Близилось окончание школы. Скоро все выпускники расползутся кто куда, и принимать какие-либо радикальные меры по улучшению отношений с тем, кого Карменсита так безуспешно добивалась, станет поздно. Только сейчас она почувствовала, что вот-вот настанет момент, когда придется или объясниться с Диего, или окончательно признать свое поражение.

Поэтому девушка выловила его после уроков, как бы невзначай подойдя, и завела разговор.

– Ты очень странный, Диего… Отказался от гранта! Впустую отказался.

Она хотела его еще раз поблагодарить за напрасный, но благородный поступок, но чувство ложной гордости не позволило. Профессор, который хлопотал за Диего, ей с глазу на глаз сообщил все перипетии с грантом.

– Не впустую, – пожал плечами Диего.

– Ты думаешь, что тебе его оставят?

– Уже оставили. Профессор час назад мне звонил.

– Тебе везет! Ах, мне бы кусочек твоего везения! Хоть тебя и называют неотесанным фермером.

Диего-Сергей ехидно хохотнул.

– Потому называют, что сами такими являются.

– Ты прав. Но почему ты отказался? Неужели из-за этих сказок?

– Каких таких сказок? – не понял Диего.

– Ну… Говорят, что ты собрался там… типа к звездам.

– К звездам? А почему бы и нет? И не сказка это. Ведь мы летаем. Уже сколько времени.

– Как турист – тебе денег не хватит. Как колонист – тебе слишком мало лет. Ты хочешь как федерал?

– Почти, – уклончиво ответил Диего. Он с самого начала почувствовал, что Кармен не для этого завела разговор. И напрягся. Ему не хотелось раз и навсегда ставить точки над «i» в их отношениях. Чтобы не ранить ее. А для этого надо было увести разговор слегка в сторону.

– Но почему? Тебе здесь такие перспективы открывались!

– А тебе разве не хотелось увидеть миры, которые там есть? Помнишь, мы смотрели журнал с постерами из… Забыл, как его там… тот мир называется…

– Мир МакДоула. Или как его сейчас стали называть – Парадиз МакДоула.

– Вот-вот! А таких там тысячи! Ты только представь, как будет выглядеть наш Краб с планет, которые находятся непосредственно возле него. Какое там небо! Да и хотелось бы тебе распрощаться с такими, как?..

– Не упоминай! – резко оборвала Карменсита. – И так тошно становится… Но если уйти в колонию…

– Там все заново. И можно выстроить отношения между людьми так, как хочется: по-настоящему справедливо и по-доброму.

– Так ты собрал свою компанию ради этого?! – вдруг догадалась Кармен.

– И для этого тоже, – кивнул Диего. – Ведь они вырастут. И захотят подлинности – подлинности отношений, чувств. Всего. Здесь этого не найдешь. Остается два выхода: либо менять все здесь, либо уходить к звездам.

– А вдруг там такие уже есть? Справедливые и добрые… – внезапно высказала предположение Карменсита.

– Я уверен, что есть, – спокойно сказал Диего, и от его ответа веяло той убежденностью, которая предполагает истинное знание.

Кармен невольно глянула в небо. На висящего в синеве разлапистого Краба, похожего в свете дня на легкое разноцветное облако.

– Откуда такая уверенность?

– Вселенная бесконечна и разнообразна. И если у нас так плохо и несправедливо, то почему бы не быть мирам, где все наоборот? Кто сказал, что как у нас – это единственно возможный вариант?

– Пропаганда… – ядовито подсказала Кармен.

– Пропаганда – она для того и пропаганда, чтобы поддерживать сложившийся порядок вещей. Но ведь там, на звездах, есть еще Квири.

– Они не люди.

– Но человекоподобны. И у них все иначе. Почему бы и у нас не быть так же, как у них?

Разговор окончательно ушел не туда, куда хотелось Кармен.

– Я бы хотела, чтобы у нас все было хорошо, – сказала она двоякую по смыслу фразу.

– Значит, надо так и сделать, – также двойственно ответил Диего. И было непонятно, то ли он понял намек, то ли просто прямолинейно продолжил смысл сказанного ранее.

