– Там был слой пыли, – она кивнула на слабый свет, струившийся из подвала. – Мы первые потревожили его. Значит, эта дверь закрыта уже очень давно. Больше месяца, это точно.

– Пусть так, – твердо ответила я. – Значит, Кита тут нет, но мы должны посмотреть, что она тут прячет.

– Возможно, что и ничего, – предположила подруга. – А может, тут лежат чьи-то кости. Запах, скажу вам, неважный.

– Неважный, но это не труп, – усмехнулся Алекс, пробуя открыть дверь, но та не поддавалась.

– Откуда тебе знать, как пахнет труп? – недоверчиво поинтересовалась девушка.

– Я бывал в местах, где этого добра хватает, – ответил мужчина посерьезнев. – Некоторые знакомые становились трупами прямо у меня на глазах.

– Если дверь заперта, значит, что-то там спрятано, – сделала я вывод, пресекая их милую беседу.

– Одолжишь мне свой пистолет? – спросил Алекс, взглянув на меня.

Кайле он доверил освещать наше собрание его плеером.

– Бери, только не убей нас или себя, – предупредила я. Если он просил оружие, возможно, умел им пользоваться.

Алекс попросил нас отойти подальше, прицелился и нажал на курок. В двери появилось небольшое отверстие. Мы с подругой убрали руки от ушей и вернулись к нему. Мужчина ногой выбил остатки замка, и часть дверной коробки. Нас присыпало какой-то строительной пылью. Дверь с грохотом ударилась о стену. За ней было темно. Пахло неважно, но все же не смертельно. Казалось, тут даже больше воздуха, чем в тайном коридоре.

– Тут должен быть выключатель, – сказал Алекс, обшаривая стену и освещая ее своим плеером.

– Что? – не поняли мы с Кайлой, вглядываясь во тьму.

Мне показалось, что на полу что-то лежит. Я могла различить белый предмет на темном фоне.

– Ручное управление освещением, – пояснил мужчина.

Неожиданно все залил яркий свет. Мы зажмурились, никак не ожидая, что его будет столько и сразу.

– Вот вы где, – донесся до нас голос Ники. – Я так и думала, что мы что-то пропустили.

Я с трудом открыла глаза, взглянув на потолок. Там было окошко, через которое на нас смотрела наша спутница.

– Наоми! – Кайла вцепилась в мою руку, я чуть не вскрикнула от боли.

– С ума сошла… – я обернулась к ней.

Она смотрела на пол. Я тоже опустила взгляд и забыла обо всем. То, что белело во тьме, было телом человека. Раздетый до пояса и босой мужчина. Он лежал на боку, лицом к стене и обхватив голову руками. Только бросив взгляд на фигуру, на волосы, спину и руки, я узнала его.

– Боже мой, – я бросилась к нему, схватила за плечо и повернула на спину.

Он не очнулся. Упал на спину, руки раскинулись в стороны, на лице было спокойное выражение, словно он просто спал.

– Что с ним?! – крикнула я, не обращаясь ни к кому конкретно. – Ники, спроси у этой ведьмы, что с ним?!

Алекс незаметно присел рядом и приложил пальцы к шее Кита.

– Он жив, – сказал мужчина, убрав волосы с бледного лица пленника. – Просто без сознания.

– Надо забрать его отсюда, – я ни на миг не выпускала бесчувственное тело мужа из рук, прижимая его к себе. Теперь уже я сама чувствовала, что он жив. Его кожа была теплой, и можно было уловить ровное дыхание.

– Можно? Я помогу, – Алекс взял меня за плечи, заставляя отстраниться.

Я выпустила Кита из объятий, продолжая сидеть на грязном дощатом полу. Алекс довольно ловко взвалил его себе на одно плечо и поднялся на ноги. Кит выглядел словно мертвый, руки и голова безвольно свесились, он не проронил ни звука, даже не стонал.

– Тут есть лестница, – сообщила Ники сверху. – Его засадили сюда через это отверстие и кормили так же, но вряд ли вы его вынесете так.

– Мы пойдем через подвал, – я пошла впереди, освобождая Алексу путь. Он аккуратно шел следом, придерживая Кита и стараясь ничего не задеть в узком проходе.

