- Осколки всегда можно склеить, - возразил Нил.

- Можно, но для этого нужен мастер, а не грубые руки заигравшегося ребенка, который решил, ради интереса, склеить понравившуюся игрушку. Только реставрировать там нечего. Пыль и осколки не соединишь.

- А если я хочу попробовать? - Нил перевернулся, чтобы можно было, не отрываясь, смотреть на меня. - Может, эти осколки - всего лишь умелая иллюзия, наведенная шаловливой ручкой.

Он прав. Такая игра с ним не пройдет. Трудно водить за нос того, кто сам давно является мастером в этом деле. Сегодня Нилу удалось нанести сокрушающий удар, и мне катастрофически не хватает времени, чтобы прийти в себя. Я не ожидала встретить героя своей буйной девичьей фантазии спустя четыре года. Он казался мне персонажем из прошлой жизни, где не было лжи и обмана, где я всегда говорила правду в лицо, не боясь получить удар в ответ. Сейчас Емпольский стал для меня живым напоминанием о том, какая я была раньше, к чему стремилась, о чем мечтала. Это оказалось чертовски больно, как будто мне вскрыли старые раны. Горько и противно от собственной беспомощности.

- Нил, давай продолжим этот разговор в другой раз, - я не смогла долго смотреть в эти, полностью черные, омуты напротив. Слишком страшно это смотрелось со стороны. Как будто бездна, что затянет, стоит только зазеваться.

- Нет, - он покачал головой и поднялся на колени. Теперь наши глаза были слишком близко. Для меня. - Ты боишься, - уверенно произнес парень.- Меня или себя? Скорее всего, себя.

- И что ты будешь с этим делать? - спросила, проведя рукой по его лбу, откидывая челку так, чтобы видеть реакцию этих мистических глаз.

- Тебе не понравится мой ответ, - усмехнулся он.

- Тогда я не хочу его знать, - тяжело вздохнула. - Давай спать. Уже слишком поздно для того, чтобы я могла думать о чем-то еще, кроме подушки и одеяла.

- Я хочу остаться сегодня у тебя, - прошептал Нил. Почти на грани слышимости, но так, чтобы я смогла разобрать.

- Оставайся, - приглашающе махнула рукой, вставая.

Размеренное дыхание и худощавое тело за спиной. Несколько дней назад, это странное сочетание оставило меня бы меня равнодушной. Теперь, я не могла уснуть, зная, что рядом лежит Нил. Боялась пошевелиться, чтобы он не почувствовал напряжение, которое почти сводило судорогой мышцы. Глубокий вдох и медленный выдох. Нервы напряжены почти до предела,вдобавок это иррациональное желание повернуться и дотронуться до него, провести рукой по тонкому носу, очертить контур губ, потянуть за шелковистую прядку. Он же совсем не в моем вкусе, но в эту ночь Нил стал наваждением. Было ли оно навеяно прошлым? Не знаю, но уснуть удалось только под утро.

Нежные прикосновения щекотали кожу лица, а под щекой размерено билось сердце. Горячо. Хотелось встать и смыть с себя этот жар, что образовался в груди и медленно расползался по всему телу.

- Доброе утро, - теплый воздух прошелся по моему лбу. - Я хочу тебя поцеловать. Но не делал этого, пока ты спишь.

- Это ничем хорошим не закончиться, - потерлась носом об его голую грудь.

- Знаю, - Нил медленно перекатился вместе со мной. - Но я не привык отказывать себе в такой малости.

Его темные глаза напряженно смотрели на меня. Сейчас у меня не было другого выбора, кроме как покориться.

Нил был прав, подчинение может быть невыносимо сладким.

15.

Нил - яркая звезда, которая умеет мастерски дурить голову. Кем ты стал для меня? Ожившей мечтой или проклятием? И как же я ненавижу тебя за то, что ты напоминаешь меня саму - те поступки, о которых хотела бы забыть, но не могу. Господи, это слишком для меня. Только почему, вопреки всему, хочется услышать ответ на другие вопросы. Может ли холод опалять? Возможно ли утонуть в совершенно бесчувственных глазах? Нет, я не влюбилась. Просто рядом с ним я готова поверить, что боль может приносить удовольствие. Ведь ничего другого Нил не сможет дать. Емпольский такой, какой есть. Так же как и я сама. Противно от того, что ясно понимаешь это, но хочется, несмотря ни на что, пойти дальше.

