Надеетесь, что я сейчас начну разрабатывать модель поведения? Глупости! Это только в третьесортном романчике героиня начинает придумывать стиль поведения, которым она хочет покорить или, наоборот, отпугнуть нужного мужчину. В жизни все не так. Мы можем придумывать в собственном сознании гранитные преграды, но на каждую такую стену можно найти свой таран из алмазной крошки. И все эти сказки о собственной независимости, продумываемые вами, не стоят ничего. Только с опытом приходит знание и мудрость, но она же сворачивает наши чувства в тугой кокон. И неважно, сколько вам лет на тот момент, когда вы впервые столкнетесь со своим Нилом. Хотя, возможно, вам повезет, и в вашей жизни не будет этой встречи, тогда вы сумеете пронести чистоту своего сердца до самого конца. А пока мой мир начинал рушиться, расширяя границы допустимого. И как бы ни сопротивлялась, наступил тот день, когда я захотела взглянуть, что там за чертой. С этого момента Нил перестал быть для меня просто блондинистым парнем, с которым свела меня работа. Он стал для меня мужчиной, который собрался раздавить все то, что было мной.
Емпольский с утра был какой-то отстраненный: отвечал невпопад, пролил на себя кофе за завтраком, а потом вообще перестал реагировать на шуточки своих лохматых звуковиков. Кстати, этих помощничков звали Гена и Гера. Блондин почти не смотрел на меня, но в горле все равно начинал образовываться ком. Что-то должно случиться.
Пора снимать маски. Каждому из нас уже надоела игра в звездного мальчика и глупенькой, но острой на язычок помощницы.
- Прогуляемся? - спросил Емпольский, не поднимая глаза от чашки, край которой он не спеша обрисовывал пальцем правой руки.
- Прогуляемся, - устало выдохнула.
Как этому человеку, знавшему меня всего несколько дней, удалось понять то, что не дошло до его брата за шесть лет?
Какие странности нам может подкинуть жизнь. Нил все еще остается порядочной дрянью, но и я никогда не была чистенькой овечкой.
Пора вскрывать карты, дамы и господа!
Блондин повел меня в тот лес, о котором не так давно шла речь. Мощные деревья, густые кроны и общее ощущение давления. Самое-то, для предстоящего разговора. Если вас собрались прибить по-тихому под ближайшей сосенкой, это место - идеально. Сейчас только десять часов, а идя по тропинке за Емпольским, я готова была поклясться, что темнеть начнет уже через несколько минут.
Мы вышли на небольшую полянку с поваленным деревом, чья кора прогнила и была изъедена мошками. Рядом чуть слышно журчал небольшой ручеек, убегая от этого гиблого места по склону. Казалось, лес вымер. Ни одного лишнего звука, только наше дыхание и стук сердец.
- Надоело, - ни с того ни с сего начал Нил. - До одури надоело притворяться тем, кем никогда не был.
Он стоял, отвернувшись от меня и заложив руки за спину.
- Кому-то всегда приходится играть отведенную роль, - пожала плечами, устраиваясь на мягкой траве.
- Только она уже в печенках сидит, - повернувшись, он медленно начал приближаться, ступая так тихо, что я не слышала звука его шагов. - Тебе никогда не было скучно?
- Почти всегда, - вздохнув, я откинулась на локти.
Неба было не видно из-за веток.
- Тогда зачем? - резонно спросил. - Я наблюдал за тобой, многое не вяжется с тем, какой я увидел тебя в кабинете Влада.
- Я тоже наблюдала, - рассмеялась. - Ты - чудовище, Нил. Расчетливый, холодный монстр. Скажи, это ты виноват в смерти той девчонки? - в моем голосе не было и капли страха, только чуточку веселья и неподдельный интерес.
- А если скажу, что да, то ты не убежишь с криками? - он почти нависал надо мной.
Рассмеявшись, схватила его за руки и повалила на траву. Теперь сверху смотрела я.
- Нет.
- Она была интересной, - расслабившись, Нил закрыл глаза и, чуть улыбаясь, начал рассказывать. - Милая, ласковая, живая. С ней было интересно играть.
- А потом она сломалась, - продолжила.
- Да, - резко распахнул свои невероятно темные глаза Емпольский. - Мне стало скучно. Да и ребенок - лишняя морока. Она сходила с ума от ревности, это было весело. И в какой-то момент она была почти готова, я знал это, мне оставалось только немного надавить.
Я услышала, как хрустнула ветка. В руках у блондина было два кусочка сухого дерева.
- Ты - сумасшедший, - покачала головой. - Не боишься, что завтра твое откровение будет на первой полосе?
- Нет, - отбросил ненужные щепки. - А кто был тем, который научил тебя играть по правилам?
