Литмир - Электронная Библиотека

Когда молодая женщина проснулась, то за оконцами кареты было уже темно, а Мейлард и Нази — вот диво! негромко беседовали меж собой.

— … Повторяю: оборотень — это тот, кто может с легкостью менять свою ипостась с человеческой на звериную, и наоборот. Сейчас же мы имеем дело с другим случаем: это превращенный колдуном в оборотня человек… — говорила знахарка. — И поэтому он может сохранять сознание своей принадлежности к человеческому роду. Однако здесь, похоже, ситуация несколько иная. Обычно вернуть оборотню его прежний человеческий вид вполне возможно, то в этом случае все не так просто.

— А я слышал, что некоторые уже рождаются оборотнями.

— Не совсем так: оборотни могут быть врожденными и обратимыми. Ну, врожденные — это те, что подвержены родовому проклятию, или родились не под той звездой, или… В общем, причин хватает. Кстати, врожденные оборотни живут в обычных семьях, как ничем не примечательные люди, даже соседи не имеют представления о том, кто на самом деле их соседушки, а по ночам эти люди могут перекидываться в иную ипостась. А вот обратимые живут в лесах, в норах или берлогах, но в душе сохраняют человеческую сущность.

— Могут они вновь стать обычными людьми?

— Врожденные — нет, а вот обратимые — да, но и тут есть кое-какие сложности. Обычно возвратиться к человеческому состоянию можно через несколько лет, но не всегда. Как становятся оборотнями? Ну, для человека естественно интересоваться чем-то тайным, и потому многих тянет прикоснуться к чему-то запретному. И вот при помощи колдовских заклинаний или магических ритуалов некоторые олухи превращаются в зверей по своему желанию. Они могут перекидываться из человека в зверя и наоборот в любое время дня и ночи, и, по счастью, при них остается способность мыслить по-человечески и разумно. Однако бывает и такое, что оборотень не помнит, что делал в зверином обличии, а это уже плохо — значит, его человеческая суть загоняется внутрь, давая простор звериному началу. Хуже другое: если оборотень попробовал человечьей крови, то душа его будет проклята вечно.

— Я слышал, что в полнолуние…

— Не все оборотни проявляют свою сущность именно в полнолуние, некоторые могут становиться оборотнями в любое время. И вот еще что выпадает из общей картины: тот медведь-оборотень, которого вы встретили, перекидывается не полностью, а это непорядок. Впрочем, об этом я вам уже говорила… Кстати, твоя приятельница уже давно проснулась и внимательно нас слушает.

— Извините… — Айлин открыла глаза. — Между прочим, мне тоже интересно… А правда, что оборотни могут жить вечно?

— Надо же, какая любопытная особа… — усмехнулась Нази. — Что ж, стремление к знаниям надо поощрять. Так вот, оборотни мало подвержены старению и заболеваниям благодаря постоянной регенерации, то бишь обновлению тканей. Тем не менее, шрамы от ран, нанесенные оборотню в зверином обличии, остаются и на человеческом теле. Убить оборотней можно, смертельно поразив сердце или мозг. Серебро также смертельно для оборотня. Ну, а после смерти зверь всегда превращается в человека. В последний раз.

— А если оборотень очень хочет снова стать обычным человеком, но это у него никак не получается… Что тогда делать?

— Есть несколько путей: все то же колдовство, магический ритуал, или же убийство того, кто превратил человека в оборотня.

— Иначе никак?

— Увы. К оборотням можно относиться по-разному, но не стоит забывать, что по своей сути оборотень — это человек, и его надо попытаться спасти, вернуть ему человеческий облик. Конечно, с этим положением можно спорить, но лично я считаю, что убийство — это крайний случай. На каждом из нас и без того хватает грехов, и отягощать душу еще одним, убивая человека, пусть и в звериной шкуре, все же не стоит.

— Но этот медведь-оборотень, за которым мы сейчас направляемся, уже не первый год находится в этих местах, а вы не предприняли ничего, чтоб спасти людей от него, или же вернуть этому существу человеческий облик.

Слова Айлин прозвучали резковато, но знахарка только вздохнула.

