Эйдан гладил Александрию по волосам, массируя затылок и упиваясь ее запахом.

— Теперь лучше?

Она кивнула и отступила, заметив появление пожилой пары. Александрия узнала женщину, которая составляла с подноса два хрустальных бокала и три фарфоровые чашки. Мужчина позади нее нес поднос с бутылкой красного вина и кувшин с чем-то еще.

Мэри робко улыбнулась Александрии.

— Просто замечательно видеть вас здесь. Как вы себя чувствуете?

Рука Эйдана на шее Александрии напряглась. Он поглаживал ее пульс, стремясь успокоить и напомнить, что все хорошо.

Александрия вздернула подбородок.

— У меня все отлично, Мэри, спасибо. Это было так благородно с вашей стороны — попытаться помочь мне, пока Эйдана не было рядом.

Ее голос звучал сладко и вежливо. Алекс хотела увидеть хотя бы намек на порочность в этих людях. Она не желала им нравиться и быть принятой в их круг. У нее не было намерения запутываться в шелковистой паутине этой ловушки — именно так она воспринимала этот фантастически красивый и загадочный дом.

Пожилая пара казалась вполне добропорядочной. Они с любовью заглядывали в глаза друг другу, не выпуская из виду Эйдана и выказывая привязанность к Джошуа. Ее Джошуа. Алекс предпочла бы никогда с ними не знакомиться.

Подносы разместились на кофейном столике, и Эйдан с ленивой грацией потянулся за бутылкой вина. Мэри разливала по чашкам шоколад из серебряного кувшина.

— Джошуа любит выпить горячего шоколада перед сном, да, дорогой?

Мальчик нетерпеливо схватил чашку и улыбнулся Мэри.

— Не только ты, Стефан тоже.

Живот Александрии протестующе заурчал при виде и запахе шоколада. Эйдан вручил ей бокал, наполненный алой жидкостью. Даже после того как она покачала головой, он подталкивал бокал к ее губам, золотые глаза пристально смотрели на Алекс.

— Выпей это, cara.

Она чувствовала, будто проваливается в бездонную глубину его глаз, которые гипнотизировали и гипнотизировали. Алекс чувствовала его в своем сознании: странное теневое давление его воли.

Ты будешь пить это, Александрия.

Она растерянно заморгала, потом увидела пустой бокал в своей руке и подняла глаза на Эйдана Он улыбнулся, показав белоснежные зубы, поднял свой бокал в символическом приветствии и выпил его содержимое. Очарованная, Алекс наблюдала, как двигается его горло. И еле оторвала взгляд. Все в нем было до остроты чувственным.

Александрия ощутила на языке сладость, любопытный привкус, который показался таким знакомым. Эйдан наблюдал за ней пристальным, немигающим взглядом. Алекс отвернулась, глотая слезы, испугавшись, что поссорится с ним, если сделает что-то не так перед пожилой парой. Она запуталась, устала и все еще боялась. Алекс подняла трясущуюся руку, чтобы отбросить волосы с лица.

— Эйдан говорит, мы можем купить мне компьютер, — сказал Джошуа.

Александрия посмотрела на Эйдана. Он налил себе второй бокал «вина» и поднял бутылку, предлагая ей. Изменившееся тело Алекс требовало напитка, но она лишь покачала головой. Почему Эйдан вынуждает ее поступать так, как он хочет? Это не в ее характере — слепо подчиняться чьей-то воле. Когда Алекс осознала, что он имеет над ней власть, это испугало ее.

— Ты знаешь, Джошуа, что у нас нет на это денег, — отозвалась она, не глядя на Эйдана. — Мы даже не знаем, останемся ли здесь жить. Посмотрим, что будет дальше. Вдруг мы не уживемся.

Джошуа посмотрел на нее так, словно собирался заплакать.

— Но здесь много места, Алекс. Я уверен, мы должны остаться. Здесь хорошо. Мы ведь поладим, Эйдан? Я же не сильно шумлю?

Рука Эйдана легла на шелковистые локоны мальчика, в то время как его золотые глаза удерживали в плену взгляд Александрии.

— Ты же знаешь, что нет. Мне нравится, что ты здесь. И не думаю, что у нас будут проблемы, как считает твоя сестра. Она боится, что вы станете обузой для Мэри и Стефана, но я-то их лучше знаю.

Мэри кивала, соглашаясь.

— Мы рады вам, Джошуа. С тобой нам веселее. А потом, мальчишки и должны быть шумными.