Он как красная тряпка для быка - когда рядом, то его невозможно не замечать. Но стоит Нилу отойти, как больше нет нужды прикоснуться, чтобы прогнать наваждение.

Похоже, все повторяется вновь. Несколько лет назад в моей жизни был мужчина, от присутствия которого, волоски на коже вставали дыбом, а мысли разбегались в разные стороны. Максим - спортивный брюнет, который один раз перебежал мне дорогу. Даже не лично мне, а нашему журналу. В тот год у нас завелась крыса, сливающая всю информацию конкурентам. Да так мастерски, что мы никак не могли вычислить, кто это. Максим Андреевич, будучи замом главного редактора, лично бился пяткой в грудь, обещая выловить гадину. И бился, ровно до тех пор, пока я не поймала его на горяченьком. Нет, я не стала бежать к Владлену сломя голову, с радостной новостью. Что вы. Мне хотелось совершенно другого, а раздавить Максимку можно и потом. Для начала хотелось лично поиграться, с попавшей в сети, зверушкой, которая постоянно крутила у меня под носом своим пушистым хвостиком. Как сейчас помню, что когда смотрела на него, то хотела его до одури, до красных звездочек перед глазами. Я уже не вспомню ни его лица, ни точного цвета волос. Но вот что забыть невозможно, так это то, как сжимала кулаки, впиваясь ногтями в кожу ладоней, от желания прикоснуться, уткнуться носом в ключицу и, положив руки на его грудь, отсчитывать удары сердца. Ужасно, да? Но тогда я настолько потеряла голову, что собственный журнал встал на второе место. А дальше все было разыграно как по нотам: бумаги, подтверждающие его подпольную деятельность, оказались у меня. Он принес их сам, случайно ‘перепутав’ папки. Максимка явился ко мне через сутки. Неряшливый, с темными кругами под глазами. Он был жалок. Ничего не осталось от его былого лоска, но, черт возьми, я по-прежнему хотела его. Презирала, но не могла ничего поделать с собственными чувствами. Тот разговор навсегда останется в моей памяти…

- Ты ведь уже знаешь? - он со вздохом опустился в кресло напротив моего стола.

- Да, - насмешливо улыбнулась.

Он выглядел полностью раздавленным.

- И что ты собираешься делать, Ника?- усмехнулся Максим.

- Уж точно не побегу к Владлену, - сладко протянула, поймав потрясенный взгляд мужчины.

У него были потрясающе длинные ресницы и темно серые глаза.

- Тогда… - замолчал, ожидая, что я продолжу.

- Ты поработаешь на два фронта. Изворачивайся, как хочешь, но в этом месяце я хочу знать все, что твои любезные покровители собрались пустить в номер. Мне неважно, как ты это сделаешь. Только результат. А теперь - с глаз моих. Видеть тебя не хочу, - насмешливо сказала, не отпуская его взглядом.

Максимка сделал все и даже больше. А еще, он оказался потрясающим любовником. Нет, я не загоняла его к себе в постель шантажом. Просто он, как истинный представитель мужского населения, посчитал, что если с бабой спишь, то можно ей управлять. Все в точности так, как я и предполагала. Но даже самым ненормальным страстям когда-то приходит конец. И в какой-то момент я подумала, что Максиму будет лучше поискать себе работу в другом месте. Мне почти не пришлось для этого напрягаться: вовремя пущенный слух, кое-какие левые выкладки, и Литовский почуял след. Правда, поздновато, но Владлен остался доволен. Злодей был найден. И ничего, что это случилось спустя три месяца. Смешнее всего то, что Максимка оказался джентльменом, и о моей роли в этой трагикомедии даже не упомянул. Но после того, как я выставила его из квартиры, орал под дверью, что пойдет и все расскажет Литовскому. Но не пришел. Хотя я была готова и к такому развитию событий. Дальше сказка закончилась и пошли трудовые будни. Владлен еще три месяца смотрел на меня побитой собакой. Как же, любимый человек оказался подлецом. А о нашей связи в тот момент не знал только слепой. Мне же, по законам жанра, в это время надлежало изображать из себя униженную и оскорбленную, что я с блескомдемонстрировала на потеху публике.