Однако не одно такое предположение вызвало представление об исключительности библиотеки Ивана Грозного и возбудило мечты и возможности существования ее и теперь где-то в неведомых тайниках подземного Кремля.

ГЛАВА IV

РАЗВЕДЧИКИ

АРКУДИЙ.О литературном сокровище, связанном с именем Грозного, сохранились в памятниках письменности ХУ1 и ХУ11 вв. хотя и скудные, тем не менее заманчивые свидетельства. К числу таких свидетельств можно отнести и письма указанных

122

выше разведчиков: Аркудия, Сапеги и Лигарида. Как этим ученым, так и многим им подобным молва о царской библиотеке, содержащей какие-то особенные, исключительной ценности сочинения на латинском и греческом языках, в ХУ11 в. не давала покоя. Как сказочная мечта, она не переставала тревожить их и впоследствии, до наших дней. Ученые спали и в сонном видении видели эти, как выразился Лигарид, «великолепные» книги.

Им страстно хотелось раздобыть о них какие-нибудь новые сведения на месте, в Москве. И они засылали в Москву разведчиков, ходоков, агентов: кардинал Джорджо прислал Петра Аркудия, папский нунций в Польше Клавдий Рангани - Яна Петра (а не Льва) Сапегу(1).

Они долго и тщательно выпытывали всякими способами у русских книжную тайну, и вот что они писали о своих достижениях своим адресатам в один и тот же день, 16 марта 1601 г,, съехавшись в Можайске под Москвой.

«О греческой библиотеке,— писал Аркудий кардиналу,— о которой некоторые [.„] подозревают, что она находится в Москве, при великом старании, которое мы употребили, а также с помощью авторитета г. канцлера, не было никак возможно узнать, чтобы она находилась когда-нибудь здесь, Ибо когда г. канцлер спросил первых сенаторов, есть ли у них большое количество книг, то москвичи, имея обычай обо всем отвечать, что у них его великое изобилие,и здесь сказали, что у них много книг у патриарха, а когда спросили, какие книги, сказали: псалтыри, послания, евангелия, минеи и вообще церковные служебные книги; когда же г. канцлер настаивал, есть ли у их великого князя греческая библиотека, они определенно отрицали существование таковой.

Я также спрашивал в доме не малое число из стражи (свиты) своей, через переводчика, а также многие греки по происхождению, служащие князю, мне говорили, что по правде, нет такой библиотеки. И я считаю это весьма правдоподобным, ибо если московиты исповедуют сохранение греческой религии, то тем не менее они во многом отличаются от нее, а в нравах расходятся со всем светом.

Не могу поверить, чтобы император греческий, миновав латин, образованность и светскость которых были отлично засвидетельствованы, пожелал бы прибегнуть почти к варварству.

Затем, известно, что и ученые и значительные греки того времени, как Феодор Газа, Аргиропуло, Трапезундский, Хризолора и другие подобные, имели убежище в Италии. Так и брат императора, именующийся этим титлом деспота, несет с собой главу славного апостола Андрея и с нею уходит в Рим.

123

То же сделали во время папы Льва(3) два брата Ласкари, Мазуро и другие ученые люди.

Далее, в то время великий князь Московский не был в таком величии, как можно ясно видеть из истории, но был данник татарского хана, который недавно явился в те страны и навел ужас на Европу, и был данником со столь низким рабством, что выходил навстречу посланника ханского и предлагал ему пить кобылье молоко, любимое татарами, и, если посланник нечаянно проливал несколько капель, то (князь) собственным языком подлизывал их в знак почета и страха. Кроме того, обыкновенно постилали соболий мех, на который посланник становился, читая письмо своего государя, а Московский государь обязан был давать людей, даже когда хан воевал против христианских князей.

