— Многое изменилось, — произнес Бранн. — Почему вы напали на нас?

— Когда камеры открылись, я понял, что началась атака, и собрал тех немногих, кто еще оставался, — сказал Напенна. — Я подумал, что комендант отправил отряд своих не… своих экспериментов убить нас, прежде чем мы освободимся.

— Разве ты не видел, что мы Гвардейцы Ворона? — спросил Бранн. От пары других легионеров донеслось бормотание, Иэнто резко хохотнул. — Что? В чем дело?

— Ваши цвета — более не символ верности, как прежде, — сказал Кровавый Ангел. Он взглянул на Хефа, затем на отнятый цепной меч. Извинительно пожав плечами, Иэнто возвратил оружие. — Полагаю, это твое.

— Если легион здесь, то где лорд Коракс? — с некоторой торопливостью спросил Напенна.

— Он собирается убить планетарного губернатора, — ответил Бранн. — А что?

— Думаю, лорд Коракс идет прямо в ловушку, — на лице Напенны читалась боль. — До Исствана комендант был одним из нас. Гвардейцем Ворона.

Крепость коменданта была хорошо защищена. Коракса, находившегося еще в паре километров, поприветствовала россыпь запущенных с земли ракет. Примарх вовремя заметил их приближение и уничтожил большинство очередями из болтера. Последняя настигла его снизу и разорвалась неподалеку, осыпав доспехи осколками, но не причинив серьезного урона.

Из тучи, нависшей над протяженностью бронированных башен и защищенного турелями вала, вылетела двойка перехватчиков, чтобы встретить примарха. Коракс не мог сравниться с реактивными самолетами в скорости и огневой мощи, и в его доспехах зазвенела какофония предупреждений, когда ракеты взяли цель, а системы прицеливания засекли его присутствие.

Сполохи запусков вынудили Коракса сбросить высоту, попутно отслеживая инверсионные следы двух приближающихся снарядов. У него оставалось несколько секунд на реагирование, и он как можно быстрее ринулся к земле, где авгуры перехватчиков могли потерять его из–за отражения сигнала от поверхности. Ракеты, направляемые длинным хвостовым оперением, припустили следом за ним, и хотя Коракс не мог оторваться, у него были свои преимущества.

Сделав выброс из летного ранца, он почти завис в воздухе, а затем опустил плечо и камнем рухнул вниз. Этого оказалось достаточно, чтобы первая ракета пролетела над головой, не успев разорваться. Примарх проводил ее взглядом; другая ракета все еще направлялась в его сторону. Он попытался набраться высоту, ускорившись под такой перегрузкой, которая наверняка убила бы даже космического десантника, но было слишком поздно.

Ракета разорвалась десятью метрами левее, осыпав примарха бризантными зарядами вперемешку с осколками. Большая часть срикошетила от доспехов, но компоненты летного ранца получили обширные повреждения, и из него во все стороны разлетелись тонкие блестящие перья-лезвия.

Перехватчики становились все ближе, защитные турели на земле открыли огонь, прошивая воздух вокруг примарха смертоносными лазерными лучами и разрывными снарядами. Даже если бы он преодолел плотный турельный огонь, то стал бы легкой мишенью для орудий реактивных самолетов. Первым делом Кораксу требовалось уничтожить их, прежде чем перенести битву на поверхность. Примарх ринулся в сторону машин, почти преодолев звуковой барьер, так что его доспехи завибрировали от предельного напряжения.

Откинув руки за спину, расправив крылья и подняв голову, Коракс несся прямо на самолет, который успел запустить в него еще две ракеты. У него не оставалось другого выхода, кроме как выдержать попадания, но в последнюю секунду он ушел в сторону, чтобы основная мощь взрывов пришлась на грудь и плечо, а не на летный ранец.

Пилоты выдвинули тупоносые роторные пушки и замедлили машины, чтобы полоснуть трассирующим огнем перед примархом. Бронебойные снаряды забили по керамиту и пластали, рассыпая сверкающие осколки выбитого металла. Коракс ощутил, как на левой руке и ноге, будто булавочные уколы, расцветают раны — болезненные, но не опасные.

