Ее проблемой было то, что ее притягивало к мужчинам, которые были рождены, чтобы причинять ей боль. Как Джош Бандо.

- Послушайте, Кейтлин, если то, что мы делаем здесь, вам кажется неправильным, тогда, я думаю, мне следует передать вас кому-то другому. Есть вероятность, что вы почувствуете себя более комфортно с женщиной.

- Почему это?

- Потому что это то, к чему вы привыкли с Ребеккой.

Она не могла начать сначала. Снова. И в этот-то раз было довольно тяжело. Кроме того, хотела она признавать это или нет, ей нравилось быть с ним. Кейтлин чувствовала себя в безопасности и защищенной, что, конечно, было глупо. Что она знала о нем? Чтобы подбодрить себя, она посмотрела на дипломы, висящие на стенах его офиса.

Он, должно быть, прочитал нерешительность в ее глазах.

- Я действительно хочу знать, что вы считаете важным настолько, чтобы говорить об этом. Много всего случилось с тех пор, как вы видели доктора Уэйд.

Это было верно. Даже более верно, чем она осознавала.

- Но если вы хотите посещать кого-то другого... - предложил он.

- Нет, - сказала она быстро. Решительно. Следующий неизвестный психиатр может оказаться хуже, намного хуже, и что она тогда будет делать? Пойдет к следующему психиатру, затем к еще одному. У нее заняло почти год, чтобы найти Ребекку, и не потому, что она была самой высокооплачиваемой, а потому, что была добрым и заботливым человеком. Они с Кейтлин сошлись мгновенно. Теперь она почувствовала связь с Адамом. Она оставит все как есть. Пока.

- Давайте продолжим, - сказала она. - Я должна облегчить душу.

- Ну, если вы уверены.

- Да, уверена, - сказала она, но это была наглая ложь. Она уже ни в чем не была уверена. Ни в одной чертовой мелочи.

- Хорошо, тогда расскажите мне о своей бабушке, Эвелин. - Адам послал Кейтлин подбадривающую улыбку, лишь слегка приоткрывающую зубы, затем, подняв блокнот, снова взглянул на свои записи. - Вы упомянули ее и свои провалы в памяти практически одновременно.

- Верно, - сказала Кейтлин, которой казалось, что ее голос эхом отдается в голове. То холодное темное утро тянулось бесконечно. - Я собиралась сказать, что, хотя иногда и не помню некоторых вещей, но никогда не забуду ночь, когда умерла бабушка, потому что я была заперта в комнате вместе с ней, спала с ней в кровати. Я проснулась, а она там: холодная, смотрящая прямо на меня. Я была на грани нервного срыва, я и впрямь психанула. Кричала и плакала и колотила в дверь, но комната располагалась над каретным сараем, далеко от других спален, и окна были закрыты ставнями. Никто не хватился нас. Никто не слышал меня. - Ее горло сжалось, голос оборвался, при воспоминании о том, как она свернулась в клубок около шкафа и сосала большой палец. - Никто не приходил в течение долгого, очень долгого времени.

_________________

Примечания:

[1] Имеется в виду Гражданская война США 1861-1865 гг.

[2] Double-wide - передвижной дом (трейлер) из двух секций, скрепленных вместе, каждая из которых имеет ширину 24 фута (7,3 метра), вдвое превышающую стандартную.

[3] Мейс - газ нервного и слезоточивого действия.

Глава 15

- Чертово дело. И «чертово» я штрафным словом не считаю! - Заявила Морисетт, перебрасывая ремешок своей сумки через плечо и сбегая по задней лестнице участка. Рид на полшага опережал ее.- Это чертово дело становится все более и более странным.

- Аминь. - Он думал точно так же. Слишком много людей были связаны с Джошем Бандо. Слишком многие его ненавидели. Слишком много женщин имели с ним роман. Слишком многие улики не сходились. Рид говорил с Дайан Мозес и должен был встретиться с ней позже, чтобы услышать ее соображения по поводу улик, которые собрала команда криминалистов на месте преступления.

На первом этаже он плечом открыл дверь на парковку. Было далеко за полдень, и тень от здания участка пролегла через мокрый от дождя асфальт. Но, несмотря на недавний ливень, температура до сих пор колебалась где-то в районе девяноста градусов [1]. Рид не хотел даже пытаться определить, насколько высокой была влажность. Он покрылся потом, пока дошел до машины.

