– Миледи, – фыркнула Кайла, пока я воодушевленно соблазняла Синди перспективой прокатиться за чужой счет.

– О, Наоми, ты слишком великодушна, – подруга отрицательно мотнула головой. – Я хоть и экономлю, но не до такой степени.

Она перевела взгляд на Кайлу.

– Да, это хозяйка того миленького местечка, о котором я рассказывала, – уточнила она. – В миру мисс Харпер, но предпочитает, чтоб ее называли миледи. Она носит все черное, кружева, атлас, бархат, самая настоящая патриархальная аристократка. Даже не скажешь, что ей уже под пятьдесят.

Я не слышала, что еще рассказывала Синди. Имя заставило меня на время покинуть общество подруг и мысленно перенестись в сегодняшнее утро, когда Кит назвал имя владелицы агентства в Нортпорте. Значит, мисс Харпер владеет не только агентством, но еще и борделем. Или именно этот бордель он имел в виду? Я постаралась не выдать волнения, охватившего меня. Подруги не должны были догадаться о том, зачем мне нужен Нортпорт и вся эта поездка. Они просто развлекутся, пока я буду искать Кита.

– Меня с ней познакомила одна подруга, – продолжала Синди беззаботно. Кайла смотрела на нее и моего минутного замешательства никто не заметил. – Мы тогда вместе путешествовали.

– Мне нужно позвонить, – я поднялась и выбралась из ванны.

Девушки смолкли, удивленно взглянув на меня.

– Тут есть экран, можешь поговорить, не вылезая из воды, – Кайла потянулась к панели управления, но я ее остановила.

– Нет, это по работе, не хочу вам тут сейчас портить все удовольствие своими отчетами и цифрами, – я попыталась улыбнуться, закутываясь в мягкий длинный халатик. – Я скоро вернусь.

Пятница

Прошло почти две недели. Несмотря на все неприятности и волнения, жизнь шла своим чередом. Я перестала видеть кошмары и плакать по ночам. Во многом это случилось благодаря подругам, как видно поставившим себе целью вернуть меня к нормальной жизни. Каждый день, после работы, мы втроем отправлялись развлекаться. Кайла доставала билеты на концерты, после которых предусматривались вечеринки, затягивающиеся порой до рассвета. Ей, как звезде эстрады, удавалось добывать самые лучшие места, проходить за кулисы и попадать на закрытые вечеринки. Синди была от этого в восторге. Она в этой компании была как рыба в воде, чего я не могла сказать о себе. Звезды сцены меня мало интересовали, другое дело возможность отдохнуть в узком кругу избранных, где нет толчеи и разного сброда, как в обычных клубах. Я отдавалась музыке и танцевала, пока хватало сил. Подруги составляли мне компанию, но все же я умудрялась продержаться дольше всех. Возможно, виной тому была моя новая одержимость. С некоторых пор я перестала избегать клубов, танцев и ритмичной электронной музыки, что прежде напоминала о Ките. Теперь я наоборот стремилась в такие места как «Paradox», надеясь, что приятные воспоминания хоть на время заглушат боль и вернут меня в тот день, когда мы с Китом танцевали вместе и были счастливы. Я закрывала глаза и он оказывался рядом. Я двигалась под музыку, словно впадая в транс, и он возвращался ко мне, как материализовавшийся призрак. В те минуты я была хоть немного счастлива. До утра оставалось мало времени, я валилась с ног и те несколько часов, что приходились на сон, проходили без сновидений. Затем утром я поднималась и ехала на работу, в которую уходила с головой. Я не делала перерывов и выходных. Работала по десять часов семь дней в неделю.

Поначалу подруги волновались и даже угрожали, что пожалуются миссис Джонс, но я выглядела лучше, чем когда предавалась праздности и печали, так что они оставили меня в покое. Вернее, они позволяли мне работать, а потом увлекали куда-нибудь, в очередное место отдыха, где я расслаблялась в их обществе.

