Алексис негромко рассмеялся.

– Впервые встречаю человека, который отказывается от прибавки к жалованью!

– Я не отказываюсь, а только сказала, что это лишнее.

– Здесь я решаю, что лишнее, а что нет, – это прозвучало весомо. – Ну как, теперь уснете?

В этом Зоя сильно сомневалась. Вовсе не потому, что тело и разум были напряжены до крайнего предела. Враждебность, которую она испытывала к этому мужчине, была лишь формой защиты от его неоспоримого обаяния. Зрелость, истинная мужественность, аура власти – все это создавало вокруг него сильнейшее магнетическое поле. Вряд ли она была первой женщиной, которая так недолго сопротивлялась его чарам.

Должно быть, она что-то пробормотала или кивнула в знак согласия со своими мыслями, не отдавая себе в этом отчета, но он взял ее под руку и повел назад по тропинке. Его прикосновение было легким, ей же оно казалось обжигающим сквозь рукав свитера. Он тут же это почувствовал, сунул обе руки в карманы брюк. Они зашагали рядом к дому; загадочная улыбка, блуждавшая на его лице, как показалось Зое, говорила лишь о том, насколько смешной для него была такая ее реакция. Конечно, она должна была показаться ему очень смешной.

Он проводил ее до дверей комнаты и, прощаясь, негромко прибавил:

– Калиништа.

Зоя немного постояла, прижавшись спиной к толстым деревянным дверям, чтобы хоть как-то усмирить разбушевавшиеся нервы, потом включила свет. Вот какую власть над ней взяли обстоятельства! Именно они. Сама Зоя никогда бы даже представить себе не могла ничего подобного. Как говорится, у Алексиса Теодору была не ее группа крови.

В течение нескольких следующих дней Зоя постоянно вспоминала о случившемся. Алексис почти все время проводил в городских конторах компании, но всегда возвращался к обеду домой. Его присутствие будоражило Зою, напоминая о проблемах, которых она предпочла бы не иметь вовсе. Неизвестно, догадывался ли он? Если это и так, то виду не подавал; что ж, тем лучше. Зоя была на особом положении в доме, жила на правах члена семьи, но тем не менее оставалась прислугой. Спасибо, что ее вообще иногда замечают.

– Как хорошо, что с нами нет Леды Казанцы, – однажды вечером удовлетворенно заметила София, как только Алексис ушел, сославшись на неотложные дела. – Она воображает, что он должен только ей одной уделять все внимание. Плохо то, что, когда они поженятся, она будет здесь постоянно.

Обе сидели в уединении, коротая время перед сном на лоджии, расположенной в углу каменной террасы. «Если бы она только знала!» – подумала Зоя, отчаянно пытаясь заглушить внезапную острую боль в груди. Ничего особенного, что в тридцать четыре года у Алексиса уже есть на примете невеста. Странно то, что он не спешит жениться.

– А какая она? – неожиданно вырвалось у Зои.

– Леда? – София задумалась. – Конечно, она очень красивая, из прекрасной семьи. Но мне не слишком нравится. Впрочем, я ей тоже.

– Главное, что Алексис считает ее отличной партией. Ответ последовал со вздохом:

– Да, – вдруг девушка встрепенулась, вспомнила: – Мы забыли рассказать Алексису о наших завтрашних планах.

Зоя едва не застонала. Пусть присутствие Алексиса сковывает ее, но все равно никак нельзя было забывать об обязанности ставить его в известность обо всех задумках. Теперь обе оказались в неловком, затруднительном положении. Как могло случиться, что они обе вовремя не опомнились?

– По-моему, он прошел в кабинет, – решительно сказала Зоя, уже собравшись с духом. – Прямо сейчас к нему и пойду.

– Он не любит, когда ему мешают, – смущенно предупредила София. – Может, лучше утром…

– Вдруг он уедет до того, как мы встанем; так уже не раз бывало, – резонно напомнила Зоя. – Чтобы попасть в Афины до того, как на Акрополь ринутся толпы, мы должны выехать не позже половины восьмого. Иначе застрянем в утренней пробке, – и немного неуверенно спросила девушку: – А тебе самой хочется побывать там? Может, просто делаешь мне приятное? Я ведь там все видела.

София улыбнулась.

– Сама хочу, конечно. Я уже давно там не была. Зоя тоже улыбнулась ей.

