Серж уходит, а я не знаю, как дышать. Он может угрожать мне, агентству, но не Артуру. Я не позволю ему причинить вред моему мальчику. Я должен что-нибудь придумать.

**

– Артур, мы можем поговорить? – нахожу парня в студии.

– Нет, – бурчит Арти и сразу пытается уйти.

– Да послушай…

– Нам не о чем разговаривать.

– Артур, остановись и выслушай меня, – повышаю голос и разворачиваю парня к себе лицом.

Тигренок напряженно замирает.

– Я думаю, тебе стоит взять отпуск. Сейчас в Ревьене будет немного жарко.

– Не волнуйся, я не буду мешать тебе развлекаться.

– Я серьезно. Если Вердников решит меня уничтожить, тебе тоже может достаться.

– С чего ему тебя уничтожать, – Арти замер, непонимающе глядя мне в глаза.

– Эдуард очень любит своего сына. И когда тот попросит папу разобраться со мной, боюсь, полетят головы. Он знает, что я живу с тобой, и может попытаться ударить побольнее, через тебя.

– Мы уже не живем вместе.

– Его это мало волнует. Так что тебе лучше на время уехать куда-нибудь.

– Ром, что происходит?

– Пока ничего. Иди, пиши заявление на отпуск, я его подпишу.

– Хватит мной командовать! Ты меня раздражаешь, – выплевывает Арти и чуть ли не убегает от меня.

– Может, ты был прав, и мне действительно лучше было оставаться слепым, – говорю в спину уходящему парню.

Арти меня уже не слышит. А я чувствую, насколько сильно устал. Меня вымотала вся эта ситуация с Сержем и Артуром. Мне нужен перерыв.

– Ира, у меня на сегодня еще какие-нибудь встречи назначены?

– На сегодня ничего нет, в понедельник в десять Савелов приедет, студию смотреть. Надо документы подготовить.

– Да пусть он провалится со своей студией. Я устал, поеду к маме.

– Роман Викторович, студия эта Ваша, так что документы лучше подготовить.

– Студия моя, но это ненадолго.

– О, понятно… – тянет секретарь и утыкается взглядом в монитор.

– Это что за тон?

– Все нормально, Вы правы, Вам лучше поехать на выходные к маме, а документы я все сама подготовлю.

– Вот и славно. Телефон я выключаю. Маме не звонить, даже если война или землетрясение. Меня нет. Я умер.

– Я все поняла. Удачных выходных, Роман Викторович.

Поехать к маме было хорошей идеей. Два дня ничегонеделания. Можно просто валяться на диване, есть домашнюю пищу, смотреть фильмы по DVD, слушать, как мама ездила в Европу, как у нее все замечательно.

Мама у меня понимающая, не стала спрашивать, какого черта я заявился к ней без звонка и сорвал все планы на выходные. Она сразу поняла, что мне нужно спрятаться от всего мира и хоть пару дней снова побыть беззаботным школьником. Ребенком, без Ревьена, без Сержа, без Вердникова, без Артура… Нехватка последнего, конечно, сильно огорчает, но иногда полезно забить на все.

Отдых, надо сказать, удался на славу. Отбросив все заботы и впав в детство, я на время забыл про проблемы и в понедельник явился на работу свежий и взбодрившийся. К моему удивлению, агентство до сих пор стояло на месте. Персонал лениво сползался на рабочие места, в моем кабинете ничего не изменилось. Разве что на столе появилась стопка документов. Ирина подготовилась к визиту клиента. Значит, Вердников пока не начал действовать напрямую. Отлично. На сегодня план-минимум – подписать контракт с Савеловым. А к этому я полностью готов. Без подписи он сегодня отсюда не уйдет.

Битый час пересматриваем эти долбанные документы. У меня уже от цифр в глазах рябит. Савелова я готов придушить прямо на месте. Да сколько же можно изучать этот контракт? Он же не агентство покупает, в конце концов, а лишь рекламу!

– Роман Викторович, – клиент откидывается в кресле, – а может, сделаем перерыв и спустимся в студию?

– С удовольствием, – и что ему неймется? Эти смотрины студии вообще что-то несуразное. – Пойдемте, я Вам все покажу.

– Всего у нас четыре фотографа и два креативных директора. Это Марк и Алексей, они у нас ведущая команда. Они же, во главе с Артемовым, и будут заниматься Вашей рекламой.

