Взяв лежащий на полке мяч, отмечаю про себя, насколько приятно держать его в руках, и отдаю пас Оуэну. Он принимает его.

— Печально, если в команде не будет такого хорошего квотербэка, каким можешь стать ты.

Оуэн смотрит на меня скептически, но больше не хмурится.

— Правда, Нина?

Не услышав ответа, я оборачиваюсь и не нахожу ее там, где она только что стояла.

— Так ты обещаешь, что не будешь какое-то время хандрить? — спрашиваю я, вновь поворачиваясь к мальчику.

— Да… — отвечает он, вздыхая и откидываясь на подушки. — Спасибо, Кам.

Дверь в спальню Нины открыта, но ее там нет. Нахожу ее на кухне, где она вытирает со стойки разлитый сок ворохом бумажных полотенец.

— Все нормально? — спрашиваю я, тут же ощущая идиотизм вопроса.

— Да, более-менее.

Нина не плачет, но у нее красные глаза. Она усердно стирает со стойки что-то такое, чего я не вижу, и на меня не смотрит. Подхожу ближе, не зная, что еще спросить. Кажется, Оуэна успокоить было легче.

— С ним все будет хорошо. Ты же сама мне так сказала.

— Да, я знаю, — отвечает Нина с заметным раздражением.

— Тогда в чем дело?

Смяв бумажные полотенца в ком, она бросает его в раковину, находящуюся почти у меня за спиной.

— Если бы я лучше следила за ним, ему бы не стало плохо!

— Да ладно! — говорю я, поднимая руки вверх. — Нина, мне кажется, ты здесь ни при чем.

Она недоверчиво фыркает и идет к раковине. Думая о том, как правильно объяснить, что я хотел сказать, кладу ей руку на плечо.

— Не нужно винить себя, — говорю я. — По идее, не ты должна заботиться о брате.

Почувствовав на плече мою руку, Нина замирает. Опомнившись, она вынимает ком размокшей бумаги из мойки, выбрасывает в ведро с мусором и начинает мыть раковину, избегая встречаться со мной взглядом. Я опускаю руку.

— Спасибо, конечно, но кто еще будет им заниматься? Тетя Кэр постоянно все забывает.

— Что ж, может быть, тебе следует с ней серьезно поговорить — она же единственный взрослый в доме. Это просто несправедливо…

— Вся жизнь несправедлива, Кам! — перебивает меня Нина.

Я изумленно смотрю на нее.

— Не было такого дня, чтобы я не мечтала вернуться в старую школу, в наш родной дом, где об Оуэне заботились родители, а не я. Но когда они погибли, все изменилось.

Нина отворачивается, и волосы, упав с плеча, закрывают ее лицо. — Не думаю, что ты поймешь меня.

Я сжимаю зубы до скрежета. Неужели она забыла, с кем говорит?

— На случай, если ты не помнишь, у меня была раздроблена нога, от нас ушел отец, а моя девушка погибла…

— А теперь, видишь, она снова с тобой, — перебивает меня Нина.

Поразившись тому, с каким цинизмом она об этом говорит, я тем не менее стараюсь держать себя в руках. Вряд: ли стоит объяснять ей, что Вселенная в долгу передо мной и Вив. То, что произошло, простое проявление справедливости к нам обоим.

— И все же мне пришлось все это пережить.

— То, что случилось с тобой, — исключение. Мои родители погибли, и мне их больше никогда не увидеть.

— Послушай, мне жаль, что они умерли. Жаль, что ты не можешь встретиться с ними, как я встретился с Вив…

— Люди умирают, Кам, — говорит Нина ледяным тоном, глядя мне прямо в глаза. — Хотя я бы все на свете отдала за возможность снова их увидеть, но пришлось признать, что этого никогда не будет. Точно так же я смирилась с необходимостью заботиться о брате.

От расстройства и обиды кусаю себя за щеку с внутренней стороны.

— Не нужно обвинять меня в том, что мне случайно повезло.

— Считаешь, все это в порядке вещей? — спрашивает Нина, негодующе фыркая. — То, что происходит у вас с Вив, опасно и неправильно.

Открыв рот, чтобы ответить, понимаю, что слова Нины заставили меня задуматься. Как она может говорить, что это неправильно? Это же прекрасно, черт возьми! И все же мне кажется, что с моей стороны будет жестоко лишний раз демонстрировать ей свое счастье, подчеркивая ее незавидное положение.

