– Я уверен, что в Тауэре у меня есть друзья, – воскликнул король. – Но продолжайте, сэр.

– Должен доложить вашему величеству, что у нас есть от пяти до шести тысяч хорошо вооруженных и дисциплинированных людей. Мы полагаем, что их будет довольно для осуществления нашего замысла. Если же разразится восстание, то число их, по крайней мере, утроится.

– Это удивительно, сэр, – промолвил король. – Я и не знал, что у меня в Лондоне столько приверженцев.

– И я тоже, – присоединился лорд Мельфорд. – Надеюсь, что вы имеете доказательства того, что говорите?

– Я хотел бы теперь же предложить вам несколько вопросов, мистер Лент, – сказал Иаков. – Прежде всего позвольте узнать: каким образом вы рассчитываете захватить Тауэр?

– А вот каким, ваше величество, – отвечал Лент. – Когда мы сделаем все нужные приготовления и назначим определенный день, тысяча человек из наших, одетых в штатское платье, но с оружием, соберутся на Тауэр-Гилле и в конце улицы Темзы маленькими партиями, чтобы не привлекать внимания, и будут ждать сигнала. Когда внешние ворота и мост будут заняты надежными людьми, тогда будет дан знак. Это легко сделать при помощи наших людей в крепости. Они не только пропустят нас, но и выдадут нам все пушки. Менее чем в полчаса мы овладеем крепостью и введем туда гарнизон в двенадцать тысяч стойких солдат.

– Должен сознаться, что этот план представляется мне возможным, – сказал, подумав, Иаков. – Но как привести его в исполнение? Кто возьмет на себя руководство нападением?

– Да, в этом-то и вопрос, – подтвердил лорд Мельфорд.

– Позволю себе удовлетворить ваше любопытство, – гордо отвечал Лент. – Я могу назвать лордов Февертама, Стаффорда, Балтимора и сэра Вильяма Гаринга.

– Конечно, все это славные имена, – сказал король. – Они почти ручаются за успех.

– К вам готовы присоединиться и многие другие. Мы уверены, что ваше величество будете в Уайтхолле через неделю после того, как мы захватим Тауэр.

Иаков в раздумье покачал головой.

– Боюсь, что это будет не так-то скоро, – промолвил он.

– Ваше величество, вы имеете полную возможность разом обеспечить успех, – продолжал Лент.

– Я не совсем понимаю вас.

– Намек мистера Лента вполне ясен, государь, – сказал лорд Мельфорд. – Он хочет устранить принца Оранского.

– На это я и намекал, ваше величество, – подтвердил Лент. – Таково мнение не только тех благородных лордов, которых я уже назвал, но и всех католиков, с которыми мне приходилось сталкиваться.

– От нашего врага в Англии легко отделаться при помощи какого-нибудь дезертира французской армии, – сказал доктор Бромфилд. – Их найдутся сотни, которые взялись бы за это.

– Предоставьте это дело нам, – заметил лорд Мельфорд. – И не беспокойтесь об этом. Какой ответ прикажете, государь, дать лордам Февертаму и другим? – спросил он короля.

– Я еще подумаю. Ведь мистер Лент едет обратно не сейчас.

– Я недолго здесь останусь, – возразил Лент, – если только, ваше величество, вы этого не потребуете. Я обещал своим друзьям скоро привезти им ответ и обнадежил их, что он будет для них благоприятен.

– Если дело примет другой оборот, то я боюсь, что даже самые горячие приверженцы вашего величества падут духом, – прибавил Джон Фенвик.

– Совершенно верно! – воскликнул капитан Чарнок.

– Вы еще не высказались, капитан, – сказал король, обращаясь к Вальтеру. – Скажите нам ваше мнение.

– Если бы мне пришлось подавать свой голос, государь, то я, конечно, подал бы его за устранение узурпатора.

– Путем убийства? – строго спросил король.

– Нет, другим путем, государь, – отвечал Вальтер.

– В таком случае и мы голосовали бы с вами, – воскликнули присутствовавшие.

Аудиенция была кончена.

Сломить колебания короля оказалось не так-то легко, как предполагали сначала, и хотя отец Петр и старался убедить его, что не будет греха умертвить такого узурпатора, как принц Вильгельм Оранский, Иаков не соглашался и стоял на своем.

