Он не торопясь поставил ее на ноги.

Алекс взглянула на Эйдана. В их взаимоотношениях появилось что-то, чего раньше не было. Она думала о нем как о мужчине, высоком, сильном, красивом. Она постаралась не думать об этом, но мысль вернулась. Она не заметила, как улыбнулся Эйдан.

— Прекрасная ночь, cara mia. Посмотри вокруг.

Она слышала рядом его шаги. Александрия огляделась, стараясь не смотреть на него, чувствуя ту странную власть над ней, которой он обладал. Над ними блистал звездный ковер. Она глубоко вдохнула соленый воздух.

Позади, на косогоре, росла густая роща, а впереди простиралась сверкающая гладь океана. Тропинка к его дому на холме, дома соседей — все это дополняло картину. Далекие огни большого города соперничали со звездами. Захватывало дух.

Эйдан подошел ближе и еще не успел прикоснуться к ней, но Алекс уже почувствовала тепло его тела. Неожиданно волна жара стала подниматься внизу живота. Сердце забилось быстрее. Волшебство. Он околдовал ее. Пленил. Она отошла от Эйдана и постаралась сделать это непринужденно. Казалось, он плыл по воздуху, а не шел, золотые глаза оглядывали ландшафт, не пропуская ничего, в том числе малейшее ее движение.

— Если бы ты приняла питание как следовало, Александрия, ничего этого не случилось бы, тем более с твоим братом.

Он обронил эти слова безразличным тоном. Алекс показалось, что ее ударили в солнечное сплетение.

— Мы должны говорить об этом? О питании? Это необходимо?

Не есть, а питаться. Ее разум пугало это новое слово.

Его рука скользила по ее шелковым волосам. Тепло проникло под кожу, губы дрожали. Он касался ее как бы случайно. Их пальцы переплелись, и он придвинулся ближе.

— Все хорошо, cara. Ты напрасно боишься.

Она глубоко вздохнула, но от близости Эйдана все внутри переворачивалось. Она чувствовала ток, который пробегал между ними. Алекс провела языком по пересохшим губам. Она ощущала всей кожей пристальный взгляд, который следил за ней.

— И что мне делать? Может, начать питаться от Томаса Айвэна? — легкомысленно предложила она, хотя горло перехватывало от волнения. — Думаю, я смогла бы соблазнить его, как это делают женщины-вампиры в кино.

Эйдан знал, что она просто болтает. Но картинка ее тела, переплетенного с телом другого мужчины, была слишком четкой. Предупреждающее рычание вырвалось у него прежде, чем он сумел остановить себя. Сверкнула молния, зубы угрожающе оскалились. Он запустил руку в свои длинные волосы. В эту минуту он был опасен, и это потрясло его самого. Он никогда не представлял угрозы для человека, если только не сражался. От людей они кормились и их же защищали. Он редко ссорился с ними по мелочам. Когда их земля лежала в руинах, а страна была раздроблена, общие силы — людей и карпатцев — были положены на борьбу. Но здесь совсем другое. Это личное. Томас Айвэн никогда не будет чувствовать себя в безопасности.

Александрия сразу заметила изменения в Эйдане. Он замкнулся, сражаясь с демоном внутри, о котором она не имела понятия. Тело его напряглось.

— Что случилось, Эйдан? — спросила Алекс, дотрагиваясь до его руки.

— Даже не шути так. Сомневаюсь, что Айвэн остался бы в живых, если бы ты его соблазнила, — сказал он с абсолютной уверенностью, даже не пытаясь смягчить свои слова.

Голос был бархатный, но в нем было столько угрозы, что это показалось ей страшнее, чем если бы он закричал на нее. Эйдан притянул ее пальцы к губам.

— Айвэну не стоит искушать судьбу, прикасаясь к тебе.

Алекс вырвала руку, чувствуя тепло во всем теле и боль, которая все усиливалась. Рассеянно она отерла руку о джинсы, стирая ощущение его губ на своей коже.

— Знаешь, Эйдан, большую часть того, что ты мне говоришь, я не понимаю. Почему Томас Айвэн будет искушать судьбу? Я его убью?

Она старалась дышать ровно в ожидании ответа.

— Нет, cara mia, это я его убью. Сомневаюсь, что смогу сдержаться. А скорее всего, и не захочу сдерживаться.

Голубые глаза расширялись по мере того, как она всматривалась в его лицо.

