Даромир – жизнь меняется, он – никогда. Ну и что, что дипломированный колдун, боярин и глава семейства? При всем при этом он прежде всего все тот же непредсказуемый тип с неугомонным характером. До сих пор непонятно: это он находит неприятности или они его? Так или иначе, но им хорошо вместе;

Селистена – жизнь зла, полюбишь и… Даромира. Ничего не поделаешь, но волею судьбы рыжеволосая боярыня навсегда связана с неугомонным колдуном. Хорошо еще, что основой этой связи является любовь;

Лучезара и Василина – рыжеволосые близняшки, дочки Даромира и Селистены. У таких родителей просто не могли родиться обычные дети. Конечно же перед нами две начинающие рыжеволосые колдуньи. Красотой в маму, характером в папу, умом в них обоих – воистину гремучая смесь;

Серафима – ведьма с мутным прошлым, туманным будущим и сложным настоящим. Несмотря на то что ее воспитанник Даромир называет ее бабанькой, в данный момент только вошла в самую «ягодную» женскую пору;

Серогор – великий, но слегка занудный белый колдун. Давний воздыхатель Серафимы и наставник Даромира. В молодости отрывался по полной, но сейчас просто вынужден держать марку;

Антип – премьер-боярин, отец Селистены, о-очень серьезный государственный деятель и дважды дедушка. После рождения Лучезары и Василины захотел посвятить себя не службе, а воспитанию внучек, тем более что, по его твердому убеждению, доверить этот процесс своему зятю Даромиру нельзя ни в коем случае;

Кузьминична – бывшая нянька Селистены, строгая, но справедливая. С рождением Лучезары и Василины слово «покой» начисто исчезло из ее лексикона;

Бодун – князь, правитель кипежградской земли. Несмотря на то что его последняя жена оказалась ведьмой и втерлась к нему в доверие посредством колдовства, не разочаровался в жизни и с тоской вспоминает былые времена. Ну и что, что ведьма, лишь бы человек был хороший;

Сантана – та самая ведьма, жена Бодуна. Несмотря на то что брак с князем Бодуном дал трещину размером с пропасть, официально все еще остается его супругой. Кстати, бывшая подруга Серафимы и не менее бывшая подруга Серогора. Были и мы рысаками, ох уж мне эти застарелые любовные треугольники…

Феликлист – сын князя от первого брака, наследник престола и все такое прочее в том же стиле. По большому счету неплохой парень, но вот только один нюанс: любимый цвет – голубой;

Едрена-Матрена – хозяйка трактира, огромная и добрая. Завязала с былыми похождениями, вышла замуж и по большому счету успокоилась. Вот только отчего в глазах у нее появилась грусть?

Проша – бывший пекарь, а ныне полноправный обладатель почетного титула «муж Едрены-Матрены». Ну и что, что мал ростом, зато обожает супругу и голова варит – дай бог каждому;

Азнавур – помощник Даромира, можно сказать, его правая рука. Ну если не правая, то уж левая – это точно;

Фрол и Федор – ратники боярина Антипа, пережили с Даромиром плечо к плечу не одно приключение и заслужили особое доверие всего его семейства;

Шарик – пес, большой, зубастый, верный, как все собаки;

Барсик – кот пушистый, вредный, как все коты;

Золотуха – очаровательная сука рыжей масти («сука» – это не свойство души, а половая принадлежность);

Тинки и Винки – представители нетрадиционного вида нечисти, луговые спиногрызы, решительно вставшие на путь исправления. Порвали с темным прошлым и посвятили свою жизнь искусству.

Нечисть традиционная: спиногрызы горные, квачи зеленые, квачи бурые, шлепки, зенделюки, топлята и прочая пакость.

А также: колдуны, ведьмы, ратники, торговцы, молодухи и прочий народ.

События происходят в далекой, почти сказочной Руси, до ее Крещения. Когда сказка вполне мирно сосуществовала с повседневной жизнью, а колдовство и чародейство было обычным, почти повседневным делом.

– Папа!