– А остальные двое? – спрашивает Савелов.

– Что остальные?

– Фотографов же четыре. Где еще двое? Я хотел бы взглянуть.

У тебя тут что, смотрины? Фотографов по внешности выбираешь? Или такой супер-пупер эксперт, что с первого взгляда на человека способен понять, насколько качественно он работает?

Тихо закипаю, но провожу клиента дальше.

– Здесь работают Константин и Артур. Ими руководит Вяльцев.

Савелов расплывается в какой-то нездоровой улыбке. Не слушая, что я ему говорю, делает несколько стремительных шагов вперед и, зажав Арти в крепкие объятия, целует его взасос.

Мне кажется, что это длится вечно. Этот урод целует моего Артура у меня на глазах.

– Какого?.. – Артур наконец-то приходит в себя и вырывается из захвата.

Шалый взгляд бегает от Савелова ко мне и обратно.

– Артурка, невероятно! Как я соскучился! – выдает клиент и хватает парня за руку.

– Андрей? Ты что здесь делаешь?

– Удивительно, правда? Мир так тесен. Я решил заключить контракт на рекламу с Ревьеном. Не ожидал тебя здесь увидеть. Видимо, это судьба!

– Андрей Максимович? – прихожу в себя и захлопываю отвисшую челюсть. – Что здесь происходит?

– О, Роман Викторович, – вспоминает про меня Савелов, – простите. Просто мы с Артуром уже давно знакомы. Ну, Вы меня понимаете, – подмигивает мне, гад. – Не смог сдержать эмоции.

Да уж, понимаю. Вот только не понимаю, какого хрена я должен за всей этой сценой наблюдать?!

– Может, мы вернемся к работе? А свою личную жизнь попрошу налаживать не в моем присутствии и не здесь.

– Ладно-ладно, уже иду. Дайте мне одну минуту.

Треснуть его, что ли? Перевожу взгляд на Арти. Тот явно ошарашен не меньше моего. Хотя здесь все присутствующие ошарашены. У Славы так вообще глаз задергался. Боюсь представить, как сейчас сам выгляжу.

– Артурка, позвони мне, как освободишься. Я заберу тебя после работы, – Савелов пихает Арти в руки свою визитку и, довольный, с улыбкой во все тридцать два, гордо топает на выход.

Отчетливо скрипнув зубами, иду следом. Сейчас главное – не придушить ублюдка.

– Мда, не думал, что Вы такой гомофоб, Роман Викторович, – надменно тянет Савелов, устраиваясь в кресле у меня в кабинете. – О Вас говорили несколько другое.

– Моя ориентация Вас не касается. Но на работе я подобных вольностей ни себе, ни своим сотрудникам не позволяю. Так что, будьте добры, держите свои эмоции при себе.

– Только не говорите, что запали на Арти, – ухмыляется гад.

– Это не Ваше дело, – так, если мы немедленно не прекратим этот разговор, контракта не будет. Я своими руками вышвырну его из здания.

– Ладно, успокойтесь. Не хотите говорить про Артура – не будем. У нас и без него есть о чем побеседовать.

Я, конечно, знал, что Савелов открытый гей. Правда, с его деньгами он может себе это позволить, его репутация застрахована приличным счетом в банке и очень влиятельным папой. Но чтобы вот так, на глазах у меня, целовать моего мальчика?! Допустим, он не знает, что мы с Арти встречаемся, но там ведь народу было полстудии. Что вообще может связывать такого человека, как Савелов, с Артуром? Судя по реакции первого, они не просто были знакомы, они встречались. Вот только когда? Еще до меня? Или пока я восстанавливался после аварии? А может, уже после этого? Может, из-за него у нас с Артуром проблемы?

– Откуда Вы знаете Мечина? – я все-таки не выдерживаю. Слабый характером стал. Лучше бы, конечно, узнать все у Арти, но он вряд ли мне сейчас что-то расскажет. Он на меня зол, как тысяча чертей.

– О, это давняя история. Мы с ним случайно встретились, уже не помню где. Он тогда только школу закончил. Большие амбиции, детские мечты. Знаете, он же без отца рос. Вот и тянулся ко мне все время. Сначала просто как к старшему товарищу, это потом, когда ему девятнадцать стукнуло, мы любовниками стали. Почти год вместе жили. Я, честно, не ожидал его здесь встретить.