— Ты говоришь правду? Но почему?

Он колебался одно мгновение, подбирая нужные слова.

— Я отвечаю за твою безопасность. А этому человеку нужны от тебя не только твои рисунки, Александрия. Ты еще молода и многого не замечаешь.

Алекс вздернула подбородок.

— Если хотите знать, мистер Сейвидж, у меня была куча любовников. И если я хочу соблазнить Томаса Айвэна, тебя это не касается. Я сама решаю.

Ее волосы вдруг оказались в его руке, он притянул ее к себе. Эйдан подошел так близко, что Алекс пришлось откинуться назад. Золотые глаза пылали дикой страстью собственника.

— Ты моя Спутница жизни. К тебе никогда не притрагивался другой мужчина. Я был в твоем сознании и видел твои воспоминания. И не пытайся рассказывать мне о дюжине мужчин в твоей жизни.

Она все еще не могла шевельнуться. И, несмотря на его агрессивность, ей не было больно и она не чувствовала опасности. Он только был настойчив, как будто снедаемый страстью. Она посмотрела на него и отвела взгляд.

— Ко всему прочему, ты еще страдаешь мужским шовинизмом. Хочешь, чтобы я поверила, что у тебя тоже не было женщин? Убирайся из моей головы. Ты не имеешь права вмешиваться в мою личную жизнь. Кем бы ни были эти ваши Спутники жизни, я не хочу этого знать.

Алекс хотела сказать это с вызовом, но оказалось, что это трудно, когда его губы в каком-то дюйме от ее губ. Ее смущали видения, возникавшие в голове, когда она смотрела на его рот.

Алекс не могла оторвать от него глаз. Она чувствовала, как в Эйдане растет решимость. Его губы разомкнулись, и он медленно и бесконечно нежно прикоснулся к ее губам. Прикосновение было еле ощутимым, словно касание перышка, но оно посылало волну желания, болезненно проходившую через все ее тело.

— Просто не забывай об этом, соблазняя мужчин, — небрежно прошептал он у ее губ.

Она слышала, как он произносит эти слова. Ощущала его дыхание. Его губы были жаркими и соблазнительными, тело твердым, и она чувствовала, как он прижимается к ней все сильнее. Он обхватил ее голову, лаская пульс на шее. Подул ветер, и его рука запуталась в ее разметавшихся волосах.

Алекс чувствовала его запах, он манил ее. Она желала его, невзирая на все доводы рассудка. Она никогда не испытывала такой страсти к мужчине, и это потрясало ее. Это от нее не зависело, это было похоже на стихию. Алекс хотела его здесь и сейчас, в ночи, так он был ей нужен.

Вдруг она резко оттолкнула охотника.

— Прекрати, Эйдан. Перестань. Я не готова.

Она могла бы остаться с ним до тех пор, пока не узнает, как жить без него. Пока не научится без него существовать.

— Ты не хочешь понять меня, — прошептала она.

Он погладил ее по нижней губе.

— Я едва прикоснулся к тебе, cara mia, а ты уже бежишь от меня, как заяц.

— Любой человек в здравом уме сбежал бы от тебя, Эйдан. Ты говоришь как сумасшедший. И тебя не касается, сколько у меня было любовников. Это мое дело. Я же не спрашиваю, сколько любовниц было у тебя.

Она вдруг представила в его объятиях другую женщину, и эта мысль ей совсем не понравилась.

— Ты лицемер. Сомневаюсь, что все эти столетия ты жил как монах. Скорее всего, у тебя было больше женщин, чем я могу представить. Сотни. Тысячи. Ты просто животное. Дикое животное.

Он рассмеялся. Подошел к ней, взял за руку и повел к дому. Соленый ветер играл ее волосами. Александрия шла с ним рядом и пробовала отвлечься, чтобы не чувствовать его так близко. Это было странно и непривычно — ощущать присутствие его гибкого и сильного тела. Она должна бы чувствовать себя уязвимой, но он обнимал ее так бережно. С каждым шагом Алекс все больше нервничала: он нагло влез в ее личную жизнь!

— У тебя обо мне неправильное мнение, Эйдан. У меня не было любовников, но только потому, что я еще не влюбилась. Все впереди. У меня все будет как у всех.

Его губы дрогнули. Он честно старался сдержать улыбку, но только через несколько шагов смог ответить спокойным тоном.