– Тогда жди, я быстро.

Дверь в кабинет была плотно прикрыта. Она осторожно постучала, из-за двери раздался привычный отрывистый ответ.

Алексис говорил по телефону. Знаком пригласил ее войти, увидев, что она в нерешительности замерла на пороге, быстро закончил разговор на греческом языке – смысла сказанного Зоя не разобрала, добавил в конце «калиништа» и положил трубку.

– Простите, я вас прервала, – начала Зоя. – Не знала, что вы говорите по телефону…

– Я уже заканчивал, – ответил он. – Ничего страшного, – изучающе и немного странно посмотрел на нее. – Хотите о чем-то спросить?

– Дело в том, что мы с Софией хотели бы целый день провести в Афинах, если это, конечно, удобно…

Едва заметная улыбка на его лице была насмешливой.

– А если нет?

Зоя замерла, руки опустились.

– Что ж, не поедем, и все. Есть серьезная причина для отказа?

– Ничего в голову не приходит, – последовал совершенно спокойный ответ. – Мне просто хотелось посмотреть на вашу реакцию, – он не дал ей возразить. – Хотите посетить Плаку?

– Нет, только Акрополь и Агору. Мы даже успеем управиться до завтрака.

– Когда-нибудь там бывали?

– Несколько раз, – призналась Зоя. – Но все равно еще хочется. А София просто мечтает о поездке! Нужно только отправиться пораньше, чтобы опередить туристов.

– Мысль хорошая, – признал он. – Вообще мы можем вместе поехать в город, а потом после обеда я вас оттуда заберу. Попозже отправимся в Плаку, куда вы обе так рветесь. Лучше, если вы появитесь там в моем сопровождении, – он насмешливо выгнул бровь и взглянул на Зою. – Удивлены?

– Да, – призналась она. – Я не рассчитывала на столь быстрое согласие.

– Жаждали встать в оппозицию. Вы, англичане, ни о чем другом не думаете, это у вас в крови. Извините, что лишил вас удовольствия конфронтации. И еще: вы вовсе не обязаны всякий раз спрашивать моего согласия, если это касается обычных дел. Хотя, естественно, необходимо ставить меня в известность о чем-то из ряда вон выходящем.

– Почему вы так переменились? – ошеломленно спросила Зоя. – Всего несколько дней назад собирались вышвырнуть меня вон.

Его губы дрогнули.

– Ни один грек и в мыслях не позволит себе ничего подобного по отношению к женщине, даже если она того и заслуживает. Я только хотел присмотреться к вам, ведь поручаю вашей опеке свою сестру. Она мне слишком дорога.

– Я… вам признательна, – только и пролепетала Зоя. Теперь ветер подул совсем в другую сторону. Она смогла лишь прибавить: – Я собиралась взять машину, чтобы у нас не было сложностей с транспортом.

– Но они возникнут с парковкой. От Агоры можно пешком дойти до Акрополя, а потом найдете такси и поедете, куда пожелаете. В Афинах всегда полно машин, к чему еще одна? Безусловно, все расходы будут вам компенсированы.

Что могла сказать малышка Зоя против таких здравых суждений, кроме как согласиться с ними. Теперь, нужно честно признаться, она радуется предстоящему посещению Плаки. Она уже смирилась с тем, что Алексис притягивает ее, но чтобы вот так предвкушать счастье от возможности побыть вместе – это уже слишком!

Рано утром на завтрак подали только кофе и кулурия – круглое печенье. Зоя осталась довольна: она вообще мало ела, а по утрам аппетит отсутствовал из-за поздних обедов.

Алексис вышел к столу в темно-синем, безукоризненного кроя деловом костюме, сидевшем на нем как влитой. Бесспорно, Зоя никак не соответствовала ему своим скромным ситцевым платьем, скорее удобным, чем элегантным. София тоже была одета просто, но далеко не так дешево; она сияла, как утренняя заря. Глаза горели в предвкушении поездки.

В гараже «Мимозы» всегда стояло не менее пяти машин – от приземистого «Порше» до «Мерседеса», который обычно водил Яннис, один из самых расторопных слуг. Зоя уже знала, что все домашние обязанности строго распределены между прислугой. Каждый беспрекословно и точно выполнял все, что требовалось. В доме постоянно жила только Артемида. Остальные слуги были приходящими.