– Ты в Париже больше недели пробыл, – сказал Пит. – Что там еще было?

– Да я уж не помню, – сказал Лен. – Все стерлось и выветрилось. Стоит мне подумать о Париже, и я сразу думаю только о сыре.

– Слушай, – сказал Марк. – Хватит дурака валять. Что там случилось? Какого черта ты уехал?

Лен покачал головой и улыбнулся.

– Нет, – сказал он. – Это все сыр, больше ничего. Это все сыр.

Она открыла дверь.

– А.

– Тепло там?

– Иди сюда, – сказал Пит.

Она села рядом с ним на диван, и он положил голову ей на колени.

– Сегодня днем у нас на работе кто-то напихал мусора в унитаз, – сказал он, подмигнув. – Ну, канализация и засорилась. В какой-то момент заподозрили меня. Но они ошиблись. Пошли по ложному следу. Я своего могу и по-другому добиться.

Она провела ладонью по его лбу.

– Ты слишком много работаешь.

– Так уж устроен мир. Надо работать. Он закинул ноги на подлокотник дивана.

– Ты как?

– Нормально.

– Я заглянул в библиотеку по пути домой, – сказал он. – Чуть не целый час копался в книжках о собаках и лошадях, по антропологии, психологии, в поэтических сборниках, в пособиях по двигателям внутреннего сгорания, в учебнике матроса-спасателя и даже раскопал историю одного оборотня-вервольфа. Тебе, кстати, не доводилось ощущать себя вервольфом?

– Откуда я знаю?

– А ты, случайно, не летучая мышь-вампир?

– Это уж скорее ты.

– Я? Да я добропорядочный обыватель. Тени протянулись через комнату.

– Лен вернулся.

– Лен? Что-то быстро.

– Он явно что-то скрывает. Как мы его ни раскручивали, он не раскалывается, темнит.

– Забавно, люди всегда пытаются что-то скрыть, таинственности напускают, – сказала она.

– Забавно, думаешь?

– По крайней мере совершенно непонятно, зачем это делать.

– Я тоже не знаю зачем.

– Это ведь только все запутывает, – сказала она. – Лично я не верю…

– Во что?

– Не верю, что мы все должны жить именно так.

– Конечно, никто не должен.

– Вот именно.

– А что ты собираешься купить мне на день рождения?

– Ах да. А что ты хочешь?

– Мне бы хотелось книгу, – сказал он. – Я бы хотел получить книгу в хорошем переплете, которая бы меня просветила. Без длинных слов. С крупным шрифтом.

– Договорились.

– Слушай, я тут подумал. Ты ведь, наверное, обо мне иногда думаешь, мечтаешь?

– Ты сам прекрасно это знаешь.

– Это дело нужно прекращать.

– С чего бы это?

Она посмотрела сверху вниз на его лицо, а затем отвернулась к окну.

– Пит.

– Да?

– Я хочу тебя кое о чем попросить.

– Ну?

– Мне нужно отдохнуть.

– Что?

– Мне нужно отдохнуть.

– Отдохнуть?

– Да.

– Что ты имеешь в виду?

– Я страшно вымотана.

Он сел и повернулся к ней лицом.

– Мне нужен покой. Мне нужен отдых. Он встал.

– Отдых?

– Да.

– Да о чем ты говоришь? Она сидела неподвижно.

– Отдых от чего?

– От…

– От чего?

– От нас.

Пит почесал в затылке.

– Почему? В чем дело?

– Я устала.

– Правда?

Он подошел к окну и посмотрел на улицу.

– Это ненадолго.

– Насколько?

– Ну… на пару недель.

– Но ведь я же не все время тебя достаю? Ты не всегда в напряжении?

– Нет.

– Так что тогда?

– Но я устала.

– А что ты собираешься делать эти две недели?

– Ничего.

– Посмотри мне в глаза.

– Зачем?

– Ты сидишь против света, я не вижу твое лицо. Посмотри на меня.

– Я смотрю.

– Ты меня видишь?

– Да. Ты – светлый силуэт на фоне окна.

– На тебе мое платье.

– Да.

– Не нужно так делать.

– Что ты имеешь в виду?

Он закурил сигарету и улыбнулся.

– Ну ладно, Джинни. Я занесу эту запись в нашу книгу. Не в черную книгу, а в красную.

Спичка медленно догорала в давящей темноте. Он смотрел на огонек, пока тот не подобрался вплотную к его пальцам, затем резким движением выбросил обгорелую спичку в открытое окно. На улице было совсем темно.

– Можно подумать, что мы где-нибудь у эскимосов на Крайнем Севере, – сказал он. – Темно – хоть глаз выколи, попробуй поймай того, за кем охотишься.

Он обернулся. Она смотрела на него.

– О'кей. Хочешь отдохнуть – отдыхай. Желаю удачи.

– Спасибо.

– Две недели. Не беспокойся. Я не влечу к тебе в окно летучей мышью-кровососом. Мой вампир-ский сезон еще не наступил.

Она подошла и встала рядом с ним у окна, коснулась его руки.

– Нет. Не целуй меня. Я этого не хочу.