Сонриса, так звали младшего из братьев, писал изумительные стихи, почти все свои песни Бижу сочинил на слова своего брата. Братья были дружны и неразлучны. Несколько раз в году в поисках вдохновения они уезжали из столицы далеко на север, за форт Алармо. Здесь на высоком берегу разбивали небольшую палатку и жили по нескольку недель, вслушиваясь в звуки рокочущего прибоя. Это место в народе так и назвали – Мыс Трех Братьев.

Удобно устроившись перед этюдником, Росио быстрыми движениями кисти набрасывал детали будущей картины. Сонрису всегда сопровождал Бижу: юный поэт в детстве после тяжелой болезни полностью потерял зрение. И мир, который остался в его памяти, был миром трехлетнего мальчика. Он смутно помнил яркое солнце, милое лицо матери, зеленую траву… Теперь он мир познавал на ощупь. Часами он ходил по лесу, запоминал, сколько шагов до тропинки, до ручья… Вырабатывал у себя зрячую походку.

Росио постоянно испытывал недовольство собой, его преследовало вечное стремление к совершенству. Он подолгу вынашивал произведения в голове и уже написанные картины выдерживал годами в мастерской, перед тем как их кому-нибудь показать.

Мятеж, возглавляемый генералом Трайдором, застал Росио в городе Брио, где состоялось открытие выставки его последних живописных работ. Вернувшись через несколько дней в столицу, он был поражен мрачной атмосферой, царящей в Бельканто. Домой он так и не попал: друзья заранее предупредили его, что художественная мастерская и картинная галерея разгромлены, картины сожжены, а братья арестованы, что ищейки диктатора ищут его, чтобы тоже арестовать. Укрывшись у верных друзей, художник очень переживал разлуку с братьями. Как они там без него? Ведь он был им скорее отцом, чем старшим братом. После смерти родителей вся забота о младших братьях легла на его крепкие плечи.

Спустя несколько дней томительного ожидания Росио не выдержал. Переодевшись в нищего старика, тщательно загримировавшись, он вышел на улицу. Надвинув на глаза потрепанную старую шляпу и опираясь на костыль, старший брат доковылял до набережной, внимательно вглядываясь в окружающее. За рекой простиралось Поле Искусств. Теперь оно представляло собой живой пестрый ковер. Это несколько тысяч узников томились прямо под открытым небом. Росио заметил: на краю поля недалеко от берега на столбе, к которому в праздники привязывали яркие воздушные шары, висит подвешенный за руки, окровавленный человек, на груди которого болтается разбитая гитара.

Росио тогда еще не знал, что человек с разбитой гитарой был его родной брат, замученный озверевшей солдатней диктатора Трайдора.

С тяжелым сердцем и мрачными мыслями он вернулся в свое убежище. На следующий день друзья поведали ему всю правду о том, как погибли Сонриса и Бижу.

Чтобы поднять настроение и сплотить людей, согнанных на Поле Искусств, Бижу взял гитару в руки и запел всеми любимую песню…

Несколько тысяч человек хором подхватили знакомый мотив. Разъяренные охранники долго пытались пробиться к популярному певцу через толпу. Лишь только открыв стрельбу по людям, они смогли схватить нарушителя спокойствия. Они остервенело топтали и били прикладами юношу и его звонкий музыкальный инструмент, а потом мертвого повесили вместе с изуродованной гитарой на столбе в назидание другим, запретив под страхом смерти приближаться к убитому.

Слепой Сонриса был застрелен в упор, когда вытянув руки вперед, бросился на голос умирающего брата.

Узнав о гибели своих братьев, Росио замкнулся и молча просиживал перед чистым холстом, который ему достали друзья, чтобы как-то отвлечь его от тяжелых переживаний. За эти несколько дней он очень сильно изменился, стал замкнутым, улыбка навсегда исчезла с его лица, седина заметно тронула голову. И однажды друзья не обнаружили его в укромном жилище, где он скрывался. Он исчез неизвестно куда. Больше никто из них художника никогда не встречал.

Спустя некоторое время, после серии взрывов и дерзких нападений на ряд высокопоставленных государственных чиновников, по стране поползли невероятные слухи о каком-то неуловимом бесстрашном мстителе по имени Венгадор, личном враге диктатора Трайдора.