— Конечно, каждый захотел бы жить с тобой, малыш, — не подумав, заверила брата Александрия, сделав над собой усилие и освободившись от золотого гипнотизирующего взгляда. — Но взрослые иногда не могут жить вместе. Я многое привыкла делать по-своему, а Эйдану ближе средневековые манеры.

— Как это — средневековые? — удивился Джош.

— Спроси Эйдана. Он умеет объяснять, — ответила Алекс обиженно.

— Под средневековыми манерами подразумевают отношения рыцарей и дам, Джошуа. Александрия считает, что я поступаю как рыцарь. Были такие мужчины, которые сражались за родину и заботились о благородных девицах, — пояснил Эйдан, выпивая третий бокал рубиновой жидкости. — Таким образом, твоя сестра сделала мне комплимент. Спасибо, Александрия.

Стефан закашлялся в кулак, а Мэри отвернулась к окну.

Александрия неохотно улыбнулась.

— Это не все, что я хотела тебе сказать, но пока остановимся на Средневековье.

Эйдан поклонился, его глаза сияли. Она тонула в этом золотом взоре. Он нежно потрепал ее по щеке, скользнув по коже подушечками пальцев.

— Сядь, cara mia, пока ты не упала.

Александрия вздохнула и сделала так, как он сказал. По большей части из-за того, что ноги ее совсем не держали. Алекс была уверена: сидеть рядом со столь привлекательным мужчиной еще более тяжкое испытание, чем встреча с вампиром. Никто другой не действовал на нее так, что подгибались колени.

Эйдан поместился рядом с Алекс на кушетке, а Стефан присел на кожаное кресло, с которого встала Александрия. Бедро Эйдана касалось ее бедра, посылая дрожь по всему телу. Его дыхание согревало ей ухо.

— К счастью, я просто мужчина.

— Перестань читать мои мысли, ты, ходячий кошмар из игр Томаса Айвэна.

Это было самое ужасное оскорбление, которое она смогла придумать, но он только рассмеялся — не вслух, а у нее в сознании. Этот звук ей тоже нравился.

— Уже очень поздно, Джош.

Она сосредоточилась на брате, чтобы взять себя в руки. Эта была первая мысль, которая пришла ей в голову.

— Пора в кровать.

Эйдан наклонился ближе, и его губы коснулись ее уха.

— Трусишка.

— Но, Алекс, я не хочу спать. Я не видел тебя несколько дней.

— Уже ночь, молодой человек. Я останусь с тобой и почитаю тебе перед сном, — пообещала она.

Эйдан пошевелился, и Алекс почувствовала, что он против.

— Не сегодня ночью, Александрия. Тебе самой нужно отдохнуть. Мэри уложит его сама.

Мэри отчаянно пыталась привлечь внимание Эйдана. Она уже ощутила двойственное отношение Александрии к собственной персоне и знала: это потому, что ей казалось, будто Мэри заняла ее место в жизни Джошуа. Эйдан только сделал хуже. Он, как всегда, не замечал того, чего не хотел видеть. Он не мог позволить Александрии делать то, что, по его мнению, может нанести вред. Он привык полагаться только на себя.

— Не думаю, что ты имеешь право диктовать мне, что я могу, а что нет, в отношении моего брата. Я укладывала его на протяжении многих лет и собираюсь делать это и дальше. Уверена, Мэри не возражает.

Она с вызовом посмотрела на пожилую женщину.

— Конечно нет, — согласилась Мэри.

Эйдан взял руку Александрии, сжатую в кулак, и стал ее нежно поглаживать.

— Это я виноват, piccola, а не Мэри. — Тепло его голоса растопило бы и лед. — Я отвечаю за твое здоровье. Ты еще слаба и нуждаешься в отдыхе. Завтра или послезавтра ты будешь делать все, что и раньше.

Он повернулся к Джошуа.

— Ты не сильно обидишься, если сегодня тебя уложит Мэри?

— Я могу лечь и сам, — похвастался Джошуа. — Просто мне нравятся истории, которые рассказывает Александрия. Она сочиняет их после того, как прочитает книгу. И они всегда лучше.

— Не то что ее готовка? — спросил Эйдан.

Джошуа мудро промолчал.

— Я умею готовить.

Александрия почувствовала, что ей нужно защищаться в присутствии Мэри.

— Некоторые блюда в микроволновой печи, Александрия, — дразнил ее Эйдан.