— Ты переодевайся. Я пока тебе достану поесть.

Только выбравшись на воздух, перевела дух. Вот, хаш! Почему Шуа на меня так действует? Вроде раньше не замечала за собой смущение при взгляде на парня. Хотя красив, зараза. Таких я еще не встречала. Высокий, накаченный. Во всяком случае, как перекатываются мускулы на руках, плечах и груди я во время нашего короткого разговора смогла рассмотреть. Лицо, если не брать в расчет шрам, что останется от ранения, тоже радовало приятными чертами. Волосы не длинные, но и под ежик не подстриженные. Так средние. В сумерках пещеры выделялись светлым пятном.

Так и есть. Светленький. Отметила, когда Шуа последовал за мной, но уже одетый.

М-да! Ну, что смогу сказать, одежда конечно немного не его размерчика, но, что есть, то есть. На солнце пряди его волос немного отливали медью. И да, красавчик! Вот, если смотреть на все по отдельности, вроде ничего особенного, а если в комплекте, как сейчас, то может и голову вскружить.

Помотала головой, вытряхивая всякие глупые мысли. И тут обратила внимание, что не только я занималась разглядыванием. Меня тоже просканировали. Отвернулась к сумке.

— Иди, перекуси, затем проверю твои раны, — произнесли мои пересохшие губы.

Вот, хаш! Да, что со мной?

Парень, прихрамывая, подошел и присел на указанное мной место — почти у самой кромки воды. Вот чего он смотрит на меня, спрашивается? Нет во мне ничего особенного. Невысокая, если достану макушкой ему до подбородка, то уже неплохо. Волосы сейчас закрывает повязка. Фигуру скрывает широкое платье и свободный короткий плащ — накидка с капюшоном, незаменимая вещь при лазании по лесу.

Пока ел, молчали. Хотя меня так и подмывало выспросить у него все подробности.

Наконец не выдержала:

— Шуа, а ты откуда?

— Я, — парень перевел взгляд с меня на небо, и, ткнув в него пальцем, пояснил, — оттуда.

Не поняла? Это он говорить не хочет? Ха! Не на ту нарвался.

— И все же? — настояла я, — понятно, что тебя недавно захватили в рабство. Так куда тебя везли? В распределитель или уже по распределению?

Парень при моих словах замер. Сглотнул. А ты думал, я не узнаю?

Наконец, пробормотал:

— Туда, — подумал и признался, — сбежал я!

— Ну, это я поняла, — произнесла несколько самодовольно, — а как сподобился?

— Повезло, — коротко бросил и опять уткнулся в контейнер, где лежало еще несколько кусочков мяса, приготовленных мной не далее, как сегодня с утра.

Мой взгляд зацепился за ручной ком. Мама родная, если сейчас не потороплюсь, рискую попасться.

Подскочила на ноги.

— Ты меня извини, но мне бежать надо, — пояснила парню, который в очередной раз при моих действиях напрягся, — надо успеть до прилета хозяина.

Шуа прикоснулся к повязке на голове, а я вспомнила, что так и не поменяла ее.

— О, прости, — вырвалось у меня.

Шуа понял:

— Не волнуйся, я сам обработаю, — успокоил он меня.

— Ну, тогда я побежала? — посмотрела в его глаза, как будто спрашивала, — ты не переживай, еды дня на два должно хватить. Там контейнеры герметичные. Положишь в воду, а я, как смогу, так сразу появлюсь. Хорошо?!

Парень уже расслабленно кивнул.

— Ну пока, — уже на бегу, крикнула я, припустив в сторону дома.

Пока бежала, анализировала наш разговор. Стало жалко его. Попал в плен. Мне-то ладно, я привыкла к такой жизни, но он-то знает и другую, ту, которую и я бы хотела иметь. Где не надо прислуживать хозяину, оставаясь бесправной тварью, которую и убить не проблема. Никто и не заметит. И не накажет виновного. А Шуа, наверняка, жил свободным. Странно только, что он появился именно здесь, да это пока и не важно. Мало ли, что там произошло? Потом расспрошу, когда мой найденыш перестанет меня опасаться. Если он смог сбежать до того, как попал в распределитель на планете Данет — столице, то ему еще крупно повезло. Потом было бы это невозможно. Это верное рабство. И неизвестно, куда бы его отправили: на работы в поля, прислуживать богатым хозяевам или на одну из исследовательских баз, где, рассказывали, происходили настоящие ужасы. Такие, что по сравнению с ними, мое существование просто рай. Так что, действительно, счастливчик: и сбежать повезло, и на меня наткнуться. Или мне на него? Не важно. Вот с такими мыслями я и добралась до дома. Уф, успела.

Следующие две недели прошли по банальному сценарию. Я выполняла уже привычную, но такую постылую работу по дому. Хозяин все больше времени проводил в своей лаборатории. Были и вылазки за сборами трав в окрестности, которым, в отличие от прошлых месяцев, я радовалась еще больше. Эта был отличный предлог увидеться и с Шуа. Получалось не так часто, но и этого вполне было достаточно, чтобы не держать парня на голодном пайке.

Ну, и общение, по которому я так скучала последний цикл, добавляло радости в мою обыденную жизнь. Шуа постепенно избавлялся от напряжения, что наблюдалось в первые, наши с ним, встречи. С каждым разом он все с большей охотой вступал со мной в разговор. Но по большей части выспрашивал о жизни в секторе. А мне и не жалко. Рассказала все, как есть: и про повелителя Гругоршха, чьим именем пугают не только детей рабов, но и взрослых свободных джаншу, и о том, какие немыслимые слухи о его жестокости ходят по просторам систем, и о жизни рабов рассказала. Ничего приукрашивать не стала. Зачем? Пусть знает, чего ему удалось избежать.

Рассказала, как сама в детстве видела молодого джаншу, который посреди улицы разорвал свою молодую рабыню. Соседи говорили, что она украла у него немного денег для своей матери, обитавшей на улице по причине ее старости, из-за которой женщина стала никому не нужной, даже добрым хозяевам, которые не стали ее убивать. Пожалели и просто выбросили на улицу. Вот так вот и жили ее мама в каких-то развалинах старого дома на окраине города, но после смерти дочери, наверно, не выжила. С тех пор и ненавижу этих ящериц, но говорить об этом Шуа не стала. Да, думаю, он и так понял это по моему лицу во время рассказа.

Рассказала, что жизнь в городах для рабов намного тяжелее, чем на периферии дальних систем. Как рабы, которые еще помнили, каково это — жить на свободе, пытались бороться за свои права. И какие наказания придумывали местные наместники.

Рассказала и о сплетнях об исследовательских базах, где проводили опыты над рабами. Поговаривали, что и резали их наживую.

О многих вещах, что за всю свою короткую жизнь успела узнать и увидеть, говорили мы с парнем. И с каждым рассказом он все больше мрачнел. Я только мысленно ухмылялась. Да, парень, здесь тебе не курорт, а, возможно, и для кого-то персональный ад.

Но больше всего парня интересовало общее положение.

— Эль, — спросил он как-то во время моего очередного визита, — а где мы находимся? В какой системе?

— Хм, Орса, — ответила, а что это не секрет.

— А карты сектора у тебя случайно нет? — задумчиво спросил парень.

— Карта? Зачем? — нет, я, правда, не понимала: зачем ему карты систем, когда нет никакой возможности незаметно покинуть не только систему, но даже и планету проблематично.

— Да, вот интересно, куда меня занесло, — уклончиво пояснил.

— Карты нет, но я и так могу тебе рассказать.

Шуа от любопытства аж подался по направлению ко мне.

— Нарисовать сможешь?

— Да легко, — ответила я и гордо прошествовала на берег озера.

Подобрав по пути ветку, опустилась на песок. Шуа сел напротив зеркально повторив мою позу.

— Вот все восемь систем, — нарисовала условно, — здесь находимся мы, это соседняя система Шурта, это Грес, а вот здесь столица Данет, — ткнула в самую дальнюю систему, — там находится резиденция Повелителя.

— А ты родом откуда?

Пришлось показать на планету Керуи системы Шурта.

— Не так и далеко? — заметил парень, потирая в задумчивости подбородок.

Да, это-то я знаю, но лучше предупредить:

— Если ты надеешься выбраться из Сектора и вернуться домой, забудь. С этой планеты нет гражданских рейсов. Здесь только военные космодромы.