– Вот так и получается, – грустно завершила Карменсита, – ты уходишь к звездам, к своей мечте… А я здесь остаюсь…

– Так пойдем вместе! – выпалил Диего. – Ты – на пилота, я на программиста или там… В звездную пехоту. Как закончим службу, у каждого будет куча специальностей и возможностей поднять других к звездам. Может даже свою колонию организовать. Из таких, как мы.

– Но это не мое… быть пилотом, – все так же грустно сказала Кармен. – Я хотела в университет. И думала, что ты будешь там же. Ты ведь не дурак… Как остальные.

– Так что тебе мешает? – пропустил мимо ушей еще один намек Диего-Сергей.

– Деньги мешают! – вдруг резко и с каким-то особым остервенением бросила Карменсита.

– Так и тут все просто! Тебе не хватает денег на университет?

– Да! – злобно подтвердила Карменсита.

– Значит, тебе их надо заработать.

– Но… – попыталась также зло возразить Кармен, но на полуслове была прервана Диего.

– Да, здесь ты их и за полжизни не заработаешь. А вот если ты пойдешь на федеральную службу, то уже через два года будешь иметь необходимую сумму – ну, если не потратишь ее на всякое фуфло, – что позволит тебе проучиться хотя бы до бакалавриата. А если ты приложишь соответствующие усилия, то к диплому бакалавра у тебя будет пара-тройка приличных работ, чтобы тебя взяли на грант, и ты дальше могла бы закончить магистратуру.

– Обычно на грант берут сынков и дочек профессуры, а у меня маман – простая лавочница, – упавшим голосом продемонстрировала свои познания в этой области Карменсита.

– Если сделаешь что-то выдающееся – возьмут. А ты сможешь.

В глазах Кармен зажегся слабенький огонек надежды.

– Тогда…

– Тогда сразу прорывайся при поступлении на федеральную службу: либо на программиста, либо вообще на пилота.

– Да, пилоты получают больше…

– И у тебя будет возможность увидеть звезды. Ты ведь об этом мечтала?

– Ага… – взгляд Кармен затуманился.

Некоторое время девушка молчала, задумчиво глядя на Диего-Сергея.

– Точно! – вдруг твердо и звонко произнесла она. – Я так и сделаю!

Джонни получил по голове в очередной раз. Теперь уже от отца. Причем за дело: сам виноват, что ввязался в «маленькое приключение», вылившееся в крутые неприятности.

И как только отец узнал, что он там был?!

Гарри с товарищами попался., а Джонни успел убежать. Да и был он там «на подхвате», потому и удалось скрыться. Пока будет идти разбирательство, его роль и соучастие, возможно, не скоро всплывут. Правда, если попавшимся балбесам не придет в головы «шикарная мысль» все повесить на Джонни. С тем расчетом, что его папаня отмажет.

Так-то оно так… Но все его мечты накрываются медным тазом. Отец обещал поспособствовать поступлению сына в Гарвард. А это круто. Но если всплывет эта досадная история… Вряд-ли он уже сможет так просто пройти и поступить. А если все пойдет по наихудшему сценарию, то и сесть в тюрьму можно.

Последняя мысль особо сильно резала душу. Как ржавой пилой по обнаженным нервам. В тюрьму Джонни не хотел.

Он сидел в своей комнате на втором этаже семейного особняка и пялился на огромный настенный постер с мускулистым и всегда тупо веселым популярным киноартистом. Настроение у парня было наипаршивейшее. Постер изображал этого дебила Шульца, облаченного в боевой скафандр, с каким-то очередным SuperGan-ом наперевес и на фоне сияющих галактик. Постер был красочный. А контраст между ничтожеством, которым ощущал себя сейчас Джонни, и вот этим сияющим образом сверхудачливого и сверхуспешного десантника был особенно болезненным.

Никаких особых успехов в школе. Никаких особых успехов в спорте. Никаких особых успехов в остальных значимых для подростков направлениях. И Карменсита его бросила!

Так, растение. Сорняк, растущий в свете папиного успеха. И никакие личные вертолеты, подаренные ко дню рождения, этой ничтожности не отменяют.

Позвонил Карл и напомнил, что они договаривались идти на вербовочный пункт Федеральной службы.