Кайла и Синди стали настоящими подругами, чему я не удивилась, отметив, что у них много общего. То, что Синди все же прикрыла свой бизнес, подняло ее в глазах Кайлы. А Кайла, в свою очередь, сделала несколько уступок, в том, что касалось мужчин и пристрастия к ним Синди. Я все чаще замечала, что подруг развлекают мужчины из обслуги заведений и наложники их знакомых. Кайла больше не воротила нос, когда мужчина предлагал принести ей напиток или составить компанию на танцполе.

Они обе навещали Алекса в больнице. Я несколько раз присоединялась к ним, желая убедиться, что мужчина выздоравливает. Мои деньги не пропали зря, Алекс быстро шел на поправку. Рана на лице почти исчезла, вместо нее теперь был алый свежий рубец, но доктор обещала, что и он исчезнет меньше чем через месяц. Теперь дело было за самим мужчиной и силами его организма, наука и техника сделали все возможное. На теле же рубцы могли продержаться еще как минимум полгода, хотя порезы почти сразу обработали и аккуратно зашили. Доктор заверила, что благодаря специальным лекарствам со временем ничего не будет напоминать о том, что он вообще был ранен. Медицина в наши дни способна была и на такие чудеса, нужны были только деньги.

Как-то раз, на одной из вечеринок, мы столкнулись с Мелани. Она сделала вид, что не знает нас. Синди вышла из себя и только Кайла смогла ее успокоить. Мы тут же покинули мероприятие, и нашли себе другое место, где провести вечер.

Расследование тоже продвигалось, хоть и медленно. Агентство «Дженис и сестры» было закрыто, а владелицы и некоторые сотрудницы задержаны на более длительный срок для дачи свидетельств. Натали держала меня в курсе событий, хотя и недоговаривала. Я не винила ее, все же я была посторонним человеком и могла разболтать. Мне сообщалось только то, что касалось Кита. После очередной папки с файлами я долго приходила в себя. Это были медицинские отчеты, составленные тем врачом, что осматривала и лечила его после очередного испытательного срока. Ту женщину нашли без особого труда, и она вбила еще один гвоздь в гроб владелиц агентства, рассказав, что ее вызывали довольно часто и даже пару раз угрожали, чтоб она молчала обо всем. Она хранила все записи и предоставила их Натали. Мне досталась та, что касалась Кита. Это были только слова, никаких видеоматериалов, но мне и их хватило. Порезы, ожоги, переломы, сотрясения, ушибы. Я словно читала медицинскую энциклопедию, не представляя, как можно пережить столько всего и не сойти с ума. Пять лет пыток, время между которыми измерялось степенью тяжести полученной травмы. Когда все заживало, он опять попадал в каталог, и его брала следующая женщина. Он выполнял свое задание, данное повстанцами, копировал компьютерную базу, устанавливал вредоносные программы, запускал вирусы во внутреннюю сеть, параллельно изображая грубого хама, или изменял своей госпоже. После чего возвращался в агентство, где какое-то время мог жить спокойно, пока заживут все раны, нанесенные разгневанной и обиженной женщиной. Затем все повторялось. В последние два года его брали всего три раза, но уже клиентки не старшей сестры Джонсон, а Клариссы. После первого возврата доктор, осматривавшая Кита, и заявила, что обратится в полицию. Больше к ее услугам не прибегали. Я так и не узнала, благодаря чему он остался жив. Знала только, что между пытками проходило по нескольку месяцев, а значит, раны были серьезные.

Подруги не догадывались, каким чтением я «развлекаюсь» на досуге. Я по-прежнему не хотела посвящать их во все это. Хватало и того, что официально я была замужем, а мой воображаемый муж жил за городом. В этом они обе помогали мне. Сложнее всего было врать миссис Джонс. Доктор интересовалась, обратилась ли я к психологу и как себя чувствует мой муж. Я врала и не краснела, опасаясь, что она раскроет правду и аннулирует разрешение на рождение ребенка. Теперь этого нельзя было допустить, потому что я была уверена в том, что беременна. У меня уже неделю была задержка, хотя до этого сбоев в цикле я не наблюдала. До следующего приема у доктора еще оставалось достаточно времени, так что я решила, что все должно идти своим чередом. Если до тех пор мои подозрения не будут подтверждены, то я узнаю все от доктора и уже буду уверена на сто процентов.