Кайла задержалась, осматривая маленькую грязную камеру. Это было прямоугольное помещение, примерно тринадцати футов в длину и шести с половиной в ширину. На каменном полу настелены были доски для утепления, применявшиеся раньше в строительстве. Пленник, судя по всему, должен был спать просто на них. Не было никакой кровати, ни матраса, ни даже простого покрывала. Только куртка от костюма работника ремонтной службы, в которую его обрядили похитительницы, служила ему подстилкой. В одном из углов для пленника был устроен туалет, представлявший зрелище столь же убогое, что и вся остальная комната. Больше в помещении не было ничего. Пустая, узкая, душная клетка. Подруга недолго оставалась там. Почувствовав подступавшую тошноту, она поспешила за нами.

Через несколько минут мы уже были на улице. Алекс уложил Кита на заднее сидение машины. Я села и взяла себе на колени его голову. Я не могла поверить, что нашла его и что он жив. Я сжимала его плечи, глядя в любимое лицо, вновь поросшее густой бородой, и не могла сдержать слез счастья. Мой Кит был со мной. Больше я не выпущу его из поля зрения, не оставлю без охраны и присмотра, если вообще смогу расстаться с ним хоть на миг.

Я что-то шептала, наверняка опять какие-то глупости, целовала его лицо, глаза, нос, губы, прижималась к его прохладному лбу щекой. Я волновалась о нем, надеялась, что этот обморок не признак чего-то непоправимого, но была счастлива как никогда в жизни.

Ники сообщила, что их штатный доктор осмотрит моего мужа, а девушки помогут привести его в порядок. Я была очень благодарна им за помощь, сомневаясь, что сама смогу справиться с этим всем. Тем более когда голова занята совсем другими мыслями.

Когда мы добрались до гостиницы, доктор уже ждала там. Алекс помог служащим гостиницы уложить Кита на носилки и поднять в номер. Везти его в больницу не было необходимости. Элеонор, прижатая Ники к стенке, рассказала, что это всего лишь действие наркотика, которым она пичкала пленника в последнее время. Он стал буйным и доставлял ей неудобства, поэтому она подсыпала препарат ему в воду.

Доктор сделала анализ крови и осмотрела его раны. Я сидела рядом и тоже видела, что кожа на руках Кита изранена почти по локоть. Несколько ногтей были сорваны, костяшки и локти разбиты в кровь. На его теле были и другие ссадины, на плечах, коленях, лодыжках. Я поняла, что значит «буйствовал». Не похоже было, что кто-то избил его, скорее уж он сам так поранился, пытаясь выбраться или привлечь к себе внимание.

Девушки Ники и Алекс перенесли его в ванную, чтоб отмыть перед тем, как доктор наложит повязки и заживляющие лекарства. Я пыталась помогать им, но Алекс с завидным усердием всегда оттеснял меня. Кайла была с ним полностью солидарна, напомнив мне о моем положении, в котором не следует поднимать тяжести и слишком нервничать.

Меня их уговоры только еще больше раздражали. Успокоилась я, только когда мне позволили принять участие в отмывании узника. Он по-прежнему безмятежно спал, не подозревая, что его раздевают и моют. Тут посторонняя помощь не требовалась. Я прогнала даже Кайлу. Хотя она не особенно и рвалась. Мне помогал только Алекс. Я была так благодарна ему, что позволяла все, что он хотел. Даже не обижалась, когда он вел себя словно заботливый папочка, указывая, что мне делать, а чего делать нельзя.

Вдвоем мы помыли и даже побрили Кита. Тут я полностью полагалась на способности Алекса. В этом деле у него было гораздо больше опыта, чем у меня. Я аккуратно омыла все ранки и спустила из ванной грязную окровавленную воду. Алекс поднял его на руки и отнес в мою спальню на кровать. Я позвала доктора, уже приготовившую мази и перевязочные материалы. Она осторожно обрабатывала раны, совершенно не смущаясь тем, что перед ней был мужчина, хотя и служила в министерстве обороны среди амазонок. Я все больше проникалась к ним симпатией и не могла понять, почему так происходит. Почему даже Алекс уважает их больше, чем либералок.

Через час Кита оставили в темной спальне под одеялом, отдыхать и приходить в себя. Доктор проанализировала состав его крови и дала ему еще пару часов на то, чтоб начать приходить в сознание. Кроме негативного влияния слабого наркотического вещества, Кит был истощен, и следовало хорошо кормить его. Я уже имела в этом деле богатый опыт. Диету миссис Джонс я помнила наизусть, потому что сама все готовила.