- Расскажи, что у тебя есть. Я поведу.

- Я поведу.

Рид послал ей улыбку, отпирая дверь крузера.

- В другой раз, Андретти [2].

Нахмурившись от его заумной ссылки на автогонщика, она скользнула внутрь.

- Я прослежу за этим.

- Не сомневаюсь.

Он включил зажигание и дворники, позволяя им стереть оставшиеся капли дождя. Морисетт прислонилась к двери пассажирского сиденья, пока он задом выводил крузер с парковки.

- Ладно, мы знаем, что у жены были причины люто ненавидеть Бандо, но у него были и другие враги. Не только в деловых кругах, но и уйма бывших подружек. - Его взгляд скользнул в сторону Морисетт.

- О, даже не думай, ладно? Я не экс-подружка. И Милли не подозреваемая. Иисусе, Рид, лучше бы я ничего не говорила!

- Я все равно узнал бы.

- Ну конечно, узнал бы, - поддела она. - Такой блестящий детектив, как ты.

Рид поморщился, выезжая со стоянки и направляясь мимо Колониального кладбища. Сильвия Морисетт была одной из немногих людей в отделе убийств, кто знал о том, как он напортачил во время слежки в Сан-Франциско.

- "Иисусе" считается ругательством?

- Эй, я молилась.

- Ну да, конечно.

- Пошло оно все к черту! Это еще одна вещь, о которой мне не следовало тебе говорить. Ты хуже моих детей.

- Разве такое возможно?

- Очень смешно. У меня замечательные дети.

- Подожди, вот станут подростками…

- Да что ты знаешь об этом? - Она фыркнула и закатила глаза. - Меня просто мутит от каждого черто... э, каждого тупоголового холостого копа в участке, дающего мне советы по поводу моих же детей. У меня все прекрасно.

- Ну, если ты так говоришь.

- Они замечательные дети. - Повторила она.

- А я и не спорю, - сказал он, надеясь, что ее материнские перышки вскоре снова спокойно улягутся. Им сегодня предстоит провести много времени в тесноте автомобиля, так что лучше бы им не начинать раздражать друг друга. Рид хотел перепроверить алиби и свидетельские показания нескольких человек о ночи смерти Джоша Бандо. Первым на повестке дня стоял Стэнли Хьюберт, сосед Джоша Бандо, который сообщил, что видел белую машину на подъездной дорожке. Следующей он надеялся застать Наоми Крисмэн, неуловимую подругу Джоша, и, наконец, Рид планировал посетить Оук Хилл, чтобы поговорить с членами клана Монтгомери, послушать, что они смогут сказать о человеке, за которого вышла замуж Кейтлин.

Все это может оказаться интересным.

- Ты окончательно отбросил идею, что Бандо сам себя порешил? - Спросила Морисетт, копаясь в своей сумке, пока не нашла мятую пачку жвачки.

- Практически, да.

- Так что, кто бы ни убил его, он просто наскоро замел следы?

- Так это выглядит, - сказал Рид, снижая скорость при въезде в узкую улочку, на которой стоял дом Бандо. Он припарковался на пятачке около тротуара и заглушил мотор. - Но опять же, впечатление может быть обманчивым.

Морисетт щелкнула жвачкой во рту, и он выбрался из машины, направившись в сторону дорожки к дому Стэнли Хьюберта. Она следовала за ним в полушаге позади.

Рид едва успел коснуться дверного звонка, как из дома раздался резкий лай, и дверь широко распахнулась.

- Я видел, как вы подъехали, - признался чопорно выглядящий мужчина, когда они показали ему свои значки. Ощетинившийся седеющий бульдог стоял сбоку от хозяина.

- Мы ищем Стэнли Хьюберта.

- Вы его нашли. Заходите, заходите. - Хьюберту было где-то около восьмидесяти или чуть больше, он носил очки с толстыми линзами, панаму и костюм из легкой льняной ткани. Хозяин посторонился, и сварливая собака с седой мордой хрипло зарычала. - Тихо, Генерал, - скомандовал Хьюберт, затем указал на пса наконечником своей трости. - Не обращайте на него внимания, - сказал он офицерам. - Он просто расстроен, что вы прервали его сон. Пойдемте на заднее крыльцо. Мы можем поговорить там.