Пришлось отцу согласиться. А куда ж деваться? Он и сам понимал, что моряк из него уже никакой. Вот на сэкономленные матерью деньги, да на последнюю отцову добычу и выкупили этот участок, построили таверну. Тут жить стали, тут и на жизнь зарабатывать. А дом свой прежний другим продали за ненадобностью.

– Вы сказали, что отец ваш из моря не вернулся, – напомнил Легор.

– Да, – отозвалась Налина, – это он с рыбаками в море ушёл. Не мог он без моря, тянуло оно его. А в рейды уже ходить не мог. Вот и повадился он в море с рыбаками. Хоть так, говорил, душу отведу… Так вот ушли они как‑то на баркасе в море. А тут вдруг ураган, невесть откуда. Их и унесло. Больше никто и не видел. Потонули, видать, – со вздохом закончила она.

– Да, – раздумчиво произнёс Легор, – Судьба наша такая… морская… Ну, а матушка ваша где? Что‑то и её я тоже не вижу.

– Так ведь и мама тоже померла. Два года назад. Колики её какие‑то прихватили в животе. Три дня мучилась. А потом утром захожу к ней, а она уж холодная.

Голос у Налины дрогнул и, чтоб скрыть выступившие вдруг слёзы, она быстро отвернулась к камину.

– Извините, – смущенно произнёс Легор, – я не хотел вас расстраивать. Просто решил расспросить немного о вашей жизни. Извините…

– Да ладно, чего уж там, – махнула рукой Налина, промокнув глаза шейным платочком, – дело прошлое. Думала – свыклась уже. Да вот, что‑то на жалость потянуло…

– Хм… Кхм, – прокашлялся Легор, – Я уж и не решаюсь опять спрашивать…

– А чего там, спрашивайте, – повернулась к нему Налина.

– Вы только не подумайте чего… просто… Одной‑то всё равно трудно управляться с этаким хозяйством. А вы уже женщина взрослая…

Налина недоумевающе смотрела на него:

– Простите, сударь, а вы, часом, уж не сватаетесь ли ко мне?

– Да нет, что вы, – смутился тот, – Я ж говорил, что вы меня неправильно поймёте…

– А к чему ж тогда вопросы такие?

– Ну, просто… странно как‑то. Я заметил, что здесь стараются как‑то семьёй обзавестись. Вот и у вас тоже семья была. Отец с матерью жили…

– Был у меня один, – помолчав, сказала Налина, – встречались мы года полтора. А потом он тоже как‑то в рейд ушёл и не вернулся. А потом всё никого подходящего не попадалось. Да и ни к чему мне лишние заботы. Только с одним жить начнёшь, а он возьми, да и пропади в море. Нет уж… я уж лучше так…

– А дети как же? Детей не хочется?

– А у меня есть дочка, – улыбнулась Налина, – Шесть лет ей скоро.

– Дочка? – удивился Легор и улыбнулся тоже, – А что ж я её здесь ни разу не видел?

– А чего ей тут среди этих разбойников пьяных делать? Она в задней половине дома с нянькой. Или во внутреннем дворе в куклы играет. А сюда ей ходить ни к чему…

– Понятно… Ну, пойду я, пройдусь. Извините, если что не так сказал, – приподнял шляпу Легор.

– Да ну, что вы! – улыбнулась Налина, – Не обращайте внимания. Какие пустяки. Хорошо погулять вам!

Ещё раз приподняв шляпу, мсье Легор отправился на очередную прогулку.

"Надо же, какой вежливый, – усмехнулась мысленно Налина, – а когда тех двоих тут из угла в угол гонял, думала, насмерть забьёт. И ведь даже шпагу свою вынимать не стал. Одними кулаками до полусмерти избил… А он ничего, симпатичный", – с чисто женской непоследовательностью вдруг подумала она и бросила короткий быстрый взгляд в сторону зеркала. Отвернулась. Потом вдруг фыркнула, досадуя на саму себя: "А чего такого‑то!?", подошла к зеркалу и принялась откровенно себя разглядывать.

Из зеркала на неё смотрела совсем молодая (и не скажешь, что уже тридцать два!) женщина среднего роста. Плотно сбитая фигурка на стройных ножках с округлыми бёдрами и с небольшой крепкой грудью чем‑то неуловимо напоминала статуэтку восточной танцовщицы.