- Скорее против них, - провела я рукой по тонким чертам лица лежащего рядом парня. - Глупые девочки всегда влюбляются не в тех парней.
- Расскажешь? - приподнявшись, он, не отрываясь, смотрел на мои губы.
- Может быть, - целуя его, я не чувствовала ничего. Никаких эмоций, просто движения языка и губ.
- Сейчас? - ласково улыбаясь, спросил парень, но глаза по-прежнему оставались бесчувственными.
- В другой раз, - шепнула в чуть приоткрытые губы.
Если вы думаете, что в наших отношениях что-то изменилось (в любовном плане, я имею в виду), то ошибаетесь. Мы просто присмотрелись друг к другу, попробовали противника на вкус. Никаких чувств и желаний, просто холодный расчет.
12.
После того случая, мне долго не удавалось уснуть. Тени прошлого. Какое прекрасное литературное выражение. Столько глубокого смысла в двух словах, и боли для кого-то.
Пять лет назад я стала бы первой в такой шеренге униженных и оскорбленных. Но со временем боль ушла, и выяснилось, что месть - чертовски скучная штука. Вам не нужно мстить и придумывать коварные планы, чтобы почувствовать удовлетворение. Зачем это? Если можно свести с ума, поставить на колени, не чувствуя при этом ничего. Те, кто помыкали тобой, в какой-то момент становятся бездумными пешками в большой игре. И тогда приходит она. Самая страшная вещь на свете. Она хуже смерти, для настоящего игрока. Скука! Все ходы просчитаны, а ты смотришь на свою личную игральную доску и понимаешь, что партия больше не увлекает тебя. Намного интереснее было загонять свою добычу, наслаждаться ее агонией. А когда она уже попала в силки, приходит понимание и брезгливость. Жертва больше не интересует тебя. Наступает время новой игры.
Раньше мне никогда не попадались достойные противники. Емпольский же - что-то особенное. Что-то за гранью понимания обычного человека. Холодный, расчетливый, сильный, умный. Сегодня мы оба приоткрыли двери. Пока на маленькую щелку, но кто знает, что ждет нас впереди. Мы как два тарантула загнанных в одну банку, которые решили не делить территорию, а попробовать существовать вместе. Что из этого получится, не знаю. Но игра обещает быть интересной. Почему-то в первый раз я не боюсь оказаться в проигрыше.
А пока натянем маски господа.
***
Отступление 1.
Нил
Я жил в атмосфере вседозволенности: наркотики, девки, алкоголь. Но по прошествии времени, ничто из этих пунктов больше не приносило удовольствие. К сожалению, все имеет свойство приедаться. Дурь больше не сносит крышу, а от череды блондинок, брюнеток, рыжих рябит в глазах, про спиртное даже вспоминать не хочется. Скучно. Мне было только девятнадцать, а мир уже лежал у моих ног. И вот однажды, когда мой менеджер откачивал мое невменяемое тело от очередногопередоза, я решил, что хватит. Но через месяц это повторилось, а потом еще раз и еще. Мне постоянно всего было мало: славы, денег, ощущений. Тогда-то и появилось новое развлечение, перекрывшее тот слой наркотического дурмана, в котором я пребывал почти двадцать четыре часа в сутки. Ее звали Роксана, она была на несколько лет старше, но для парня, что недавно перешагнул свое совершеннолетие, это не имело значение. Она была чертовски сладкой штучкой, у которой вместо мозгов был кисель из последних модных трендов и топа известных исполнителей. Рокс и ко мне в постель забралась не из-за моей смазливой мордашки, а потому, что я был на верхних строчках хит-парада. Милая девочка, она так легко поддавалась внушению, что уже через месяц прочно сидела на игле, а спустя несколько дней готова была обслуживать хоть футбольную команду ради дозы. Чем она, впрочем, и занимается до сих пор, если не подохла в какой-то подворотне. Тот случай заставил меня о многом задуматься. Ширяться всякой гадостью весело, но намного интереснее оказалось, играть чужими судьбами. Люди стали лишь куклами в моем спектакле. Каждое действие становилось хорошо продуманным ходом в новой игре. Это будоражило, заставляя кровь бежать по жилам с сумасшедшей скоростью. Именно в ту пору моя жизнь сделала новый виток. Я научился держать лицо в безвыходных ситуациях, выплывать тогда, когда все было против меня. Мне сходило с рук то, за что обычного человека сажают. Популярность росла. И все было хорошо, ровно до тех пор, пока мне и в этот раз не стало скучно. Я захотел вернуться в родной город, но менеджер был против. Голливудский олимп опьянил его не хуже коллекционного вина, а мне было скучно. Но тут как раз подвернулся весьма подходящий вариант.