— Не буду утомлять вас подробностями, но у магов есть… назовем это так — своя иерархия. Так вот, есть те, кто отдельно занимается оборотнями, и я не хотела без достаточных на то оснований влезать в их дела, так сказать, заходить на чужую территорию. К несчастью, здесь не справились уже два мага, занимающиеся проблемами оборотней.

— То есть они погибли?

— Да. Я могла ожидать, что сюда заявится еще кто-то из числа этих… умельцев по укрощению оборотней, но время идет, а ничего не меняется. Как я уже вам говорила, не просто же так ко мне обратились некие высокопоставленные особы с просьбой помочь в избавлении от этого медведя-оборотня.

— И давно обращались?

— Скажем так: не вчера, и не позавчера, и не на той неделе, и не в прошлом месяце… — усмехнулась знахарка. — И я сказала, что подумаю. Как видите, надумала.

— И что явилось причиной того, что вы поменяли свое решение?

— Пока что я не хотела бы об этом говорить…

Видимо, знахарка еще до отъезда прикинула, сколько времени потребуется на то, чтоб добраться до тех мест, где обитает медведь-оборотень. В первую из тех двух деревень въехали, как только рассвело. В сельской местности люди встают рано, и потому крестьяне сразу же окружили карету — гостей в их деревне давно уже не было. Разумеется, молодых людей узнали сразу, а кто-то из деревенских опознал и знахарку — несколько лет назад один из здешних жителей был у нее со своей бедой. Вдобавок ко всему выяснилось, что эти люди год назад уже писали знахарке письмо со слезной просьбой избавить их от страшного зверя, и теперь все собравшиеся были уверены в том, что колдунья приехала на их зов.

Из слов жителей деревни стало ясно, что медведя-оборотня здесь уже не видели несколько дней, а, значит, надо ехать дальше. Решительно отогнав от кареты крестьян, которые хотели, было, обсудить с приехавшей знахаркой свое здоровье, Нази сказала, как отрезала: все понимаю, всем сочувствую, но сейчас не до вас, надо заниматься более важным делом — сами ж меня сюда вызвали!

Когда же карета миновала деревню и оказалась в лесу, то Нази приказала остановиться, и посмотрела на Айлин:

— Выходи… — затем знахарка перевела взгляд на Мейларда. — А ты, ухажер, пока здесь посиди.

На поляне, где еще было довольно темно, знахарка протянула Айлин синий кубик, а второй такой же был у нее в руке.

— Держи кубик. Положи его на ладонь и вспоминай того медведя — оборотня. Кстати, будет лучше, если сможешь вспомнить о нем что-то хорошее.

Медленно текли минуты, но ничего не происходило. Все та же утренняя тишина и легкий туман, стоящий в рассветном лесу. Где же этот оборотень?

— Забирайся в карету… — внезапно скомандовала Нази.

— А где же…

— Сейчас он находится довольно далеко отсюда, в густом лесу… Надо же куда его унесла нелегкая! Я велела ему идти к мельнице, хотя из того места, где он сейчас ошивается, до мельницы путь неблизкий. И еще он чем-то здорово разозлен. Как бы с ним сложностей не произошло…

— Мы что, поедем туда? — спросила Айлин. — На мельницу?

— Нет, пешком отправимся… — буркнула Нази. — Конечно, поедем, надо же парня забрать из этих мест. Я, грешным делом, рассчитывала на то, что он по-прежнему бродит где-то неподалеку…

— Отсюда до мельницы путь неблизкий.

— А ты думаешь, я этого не знаю? — огрызнулась Нази, у которой заметно испортилось настроение. — Но ведь не тащиться же ему сюда, пугая на своем пути всех и вся!

Зато в следующей деревне, в той, где молодым людям впервые рассказали про медведя-оборотня, приехавших встретили, словно родных, а уж когда выяснили, что эта строгая женщина — знахарка, и приехала сюда для того, чтоб разобраться с оборотнем, то люди от радости только что карету на руки не подняли. Нази даже не пришлось расспрашивать об оборотне — крестьяне сами рассказывали ей наперебой горестные истории, едва ли не перебивая друг друга. Выслушав самые разные повествования, насколько у нее хватило терпения, и категорически запретив крестьянам покидать деревню до того, как она не вернется, Нази забралась в карету, и направилась к мельнице.

142
{"b":"219906","o":1}