"Талия, конечно, не осиная, – вздохнула она, – но тоже очень даже ничего!" Густая грива слегка вьющихся волос чёрной волной ложилась ниже плеч. Лицо со слегка выступающими скулами и загорелой кожей было гладким и состоящим, казалось, из очень мелких деталей: тонкие брови вразлёт, аккуратный миниатюрный прямой носик, маленький лёгкий подбородок. Чёрные глубокие глаза с лёгким восточным разрезом и густыми ресницами так и притягивали к себе, а красиво очерченные улыбчивые губы так и тянуло поцеловать.

Несмотря на трудную жизнь, перенесённые утраты и тридцатидвухлетний возраст, Налина была ещё очень красива и притягивала к себе взгляды многих мужчин.

"Чего уж греха таить, – мысленно вздохнула она, – святой затворницей я никогда не была. Но и до распутства никогда не опускалась. В нашем деле такого допускать никак нельзя. Не то быстро под себя подомнут". Придя к такой мысли, она вздохнула и быстро огляделась по сторонам: не видел ли кто, как она перед зеркалом крутится? После чего, вздохнув ещё раз, прошла на кухню.

На следующее утро их разговор продолжился.

На этот раз первой начала Налина:

– А можно вас спросить, мсье Легор? – обратилась она к постояльцу, когда тот насытился, – Вы вот у нас на острове, почитай, уже вторую неделю отдыхаете. А чтоб делами какими занимались, и не заметно. Вы только не подумайте! Я в ваши дела не лезу! Просто странно как‑то… Вы как на отдых к нам приехали.

– Ничего странного, – улыбнулся в ответ Легор, – просто мне тут надо кое с кем поговорить. По делу. Да вот, непредвиденная задержка случилась. Поневоле приходиться бездельничать! – он помолчал немного, а потом добавил, – Хотя, вы знаете, в каком‑то смысле я даже рад этой задержке! Давно я вот так не отдыхал… Чтоб ничего не делать, ни о чём не думать и ни за что не отвечать, – он вдруг осёкся, как‑то странно посмотрел на хозяйку и задумчиво повторил, – М‑да… давно я не отдыхал…

– Может быть, помочь чем‑нибудь? – предложила Налина, – Я ведь тут почти всех знаю.

– Нет, благодарю вас, – улыбнулся Легор, – Просто пока ещё не всё готово для решения некоторых вопросов. Нужно немного подождать.

Потом поднялся из‑за стола и, надевая шляпу, сказал:

– Ну, пойду, погуляю. Места у вас тут уж очень красивые, милая хозяюшка! Будь я художником, я бы здесь такие шедевры писал!

– А кто же вы? – задорно спросила Налина.

– Я? – он внимательно посмотрел на женщину и ровным голосом, чуть улыбаясь, сказал, – Буревестник. "Вольный странник" в обличии соловья, – и вышел из таверны.

"Хм… странный какой‑то, – подумала Налина, – А впрочем, все мужчины немного странные".

Однажды утром, через пару дней после того, как прошёл Совет капитанов, мсье Легор спустился в барный зал с толстой связкой книг в руке. Подойдя к стойке, он положил книги перед собой и обратился к хозяйке:

– Дорогая Налина, у меня есть к вам небольшая просьба.

– Слушаю вас, мсье Легор, – отозвалась хозяйка.

– Видите ли, милая Налина, я сегодня уезжаю. Все свои дела здесь я завершил. Пора ехать. Так вот… у меня тут набралось немного книг. А в дороге они будут представлять для меня некоторую обузу. Я хотел бы оставить их у вас на временное хранение. А когда‑нибудь, когда более – менее всё образуется, я их у вас заберу сам или пришлю за ними своего человека. Что вы мне на это скажете?

У Налины вдруг перехватило горло, в глазах защипало и, чтобы не выдать возникшего вдруг невесть откуда приступа волнения, она отвела глаза.

– Уже уезжаете? – тихо сказала она, только чтобы что‑то сказать, – Так быстро… Надолго?

– Кто знает? – пожал плечами Легор, – В наше время никто ни за что поручиться не может. Так как на счёт книг?

– Конечно, оставляйте, мсье Легор. И… знаете что? Не присылайте вы за ними своего человека. А лучше… лучше приезжайте сами. Договорились?

Легор посмотрел на неё, улыбнулся и вдруг сказал:

– Налина, а хотите, я буду называть вас – Амазонка?

– Ну, ладно, – смутилась она, – называйте… А кто это – амазонки?

– А это были в древности такие очень красивые женщины‑воительницы. Вы запомните? Амазонка!

– Я запомню, – улыбнулась Налина, – давайте ваши книги.