Первый освободился от такого рабства Иван Васильевич, который впервые, для защиты от татар, воздвиг крепость Московскую, которая все же (вся уже?) была устроена в 1491 г. некиим Петром Антонием Солярием, миланцем, как явствует из надписи латинским буквами над воротами той крепости, И Константинополь был взят также в то время. Так как же правдоподобно, чтобы император греческий вверил драгоценные вещи или библиотеку подобному государю, который жил в столь вечном или постоянном страхе?

Отсюда я думаю, что добрая часть греческих книг в то время была перенесена (!) в Италию, в особенности, что Сикст IV, ,который подвигнут кардиналом Виссарионом и был его прелатом в более скромном положении, по убеждению сего кардинала собрал или, по крайней мере, в великой степени увеличил библиотеку Ватиканскую, которая называлась также Сикстинскою.(*) Не без причины написан в ней кардинал Виссарион... » (4)[…]

Аркудий — ревностный проповедник латинства на Востоке.

Папский престол не ослабевал в усердии посылать на Русь таких доблестных миссионеров латинства, как Петр Аркудий, который провел в пропаганде целых 20 лет в Польше.

Петр Аркудий умер в 1634 г,, и папа задумал издать его посмертные сочинения. Один из взявших на себя этот труд был его ученик Паисий Лигарид. Он издал в 1637 г. на греческом и латинском языках одно сочинение Аркудия с посвящением папе Урбану III. […]

* Надо полагать, что много книг из византийской царской библиотеки, увезенной царевной Софией в Москву, было оставлено в Ватикане, для Сикстинской библиотеки.— П р и м е ч. а в т.

124

САПЕГА.Сапега Ян Петр (1569 — 1611), известный своим походом на Россию, в тот же день писал нунцию Клавдию Рангани:

«В деле светлейшего кардинала Сан-Джорджо, возложенном на достопочтенного Петра Аркудия,— справиться у москвичей о некоей греческой библиотеке,— я приложил в этом деле крайнее старание, но, как слышал от самых главных сенаторов, никакой такого рода библиотеки в Москве никогда не было.

Сначала-то они, по своему обычаю, хвастали, что очень много греческих книг у их патриарха, но когда я тщательнее настоял, то определенно отрицали, чтобы у них была какая-либо знаменитая библиотека, ни какие-либо греческие книги, кроме немногих церковных, как, конечно, псалтырь, книга посланий блаженного Павла, евангелий и других этого рода. Ибо в Москве нет никаких общественных школ и академий, а знающих греческий язык, как следует, не находится совсем, или очень мало, да и то перебежчи-ки(6) […]

Глава V

ЗАГАДОЧНАЯ ЛИЧНОСТЬ

ЛЬСТИВЫЙ «ГРЕЧИН».Паисий Лигарид (1614 — 1678) — безместный газский митрополит. Л. Лавровский называет его загадочной личностью(1), а по Н. П, Лихачеву он «темная личность и едва ли не папский агент»(2).

Свое послание царю Алексею Михайловичу он писал в Москве 62 года спустя после письма Аркудия и Сапеги.

Лигарид играл весьма выдающуюся роль в длинной и полной трагических моментов процедуре суда над патриархом Никоном.

Хитроумный и льстивый «гречин» оставил после себя слишком много следов для того, чтобы беспристрастная история могла составить верное понятие о его деятельности при Московском дворе царя Алексея Михайловича.

Проживая в Москве, Паисий Лигарид, как позже Клоссиус, пользовался Синодальной библиотекой, доступной для частных лиц с ХVII в.

В той же библиотеке Карамзин, наряду с другими документами, пользовался писаниями Лигарида, его записками, содержащими обширные ответы Лигарида на возражения патриарха Никона. Записки Лигарида были использованы профессором Субботиным(3).

Паисий Лигарид более всего старался скрыть самый бессовестный корыстолюбивый расчет и низкую услужливость интересам сильной стороны.

125

Впрочем, еще нельзя сказать, что вопрос уже окончательно исчерпан и не требует никаких новых дополнений.

О Паисии Лигариде до приезда его в Россию известно еще очень немного.