Не могла вырвать его согласия и королева, несмотря на то что она имела огромное влияние на своего царственного супруга.

Пробыв в Сен-Жермене неделю, Лент уехал, потерпев полную неудачу относительно короля.

Но никто не знал, какие инструкции дали ему королева и лорд Мельфорд.

В Сен-Жермене то и дело появлялись курьеры: одни приезжали, другие уезжали. Через них шло все сообщение с Англией, и письма по почте отправлялись очень редко, в исключительных только случаях.

Беатриса получила от отца всего два-три письма, но она не беспокоилась, имея о нем известия от своего родственника, полковника Тильдеслея. Спокойствие ее было, однако, нарушено появлением в Сен-Жермене отца Джонсона. Он приехал прямо из Майерскофа и сообщил Беатрисе, что ее отец опасно заболел. Он привез ей также письмо от полковника, в котором тот просил ее немедленно возвращаться домой.

Как ни грустно было Беатрисе расставаться с королевой, к которой она успела сильно привязаться, она без колебаний решилась последовать призыву полковника. Да королева и сама не задерживала ее.

– Мне будет очень жаль расстаться с вами, дорогая Беатриса, – сказала она. – Ваше присутствие было чрезвычайно полезно для меня, но я не буду вас задерживать. Вы, однако, должны обещать, что вернетесь ко мне обратно, как только позволят обстоятельства.

– Я никогда не была так счастлива, как у вашего величества в Сен-Жермене. Надеюсь вернуться сюда не в отдаленном будущем. Мой родственник, полковник Тильдеслей, не пишет, какая болезнь у моего отца. Но отец Джонсон рассказывал, что его силы быстро падают и что он опасается близкого конца. Надеюсь, что мне удастся застать его в живых.

– Сколько времени употребил отец Джонсон на переезд? – спросила королева.

– Больше недели, хотя он ехал с возможной скоростью. Мы поедем с ним вместе. Кроме того, меня будет сопровождать Вальтер Кросби. Мы сядем на корабль в Дьеппе, где уже нанято небольшое судно, которое и доставит нас на английский берег.

– Вы отлично все устроили, – сказала королева. – И я уверена, что вам удастся избежать опасности. Вы должны теперь проститься с его величеством и с принцем. Не знаю, что мой сын будет делать без вас.

При мысли о принце Беатриса едва могла удержать слезы. Он оказался легок на помине и вошел в комнату матери, едва заговорили о нем.

– Капитан Кросби сейчас сказал мне, – заговорил мальчик, схватив фрейлину за руку, – что вы уезжаете из Сен-Жермена. Надеюсь, что это неверно?

– Увы, принц, вам сказали правду, – возразила Беатриса. – Я не рассталась бы с вами, если б могла. Но мой отец очень болен, и я должна ехать к нему.

– Очень жаль, – с искренней скорбью произнес мальчик. – Мы будем чувствовать ваше отсутствие.

– Я только что говорила то же самое, – сказала королева.

– Если вы останетесь там подольше, то мы можем встретиться с вами в Уайтхолле. Мистер Лент сказал, что король скоро будет там, – продолжал принц.

– Будем надеяться, что мистер Лент сказал правду.

– Вот идет мой муж: он, очевидно, хочет проститься с вами, – сказала королева, указывая на короля, входившего в сопровождении Вальтера Кросби и отца Джонсона.

– Я очень огорчен известием, что вы собираетесь покинуть нас, – сказал король. – Когда вы думаете отправиться?

– Как можно скорее, государь, – отвечала Беатриса. – Я могу собраться в один час.

– В таком случае все будет готово к вашему отъезду. Я уже приказал подать вам лошадей.

– Вы так добры, государь! – воскликнула она.

– Капитан Кросби рассчитывает быть в Руане сегодня вечером, – заметил Иаков. – Я думаю, что это едва ли возможно, но вы, конечно, можете попробовать.

– Она прекрасно ездит верхом, и к вечеру мы успеем приехать, государь, – сказал Вальтер.

– Я думаю то же, – согласился и отец Джонсон.

– Что ж, попробуйте, – продолжал король. – Я вас провожу до Манта.