— Я не могу позволить себе потерять ее снова, Нина, — говорю я тихо.

Нина меняется в лице, и мне становится еще больше жаль ее. Кроме того, я почему-то уверен в том, что родители Нины в том, другом мире живы.

— Будь осторожен, Кам…

— Постараюсь, — отвечаю я, касаясь ее руки. — Прости меня…

Наши пальцы на мгновение сплетаются, но Нина, взглянув вниз, отдергивает руку.

— И ты меня прости, — говорит она.

Оказавшись в конце концов у дома Вив, я не нахожу ее на месте. Окно открыто, но в комнате темно. Я тихонько зову ее снаружи, скрываясь в тени дерева, но мне никто не отвечает. Осторожно обойдя дом, я вижу, что свет горит только в гостиной, где отец Вив уснул перед телевизором.

Взглянув на светящийся циферблат настенных часов в кухне, понимаю, что пробыл у Нины дольше, чем думал.

Вероятно, Вив ушла искать меня, но если я отправлюсь вслед за ней, мы можем снова разминуться.

Скрывшись под ветвями ивы, я сажусь, прислонившись спиной к стволу, и решаю дожидаться ее возвращения. Но чем дольше я сижу, тем труднее бороться с усталостью. За этот вечер на мою долю выпало так много неприятностей, что больше всего на свете мне хочется обнять Вив и, лежа рядом с ней, слушать убаюкивающий звук ее голоса. Может, она просто вышла погулять…

Через некоторое время усталость сменяется нетерпением. Вдруг она решила, что сегодня я не приду? Что бы она в таком случае стала делать? Вероятно, у Вив здесь есть подруги. Пошла бы она к кому-нибудь из них за утешением, решив, что я ее обманул? Маловероятно, чтобы она отправилась, например, плакаться в жилетку Тэш Клемон, рассказывая о том, как мертвый жених кинул ее, обещав прийти и нарушив обещание.

Экран телевизора в гостиной гаснет — мистер Хэйворд отправляется в постель. Встаю, чтобы размяться, чувствуя, что утомленное тело вконец затекло от сидения на жестких корнях. Если бы со мной был телефон, можно было бы попробовать набрать Вив, хотя не факт, что роуминг в другом измерении входит в набор услуг, предоставляемых сотовым оператором., В последний раз взглянув на темное окно спальни Вив, нехотя направляюсь домой, думая по дороге, как завтра объяснить ей свое отсутствие. Я буду молить о прощении, покрывая ее тело легкими поцелуями.

Когда я вспоминаю ее соблазнительные бедра, мое внимание привлекает неожиданно мелькнувший впереди свет. Успев поднять глаза как раз вовремя, вижу, как Вив, покачиваясь, выходит из облака зеленого света. Успеваю подбежать к ней, пока она кашляет, согнувшись пополам.

— Вив! — восклицаю я, помогая ей разогнуться и не давая упасть. Поначалу она почти не может двигаться, но вскоре уже сжимает мою руку, глядя в глаза.

— Кам? — спрашивает она. — Что ты… Я искала тебя!

— Прости, — отвечаю я. — Вот ты меня и нашла.

Пытаюсь поцеловать ее в губы, но Вив отстраняется.

— Где ты был?

Я отпускаю ее, и она делает шаг назад.

— Я… я был здесь. В смысле, ждал тебя у дома. Я подумал…

— Ты должен был прийти несколько часов назад — я волновалась! — говорит Вив, в нерешительности прикрывая рот рукой. — Я подумала, что-то случилось…

— Не расстраивайся, — прошу я, желая взять ее за руку, но не решаюсь это сделать, опасаясь, что она снова отстранится. — Произошла путаница. Я здесь уже давно, но брату Нины стало плохо и…

— Ты был с ней?

Услышав в ее голосе нотки раздражения, я умолкаю.

— Зачем ты ходил к ней?

— Да нет… я просто..; как раз шел к тебе.

Вив смотрит на меня с таким выражением, что я начинаю чувствовать себя чужим. Мне становится не по себе. Вив никогда раньше меня не ревновала… в наших отношениях не было места этому чувству. Я знал, что она мечтала о таком парне, как я, и получила именно того, кто ей был нужен, и был уверен в том, что испытываю к ней такие же чувства. А теперь Вив, это очевидно, ревнует меня к Нине, и я не понимаю, что с этим делать. Не знаю уж, приходилось ли тому, погибшему Камдену сталкиваться с этим или нет.