– Папулечка!

Две рыжие тени метнулись ко мне, как только я переступил порог терема, и спустя мгновение на шее повисли мои очаровательные лисята. И одна и другая, дружно перебивая друг друга, тут же вывалили на меня целый шквал информации.

– Дедушка Антип нами немного недоволен, но ты не обращай внимания!

– И на то, что Кузьминична будет рассказывать, тоже не обращай!

– На самом деле мы все усвоили!

– Ну почти все!

– Просто было немного скучно!

– Вот мы и пошутили!

Тут моим девчонкам не хватило воздуха, и они вынуждены были перевести дух и уже после этого продолжили с новыми силами и на новую тему:

– Зато твое домашнее задание мы выполнили.

– Все прошло просто прекрасно.

– Ну почти прекрасно.

– Только ты все-таки немного подправь Барсика.

– Он где-то на чердаке прячется.

– Мы хотели сами все исправить, но не смогли его из-под шкафа вытащить.

– Зато он теперь стал такой смешной.

– Мы его рыбкой покормить хотели.

– А он, дурачок, сбежать пытался.

– Но перемещать вещи мы уже умеем.

– Вот завтра еще немного потренируемся и тебе покажем.

Из всего этого словесного потока я сумел-таки выловить самое главное и поэтому решительно остановил балаболок:

– Барсик цел?

– Почти, – не моргнув глазом, хором отозвались девчонки.

– Да ты и сам все увидишь.

– Ну ладно, мы побежали.

– А то не успеем до ужина доиграть в нашу новую игру.

– Что это за игра? – попытался выяснить я.

– Засада на горных спиногрызов, – хором отрапортовали девчонки и тут же скрылись из виду, предоставив мне возможность осознать услышанное.

– Если Барсик временно вне игры, так кого же они на роль спиногрызов-то припахали? – вслух удивился я. – Наверное, опять Золотуху или Шарика мучают. – Потом еще немного пораскинул мозгами: – А может, их обоих, спиногрызы – они ведь парами ходят.

– Не угадал, – раздался за спиной голосок моей женушки, – в роли парочки горных спиногрызов на этот раз выступают батюшка и Кузьминична.

С этими словами моя солнечная судьба ласково обняла меня и подарила один из тех волшебных поцелуев, ради которых я каждый день так спешил домой.

– А Шарик? – поинтересовался я, когда смог снова говорить.

– После того как они объявили его зенделюком и устроили на него охоту, он категорически не соглашается с ними играть.

– Ну да, а Золотуха никак не может отойти от атаки топлят.

Мы вспомнили, что совсем недавно отчебучили наши девчонки, и невольно рассмеялись.

– Как они сегодня? – наконец спросил я.

– Да, в общем, как обычно, – пожала плечами Селистена. – Впрочем, не будем нарушать традиции. За ужином батюшка с Кузьминичной тебе на них нажалуются, а я чуть погодя расставлю все точки над i.

– Договорились, – хмыкнул я и попытался заключить мелкую в объятия. К моему разочарованию, она ловко ускользнула, послав мне в качестве утешительного приза воздушный поцелуй.

– Пойду прослежу, чтобы на этот раз новообращенная нечисть не слишком пострадала от шаловливых ручонок наших девчонок, – объяснила свое бессердечное поведение Селистена. – А ты умывайся, переодевайся, исправляй их домашнее задание и спускайся к столу. Думаю, к этому времени горные спиногрызы уже окажутся повержены.

– Но вечером ты так просто от меня не улизнешь! – предупредил я, погрозив благоверной пальцем.

– Испугал! – хмыкнула солнечная и отправилась контролировать охоту на спиногрызов.

А мне оставалось только вздохнуть ей в след и задумчиво пропеть любимую строчку из единственной сочиненной мною песни:

Я увяз, как пчела в сиропе, и не выбраться мне уже…

Селистена была уже в дверях, но конечно же услышала предназначавшиеся для ее ушек слова. Она обернулась, бросила на меня осуждающий взгляд и обреченно проговорила: