- Да, но раньше ты не уезжал так надолго. Не сравнивай, Вань, - я отодвинула брата, пока он все не разворотил в шкафу, и быстро нашла собранный мною пакет с его вещами. - Вот, блин...переворочал тут все, а мне теперь заново убирать. Я же сказала - пакет на верхней полке! Что ты полез сюда?

   - Прости, - брат распахнул сумку и беглым взглядом окинул положенные мной вещи. - Кать, спасибо. Что бы я без тебя делал?

   Я пробурчала что-то невнятное и не ответила, убирая разведенный бардак.

   - И, Вань, на кухне лежит пакет с продуктами. Я тебе в дорогу собрала, - Ванька кивнул. - И еще вытащи переносной холодильник, пока не забыл.

   Ванька маетно вздохнул и плюхнулся на диван.

   - Ка-а-ть, - простонал брат. - Я потом...

   - Потом ты забудешь. Как в прошлый раз, - со значением прибавила я. - Что, так сложно оторвать свое мягкое место от дивана и собрать все вещи, чтобы в последнюю минуту не бегать по всей квартире?

   Ванька поерзал, поотнекивался, но на кухню я его все-таки спровадила, заодно сделав нам с ним кофе. Нади не было, она сказала, что ей нужно в магазин, и мама пошла с ней, сказав, что тяжести девушке в ее положении таскать не рекомендуется.

   Провожать Вано тоже пришлось мне, потому что Надя к тому времени так и не пришла. Я ничего ни ей, ни брату говорить не стала, не мое это дело, но мне подобное отношение не понравилось.

   - Вань, ты не задерживайся. У тебя через месяц свадьба, - я пригладила ему волосы и еще раз придирчиво осмотрела с головы до ног. - Надя тебе не простит, если ты не явишься.

   - Постараюсь, - брат меня в щеку поцеловал и с легкостью подхватил пакеты. - Все, Катюх, я поехал. Надьке с мамой привет.

   Такие отъезды Вано стали постоянным и устоявшимся явлением в нашей жизни. Он уезжал минимум недели на две, обычно же отсутствовал по месяцу, хотя и зарабатывать на дальних грузоперевозках стал больше, во всяком случае, невооруженным взглядом было видно, что с Надей они ни в чем не нуждаются.

   С девушкой же...Иногда, особенно в ситуации с Надеждой, я очень хотела, чтобы мама ошибалась в своей оценке. Ванька уезжал, и уезжал надолго, и у нас на руках, можно сказать, оставался беспомощный беременный ребенок. Вначале Надя вела себя скромно и до зубового скрежета предупредительно. Она постоянно извинялась, все время переспрашивала и уточняла, правильно ли она сделала или поступила. Мы с детства с братом были самостоятельными, мы привыкли отвечать за себя и за свои поступки, и лично меня такое растительное состояние раздражало и выводило из себя. Я скрипя зубами сдерживалась и старалась не показывать своего настоящего мнения насчет ее умственных способностей, а иногда мне становилось ее безумно жаль.

   - Кать, - из гостиной раздался слабый и вымученный голос Нади. - Ка-а-ть, ты здесь?

   Я вздохнула, выключая газовую конфорку до лучших времен, вытерла руки об полотенце и пошла в комнату к девушке.

   - Что такое, Надь? Тебе что-то нужно?

   Она, закусив губу, замялась и нерешительно на меня поглядела, но вот честно, сейчас мне меньше всего хотелось играть в шарады и разгадывать ее настроение.

   Не дождавшись от меня никакой реакции, Надя сглотнула и попросила:

   - Ты не могла бы посидеть со мной? Совсем немного?

   Мне сразу стало стыдно за свои мысли. Господи, передо мной ребенок, а я пытаюсь переложить на нее огромную ответственность. Она одна, без семьи, без парня, в новом незнакомом доме, с немалым сроком, а я злюсь на нее за то, что она ничего не может. Я осторожно присела на противоположный край дивана и с тревогой взглянула на девушку.

   - Ты как? Очень плохо? Или болит что-то?

   Она нервно улыбнулась и покачала головой.

   - Да нет, не болит, просто не по себе.

   - Тебе здесь не нравится, да? - тихо спросила я.

   Надя отвернулась, поглубже зарываясь в плед и устремляя невидящий взгляд в окно. Почему-то в тот момент она казалась невыносимо слабой, а беззащитная поза только усиливала это впечатление.

