боже.

Ремингтон выглядит таким сильным и мощным, стоит передо мной потный, на накаченных руках вздулись вены от пульсирующей крови, а мне так хочется, чтобы он сказал, что с моей сестрой все будет в порядке. Но он даже не знает мою сестру, а после дисквалификации с боя, он последний человек, которого мне стоит просить о помощи.

Тяжело вздохнув, я махнула головой, указывая на дверь за его спиной.

— Иди, поговори с ними, Реми.

Я заметила, что его голос звучит выразительнее, когда он обращается ко мне, но в этот раз он еще более глубокий и грубый.

— Сначала я хочу поговорить с тобой.

Он остается, но ни один из нас не произносит ни слова. Я усердно пытаюсь сформулировать извинения за то, что испортила ему бой, но в то же время мне не хочется признавать свою вину, ведь я не просила его прибегать за мной!

Он обеспокоено отходит от двери, проводит пятерней по волосам и со вздохом опускает руки.

— Брук, я не могу драться и приглядывать за тобой.

— Реми, у меня все было схвачено, — настаиваю я.

— Черта с два, у тебя все было схвачено!

Его тон застает меня врасплох, а взгляд падает на его сжатые в кулаки руки, вытянутые вдоль тела и боевую стойку. Аура гнева полыхает над ним, что лишь удваивает мой гнев, заставляя яростно защищаться.

— Почему все смотрят, будто это моя вина? Ты должен был драться со Скорпионом!

Он нахмурил брови.

— А ты должна была сидеть на своем чертовом месте в первом ряду слева от меня!

— Да какая разница? Ты годами дрался без моего участия! Какая вообще разница, где я нахожусь?

Неожиданно речь пошла вовсе не о Норе, и хотя я понятия не имею, куда нас это заведет, я уже не могу остановиться, это словно кровоточащая рана в моей груди.

— Мы даже не спим с тобой, Ремингтон! Я твой работник. А меньше, чем через два месяца я перестану быть даже работником, я стану для тебя никем. Никем.

Отчужденный и обиженный, он сжимает кулаки, пока костяшки не становятся белыми.

— Кто та девчонка, за которой ты погналась? — требовательно спрашивает он, выглядя огорченно.

— Моя сестра. — Мой голос падает до шепота, собственная слабость и эта эмоциональная вспышка вызывают у меня отвращение.

— Что твоя сестра делает с тупицами Скорпиона?

— Может она задается тем же вопросом, насчет меня, — отвечаю я с горькой усмешкой.

Он тоже смеется, но еще более печальным смехом.

— Не сравнивай меня с ублюдком вроде него. Может я и облажался в свое время, но он сжирает девственниц, переваривает и выплевывает как отбросы.

Сказанное им еще сильнее выбивает меня из колеи, я начинаю расхаживать по комнате, вспоминая лицо сестры, такое печальное и безжизненное. Желудок сводит при мысли о том, что она может делать с таким больным уродом.

— О, боже. Она выглядела ужасно. Ужасно.

Повисает тишина, а потом я слышу щелчок открываемого замка. Голос Реми звучит иначе, низкий и взволнованный, будто он под действием сильных эмоций.

— Ты не ничто. Для меня.

Дверь за ним захлопывается, меня накрывает резкая боль, когда я осознаю, что он сказал. Я в панике, хочется умолять его вернуться и обнять меня. Нет. Я хочу умолять его вернуться и заняться со мной любовью.

Но я этого не делаю, просто смотрю на место, где он только что стоял, в этой гостиной роскошного люкса, который он снял для двух женщин из своей команды. Я так потрясена, требуется время, прежде чем до меня доходят его слова, их значение, и догадка, что сейчас он возможно пошел искать человека, у которого моя сестра, вместо того, чтобы пойти и поговорить с Питом и Райли.