— Так! Руки прочь от моего придворного мага, — возмутилась я, воспользовавшись секундной заминкой. — Знаю я вас, сейчас начнете его «царевнами соблазнять». Не отдам!
— А Кристиан может больше не беспокоится за будущее свое и сестры, — закончила Раравис.
— Как-то это немного отличается от храбрости, сердца и мозгов, — проворчала я.
— Вот такая сказочка, — отозвалась Раравис, и зашуршала страницами книги, лежащей у нее на коленях, устраняясь от дальнейшей беседы.
— Погоди! — Картинка не желала складываться. — Почему же тогда считается, что у Волкова пересказ Баумовской книжки?
— А ты сама как думаешь? — Подняла голову от книги Раравис, — он просто замучался доказывать, что он не верблюд. Проще было согласиться с общественным мнением, чем пытаться отстоять свое авторство.
Наверное, мы еще долго мусолили бы эту тему, если бы где-то на грани слуха не послышался звук, реагировать на который с некоторых пор спокойно я не могла. Это был глухой раскат грома. Оба мессира тоже услышали его, потому что заметно встревожились.
— Как не вовремя! — Мессир Мейто вскочил на ноги, и метнулся к одному из шкафов белоснежным вихрем.
— Зацепит? — Мессир Лазар, тоже поднявшийся на ноги, достал откуда-то из под стола немаленький хрустальный шар, и задумчиво крутил его в руках.
— Если неприятность может случиться — она случится обязательно! — мессир Мейто открыл одну из нижних фальш-панелей, и сейчас старательно копался в открывшемся шкафу.
— О, и законы Мерфи — это тоже вы? — Восхитилась я.
Мессир Лазар вздрогнул, едва не упустив свой шар из рук, и взглянул на нас так, словно совершенно позабыл о нашем присутствии в кабинете.
— Аномалия, так твою и разэдак! — К счастью, Кит успел закрыть Лео уши руками еще в самом начале этой длинной, изобилующей анатомическими подробностями, прочувствованной тирады.
— Мессиры? — В открывшуюся дверь ввалились Дин Гиор и Феликс, с одинаково серьезными лицами. — Вызывали?
— Отправить домой можешь? — Обратился к рыжему демиург, при этом палец мессира Лазара уверенно ткнул в мою сторону.
— Никак нет, — осклабился дракон, как мне показалось с весьма издевательским видом. — Вы ж сами ограничили возможность покидать пределы Аномалии. Веков так несколько назад.
— Быстро снять не смогу. — Мессир Мейсо ответил на незаданный вопрос.
— Я в грозу тоже не проводник, — откликнулась со своего места заметно встревоженная Раравис.
— Невовремя, как же все невовремя! — Ругнулся мессир Лазар, после очередного раската грома.
Раравис неторопливо вернула книгу на место, аккуратно спустилась по лесенке, и подошла к нашей компании.
— Сейчас тут будет весело, — вздохнула она. — Гроза и магический купол плохо сочетаются.
— Купол не выдержит? — Спросил заметно побледневший Кит, вцепившийся в руку Лео.
— Купол-то выдержит, но откатом нас накроет — защита на резиденцию замкнута. Отец с дядей решили, что раз они виновны в появлении аномалии, то им и последствия разгребать, остальных это касаться не должно.
— Да ничего страшного не случится, в книге ничего такого не было! — Попыталась я поднять всем настроение.
— Ты уверенна? — Раравис грустно улыбнулась.
— Абсолютно! Сейчас я тебе докажу… Кит, где мой рюкзак? Давай его сюда.
Кит нерешительно отпустил ладошку Лео, и занялся извлечением моего рюкзака из мифической кладовой, в существование которой я, даже при наличии видимых доказательств, так и не могла поверить. А когда рюкзак перекочевал ко мне в руки, разом произошло несколько событий: новый громовой раскат был такой силы, что в ушах зазвенело, резиденцию ощутимо тряхнуло, шар в руках у мессира Лазара окрасился красивым зеленым цветом, а мессир Мейсо встал в полный рост, выставив перед собой высокий посох, начавший слабо светится.
— Не удержим! Уводи их! — Рявкнул на Раравис мессир Лазар. — Выводи из резиденции! Дин! Прикрываешь их, отвечаешь головой!
— Разбейтесь по двое, и за мной. Постарайтесь не отставать, дядя Дин, конечно, пойдет сзади, но, судя по всему дело серьезней, чем обычно, надо поторопиться!
Рамзи тут же схватил меня за запястье, за нами пристроились Кит и Лео, следом — Май и Феликс, и завершал нашу импровизированную колонну Дин Гиор, ставший как будто несколько больше ростом и крупнее в плечах.