   - Я не знаю. Нравится, наверное. Я просто не привыкла. Здесь все такое чужое. Я никогда не уезжала надолго из дома. Правда, мы с мамой были в Болгарии десять дней пару лет назад, но это другое. Понимаешь, я...не так себе все представляла.

   Я с досадой поджала губы. Ее сказка рушилась и гораздо быстрее, чем я предполагала. А я ведь догадывалась, что именно так все и будет.

   - Я тебе сейчас кое-что скажу, но только ты послушай меня внимательно, ладно? - Надя кивнула, но подбородок у нее дрожал. - Надь, это не сказка, а Ваня не прекрасный принц. Я не пытаюсь оправдать его, потому что он мой брат и все такое, просто...прими пока все так, как есть. Я понимаю, что тебе тяжело...со всем этим справиться, но...Мы все стараемся, по мере сил, конечно. Но одна ты не останешься, это я тебе могу обещать.

   Мои слова ее не успокоили. Нет, Надя, конечно, кивнула и заверила меня, что все будет в порядке и она справится, но и невооруженным взглядом было видно, что ждала она от меня другой реакции и других слов. Ей хотелось, чтобы ее пожалели, уделили внимание, нянчились с ней...Я не могла себе позволить подобного. У меня были проблемы на работе, проблемы в личной жизни, а теперь еще и Надя свалилась мне на голову. Я тоже не железная, но только я, в отличие от некоторых, никому не жалуюсь и на мозги не капаю. Я попыталась поговорить с ней как со взрослым человеком, все объяснить. Надя не вняла моим словам. Что ж, ее проблемы.

   - Я спросить еще кое-что хотела, - девушка робко дотронулась до моей ладошки. Я сосредоточилась на ней и кивнула, показывая, что слушаю. - Мне немного...скучно постоянно сидеть дома. Можно я кого-нибудь приглашу?

   Я удивленно пожала плечами.

   - А зачем ты у меня спрашиваешь? Это ваш с Ванькой дом, так что можешь приглашать, кого душе угодно. Ты же не собираешься устраивать тут пьяные вечеринки до утра, - судя по ее расширившимся глазам, шутка не удалась. - Приглашай, Надь. И не спрашивай в следующий раз у меня разрешения.

   На следующий день, приехав к брату домой после работы и привезя продукты, я застала трех незнакомых девушек в комнате, и сначала растерялась. Потом только вспомнила про наш вчерашний разговор с Надей и любезно с ними поздоровалась.

   - Вы Надины подруги? - мимоходом поинтересовалась я, пальцами расправляя спутавшиеся на ветру локоны. Девушки кивнули. - Давно знакомы?

   - Учились вместе, - ответила одна из них, но все трое смотрели на меня с настороженностью и недоверием.

   Я себя почувствовала великовозрастной мамашей, которых обычно показывают в рекламах для американских подростков. Ну знаете, такие, упитанные, консервативные пуританки, вечно приходящие в самый неподходящий момент и достающие всех неловкими вопросами. Стараясь избавиться от этого впечатления, я поспешила на кухню, в надежде застать там Надю. Ее не было.

   - Девушки, а Надя где?

   Они переглянулись между собой.

   - В магазин вышла.

   - Господи, зачем? - я с удивлением смотрела на профессионально накрашенные, ничего не выражающие лица. - Дома же еды вагон просто. Я вчера все наготовила.

   Одна, сидевшая ближе всех к двери, заерзала.

   - Мы поели, и Надя сказала, что сходит.

   Я удивленно приподняла бровь, но ругаться и уж тем более, злиться, не стала, да и не собиралась. Кивнула, а сама вернулась на кухню. Надя пришла минут через сорок с битком набитым фирменным пакетом из ближайшего супермаркета.

   - Я пришла! - весело крикнула она притихшим подружкам, но увидев мою мелькнувшую фигурку на кухне, а потом и мою верхнюю одежду, замерла и попыталась пакет спрятать за спину. - Катя...не ожидала тебя увидеть.

   Меня подобная реакция озадачила. Я что, действительно настолько напоминаю Цербера, чтобы вот так от меня шугаться? Но все-таки я объяснила ее поведение прошлой жизнью. По ее рассказам, она всегда росла в ежовых рукавицах, при постоянном тоталитарном контроле и малейшее желание и инициатива редко когда поддерживались родственниками. И, скорее всего, подобные жесты вышли у Нади чисто интуитивными, не более того.