Венгадор прохаживался по набережной в ожидании кареты палача Вердуго, на руках которого была кровь многих и многих замученных патриотов. В стареньком потертом портфеле лежала бомба. Уже несколько дней Венгадор, прогуливаясь здесь, караулил своего злейшего врага, чтобы отомстить за смерть братьев. Наконец-то в полдень он увидел знакомую черную карету, приближающуюся в сопровождении шестерки вооруженных верховых. Расстегнув портфель, он запустил туда руку. Когда карета поравнялась с ним, мститель с силой швырнул под нее свой смертоносный груз…

Раздался оглушительный взрыв, разметавший в стороны охранный эскорт палача. Карета опрокинулась, двое охранников упали, сраженные, с лошадей. Раненый Венгадор, задетый одним из отлетевших осколков, схватился за голову и медленно сполз вдоль чугунной ограды на булыжную мостовую.

В это время двигавшийся навстречу по набережной дилижанс с пассажирами понесли испуганные кони. И он, врезавшись на скорости в гранитный парапет набережной, проломив ограждение, рухнул вниз. Из быстро погружающегося дилижанса послышались душераздирающий женский крик и детский плач. В мгновение собралась большая толпа горожан, в ужасе глядя вниз на реку, на вспененное пятно, где только что исчез под водой дилижанс.

Торбеллино после работы в тесной душной типографии вышел, как обычно, прогуляться по набережной. Все произошло прямо у него на глазах. И неожиданный взрыв, и опрокинувшаяся карета, и рухнувший в реку дилижанс… Наш герой, подстегнутый женским криком и детским плачем, которые продолжали звенеть у него в ушах, протиснулся сквозь возбужденную толпу, столпившуюся на набережной, и, как был в одежде, бросился вниз. Вода обожгла его ледяным холодом, быстрое течение реки и одежда затрудняли движения. Наконец он с трудом различил в мутной воде лежащую на боку карету. Подплыв, рванул на себя дверцу, но безуспешно. Она не поддалась, вероятно, ее заклинило. Тогда он с огромным усилием разбил окно ногой и проник внутрь. Пассажиров было шестеро, они в неестественных позах плавали внутри утонувшего дилижанса. Торбеллино удалось изнутри открыть дверцу. Схватив два маленьких легких тельца, он выбрался наружу. Всплыв на поверхность, где на набережной собралась внушительная толпа горожан, юноша передал детей на руки ожидавшим и снова исчез в мутных водах Браво. В этот раз фрид появился с молодой женщиной на руках, вероятно, матерью маленьких детишек. Потом он нырял еще несколько раз. Последним из спасенных оказался плотный пожилой господин с обвисшими седыми бакенбардами. Бережно передав его спасателям, которые тут же начали делать пострадавшему искусственное дыхание, наш герой обессилевший, с трудом выбрался на берег и в полном изнеможении опустился на гранитные ступени лестницы. Кровь из рассеченного лба (он в мутной воде ударился об угол крыши дилижанса) заливала ему глаза. Торбеллино весь посинел от холода, его трясло, как в лихорадке. Кто-то заботливо накрыл его пледом. Когда спасенных привели в чувство и им была оказана первая помощь, к нему подошел пожилой доктор, чтобы перевязать его сильно кровоточащую рану.

В этот момент к месту происшествия, расшвыривая направо и налево любопытных зевак и спасателей, сквозь толпу пробилось с десяток вооруженных полицейских во главе с офицером и сыщиками Восто и Флари.

– Взять его! – отдал приказ подчиненным, свирепо вращая глазами, офицер, остановившись перед лежавшим без сознания Венгадором. Жандармы подхватили мстителя под руки и поволокли к подъехавшей полицейской карете.

– Этого тоже хватайте! Это опасный государственный преступник! – вытаращив глаза на спасителя пассажиров, завопил Восто. Ищейка тайного сыска сразу же признал в раненом юноше неуловимого Торбеллино, за которым так долго охотилась охранка.

– Хватайте его! – не унимался сыщик. – Это опасный государственный преступник!