Мы успели выскочить в коридор, и даже сделать несколько перебежек по коридору, когда здание снова ощутимо тряхнуло, что-то грохнуло, свет погас, а я не удержалась на ногах, и пребольно приложилась копчиком.
— Не применять магию! — Неожиданно властно крикнула Раравис, и добавила с тихим вздохом, — все-равно не поможет.
— У меня же был фонарь! — Обрадованная тем, что верпум отпустил мою руку, я задергала замочек молнии на рюкзаке, который так и не выпустила их рук. Через несколько минут, показавшихся вечностью, щелкнула кнопкой выключателя. Пятно холодного света выхватило кусок коридора и я завизжала, выронив фонарь из вмиг ослабевших рук.
Свет упавшего фонарика все также освещал стоящего в коридоре чужака — высокую, крупную, с трудом помещающуюся в коридоре фигуру, словно сотканную из мрака, с огромными, когтистыми руками, алыми глазами и пламенем в огромной, украшенной частоколом зубов, пасти. И, словно этого было мало, у этого страшилища имелись еще и крылья, эффектно развернутые за спиной.
Раравис ловко дотянулась и заткнула мне рот ладонью.
— Ну и что ты истеришь? — Возмущенным шепотом спросила она. — Дядя Дин и так смущается своего настоящего облика, так ведь нет, каждый раз какая-нибудь истеричка…
— Это Дин Гиор? — Я с трудом успокаивала дыхание. — Вот это вот?
— Ну да, — Лео, обнаружившаяся рядом, к моему удивлению, совершенно не испугалась произошедшей метаморфозы. — Ты же знала, что он хошут — и чего было так пугаться? Скажи, хорошенький?!
У меня не нашлось слов, я только кивнула в ответ на это заявление. Нет, безусловно, теперь все выглядело вполне логичным — в своем истинном облике обитатели Аномалии могут гораздо больше, чем запертые в человеческих телах. Думаю, что Феликс не перекинулся только потому, что боялся немного испортить резиденцию этих двух прохвостов, прячущихся, как за ширмой, за личиной давно покинувшего аномалию человека. Рамзи же, судя по мягкому прикосновению шерсти к моей руке, решил побыть пумой. Раравис дотянулась до упавшего фонарика, но сделать еще хоть что-нибудь мы не успели — раздался еще один раскат грома, нас тряхнуло гораздо ощутимее, а потом послышался странный шум.
— Вода! — Первым сумел идентифицировать его Феликс. — Не знаю, что именно случилось, но, похоже, здание затапливает. Нам надо попытаться обогнать воду.
— Как затапливает? Мы же почти под крышей? — Растерялась я.
— Не совсем, — вздохнула Раравис. — Просто мы сюда прошли не совсем обычным путем. Мы сейчас в на одном из подземных этажей.
Рамзи издал недовольный вопль, намекая, что выяснить подробности мы сможем и потом, и мотнул головой в сторону поворота, до которого мы не успели добраться.
— Ну, побежали. — Феликс поставил меня на ноги, и поволок следом за Раравис и Рамзи, бегущими рядом. Назад я старалась не оглядываться.
К сожалению, вода прибывала быстрее, чем мы продвигались по резиденции, свет фонарика слабел с каждым шагом, обувь и одежда промокли, став тяжелыми, и мешали движению. Вообще, все происходящее казалось декорациями для съемки какого-то фильма-катастрофы. А потом снова ударил гром, здание тряхнуло, и я пребольно ударилась головой. «Кажется, я повторяюсь», — подумала я, чувствуя, как проваливаюсь в черную дыру. А дальше были бессвязные картинки — мертвенно-зеленый свет магического светильника, черная вода, и рыжая, мокрая грива Феликса, вцепившегося в край поверхности, на которой лежала я. «Привет, Титаник», — только и успела подумать я, снова проваливаясь в черную дурноту. Следом было видение парочки единорогов таких кислотных оттенков, что увидев их герои сериала «Мой маленький пони», столь любимые Андрюшкой, удавились бы с зависти. На шее одного из них, слегка ошалевшего, со съехавшим на ухо золотым ободком, повисла чернокожая девица, чья фигура была облеплена рыжим платьем, повторявшая почти на ультразвуке: «Мамочка, мамочка!» Навалившейся черноте в этот раз я почти обрадовалась. Следующая картинка явила мне симпатичную светловолосую девушку, склонившуюся надо мной. Две косички, туго обмотанные золотистой лентой, густая челка, карие глаза и две полоски золотистой ткани, символизирующие топик и юбку, едва прикрывающую длинные ноги — незнакомка вызывала улыбку всем своим обликом.