Пилот ближайшего перехватчика попытался набрать высоту, догадавшись о намерениях примарха, но самолет был не таким маневренным, как летный ранец Коракса, и, вытянув перед собой кулак, Лорд Воронов врезался в левое крыло. Топливные баки взорвались, едва он взмыл над разбитым самолетом.

Машина ушла в штопор, и лицо пилота за широкими очками застыло в маске ужаса.

Второй перехватчик пронесся на бреющем полете, извергая снаряды из орудий, но очереди проходили далеко от цели. На мгновение отключив подачу энергии в ранец, Коракс резко развернулся, сделал выброс из гравитических репульсоров, превращая подъем в падение, и ринулся за вторым самолетом.

Пилот потерял цель и начал крутой разворот, пытаясь найти свою жертву. Коракс идеально рассчитал траекторию и вытянутыми пальцами пробил фонарь кабины и разорвал подвеску вместе с летным костюмом пилота.

Человек просто выпал из закружившегося перехватчика, его крики затерялись в ветре.

После уничтожения самолетов зенитный огонь возобновился с невиданной прежде яростью, скрыв небеса за взрывами снарядов и вспышками лазеров. Коракс кружился и вертелся между ними, но плотность огня была слишком высокой, чтобы полностью избежать его. Осколки безостановочно рикошетили от пластин брони, опаленных сполохами энергетических лучей.

Коракс замедлился, чтобы определить цели. Самая значительная концентрация антенн и сенсорных тарелок располагалась на многоэтажном здании в сердце цитадели. Примарх направился к нему, определив его как нервный центр всего комплекса.

Если командование где–то и было, то только здесь.

Загрохотали счетверенные пушки, вынудив Коракса пойти кружным путем до намеченной цели. Он приземлился на одно из внешних оборонительных укреплений, пробив феррокритовую крышу и задавив под обломками людей в орудийном гнезде. Примарх бросился к следующему укреплению, пока тяжелая пушка разворачивалась на воющем лафете. Два выстрела из мелты превратили гнездо в опаленный шлак. Разрывной болт попал в стрелка, лишив его руки и выбив из кресла возле пушки.

Коракс поспешил дальше, не обращая внимания на пистолетный и винтовочный огонь стражников, бессильно отскакивавший от ранца. Здание штаба состояло из центральной башни высотой в пару этажей, достичь которой можно было только по оббитым металлом переходам, ведущим из четырех прилегающих бункеров. Колючая проволока и металлические колья не были преградой для примарха, переступавшего их размашистыми шагами, даже не пользуясь летным ранцем.

В бункере слева начали подниматься сегментированные ворота, как у ангара для техники, явив угловатые бронированные фигуры. Сначала Коракс подумал, что это воины в терминаторских доспехах, но они были крупнее. Затем примарх предположил, что это дредноуты, но троица представляла собой великанов в доспехах, а не военные машины.

Из орудия ближайшего существа вырвался сгусток плазмы, дохнув жаром в лицо Кораксу. Обернувшись к наступающим воинам, он услышал, как открываются ворота еще одного бункера и, оглянувшись, увидел двух других исполинских воинов, приближающихся с противоположной стороны.

Вместо того чтобы дать себя окружить, Коракс кинулся на троицу. Вторичные орудия — болтеры, управляемые когитаторами, определил он, — стали плеваться снарядами, пока воины готовили основное оружие — вращающиеся клинки, потрескивающие кулаки и приспособления необычного вида.

Они напомнили ему шагоходы Хаоса с Япета, но на костюмах отсутствовали таинственные руны, что были на корпусах наполовину демонических машин, созданных Азором и Дельвером. Это явно была боевая броня, а не автоматизированные машины — примарх видел, как движутся мышцы под кольчугой, соединявшей сегментированный керамит и адамантиевые пластины. Предатели перешли на бег, готовясь встретить его атаку, и из–за дымчато-серых визоров на него взглянули наполненные яростью глаза.