— В прошлой жизни я не был нортором.
Сказал… нет подумал Крант. А я почему-то взял и услышал его. Малька рядом не было. Пошел, наверно, относить позаимствованную чашку. (Вот так и случаются чудеса: сначала переворачиваешь весь дом вверх тормашками, в поисках пропавшей вещи, что только-только была рядом, а потом находишь пропажу на самом видном месте. И со мной такое иногда случалось. Когда я про Малька еще ни сном, ни духом). Девчонка тоже ушла. Решила, наверно, что доброму дяде Леше с наидобрейшим дядей Крантом поговорить надо. Без свидетелей. Правильно, в общем-то, решила. От кого ж Крант тогда таится, от цветочка желтоглазого?
«Это земли ипш, нутер. Тут и камни слышать умеют. А цветы видеть».
«Неужто осталось кому рассказать про услышанное-увиденное?»
Я только подумал, и тут же ответ получил.
«Остались. Я давно перестал верить, что твой слуга последний из ипш».
Крант осторожно тронул чашу, и она закачалась, как кукла-неваляшка.
— Хочешь?
Я болтнул неполный кувшин.
— Хочу, — оберегатель остановил колыхание чаши. Вино помогает…
«…говорить мыслями».
Последние слова он не произнес, но я их услышал.
«А мозги прочистить оно помогает?»
«А зачем их… чистить?»
Крант даже пить не стал. Глянул на меня одним глазом, и тут же на камни засмотрелся. Не решается он после ночи «рождения» в глаза мне смотреть.
«Да вот, любопытно твоему нутеру, на фига вам ипш выбивать понадобилось. И почему только ипш? Ты уж постарайся, пошевели мозгами, может, и вспомнишь чего…»
«Мне не надо вспоминать. Я и так знаю».
«Ну?..»
«Мозг ипши нельзя покорить».
«И из-за этого устроили бойню?»
«Да, нутер. Всех остальных можно покорить или усыпить. На время».
«Ильтов тоже?»
«Усыпить. Если их не больше трех».
«Но даже такого размена вы не хотите…»
«Нет, нутер. Мы не воюем с ильтами. А они не воюют с норторами».
«Тогда с ипшами чего схлестнулись? Совсем из ума выжили? Вряд ли у вас размен один к трем тогда получился. Дороже, небось, заплатить пришлось. Или до сих пор платите?»
«Платим».
«Ну, и на фига было всё затевать? Можешь сказать?»
Крант задумчиво посмотрел на чашу с вином, точно там мог плавать ответ. Потом посмотрел на костер. Свет и тень сделали лицо оберегателя похожим на кованую личину.
«Ишпи первыми прошли Мост и встретили Хранителей. Здесь встретили. И начали у них учиться. Когда норторы прошли по своему Мосту, ипши уже были первыми учениками. И могли сами стать Хранителями, когда жизнь их наставников закончится».
«А норторам не один хрен? Или ипши наезжали на них?»
«Я… я не знаю такого. Знаю, что мозг ипши, ипши с Именем, мог убить мозг нортора».
«И всё?»
«Да, нутер».
«М-да, не слабо. Ну, и часто большие и злые ипши потрошили мозги бедным и беззащитным норторам?»
Крант дернулся, едва не расплескав вино. Кажется, он тоже сомневался, что норторы были такими уж бедными и беззащитными.
«Ипши могли это. И делали!»
«Ну, ясно, что „делали“, раз уж „могли“. Но… вот так сразу и „делали“, как только первого нортора увидели? Или уже потом? Когда вы их мочить начали со страшной силой».
«Я… не знаю, нутер».
Половина вина осторожно выпивается. Остальное колыхается в чаше, играет с солнечными зайчиками.
«Вот и я думаю, что не сразу у вас всё это закрутилось. Не пойму только, куда Хранители смотрели. Как войну эту дурацкую допустили? Если уж такими крутыми были…»
«Хранителей мало тогда осталось. Древних Хранителей. Они искали замену и покой…»
«А тут вы подсуетились. Устроили им смену караула и отправили на покой. Досрочно. Так?»
«Нутер, ипши не могли стать Хранителями! Хранители вышли из народа норторов и только норторы…»
«Ага, понятно. Только настоящие норторы… А вода только для настоящих рыб. А все остальные могут засохнуть».
«Нутер…»
«Чего, „нутер“? Хранители тоже считали, что только норторы могут их заменить?»
«Я… не знаю, нутер».
«Ясненько. На фига этих маразматиков спрашивать? Чего умного они сказать могут? А новое поколение выбирает новое… Кто не согласен с вещами на выход! Так было дело?»
«Я… не знаю…»
«Ну и как, получились из норторов новые хранители Мостов?»
«Мостов больше нет, нутер».
«Ага. Сначала разрушим, а потом строить научимся. Может быть. А не получится строить, скажем, что мосты нам и на фиг не нужны!»
«Нутер…»
«Ну, чего, „нутер“, чего? Блин, и здесь такая же беспросветная дурость… Дай сюда!»
Забрал неполную чашку, расплескав вино, налил, выпил, еще налил, еще выпил попустило немного. Гасить всех и вся уже не хотелось. И чего, спрашивается, я на Кранта наехал? На хрена мне их политика сдалась? Наворотили дел в дни минувшие, а проблемы и в сегодня еще лезут. А кто решать их будет? Дядя Леша? Не-е, не дождетесь!
— Не надо, нутер!
До меня не сразу дошло, что Крант опять заговорил. И что он сидит, уткнувшись лбом в колени, как иудей во время молитвы.
— Крант?!
Оберегатель дернулся, словно я не рукой его тронул, а электрошокером приласкал.
— Крант, ты как?
Руку пришлось убрать.
«Прошу, нутер… не думай… так громко. Мне больно».
М-да увлекся я малость мыслительным процессом.
Извиняться не хотелось. Ни в слух, ни без звука. Да мало ли я делал того, чего не хотелось?..
— Прости, Крант.
«И ты меня… нутер. Я скоро… смогу… опять тебя оберегать…»
«Сможешь. А пока лежи, отдыхай. Интересно, а кто Хранителей оберегал?»
«Не знаю, нутер. В те времена еще не было оберегателей. Только норторы…»
«А откуда оберегатели тогда взялись?»
«Я… знаю песню… она такая же древняя, как песня об Исходе и… Мосте. У нас тоже есть песня о Мосте, нутер. Мы поним ее и… молчим».
«Чтобы другие не помнили?» — проявил я догадливость.
«…чтобы не помнили…» — эхом отозвался Крант.
Он уже разогнулся и сидел, упираясь кулаками в подстилку.
«А сами ее забыть не пробовали?»
«Нутер, попробуй не дышать. Может, у тебя получится…»
«Ладно, умник, вижу тебе уже совсем хорошо. Что там за песню ты собрался петь?»
«Не петь. Эта песня тоже запретная».
«Тогда чего ты о ней вспомнил?»
«Ты спросил об оберегателях…»
