Митчем только хмыкнул, словно вопрос ему задали просто-таки донельзя
дурацкий.
- Где-где! - сказал он. - В зоопарке, где же еще.
- Ну что, Скалли? - Малдер повернулся к ней.- В зоопарк?
- С детства не бывала в зоопарках,- сказала Скалли, сдержанно кивнув.
- Благодарю вас за помощь следствию,- сказал Малдер и сам почувствовал, насколько механически отштамповали его язык и гортань эту затверженную
фразу. Дрессированный агент, подумал он. Где тут помощь и где тут чувство
благодарности? Но… Опля! Тубо! Фас! Фу! Повелитель зверей, царь природы…
Они пошли к машине.
Через несколько шагов Малдер обернулся.
- Послушайте, Эд! - крикнул он в широкую, неторопливо удаляющуюся
спину. Митчем остановился и повернулся к нему.
- Да?
Малдер широко повел рукой.
- Скажите. Все это… вот это. Мог натворить слон? Слониха?
Митчем чуть усмехнулся. Нехорошая у него была. улыбка. Какая-то
злорадная.
- Вас интересует мое личное мнение?
- Именно.
- Легко, - сказал Митчем и пошел прочь.
Фэйрфилдский зоопарк
Эта женщина на многое способна, думала Скалли, глядя на Уиллу Эмброуз.
Опасная женщина, думал Малдер в это же самое время и по тому же самому
поводу.
Мисс Эмброуз производила впечатление. Никто не решился бы назвать ее
красивой или даже миловидной, но на нее хотелось смотреть и не отводить
глаз. Резкое, волевое, энергичное лицо. Умные стремительные глаза. Тело -
словно система холодных рычагов, которым сексуально озабоченный дизайнер
маниакально пытался придать женские формы, и, хотя преуспел в этом странном
намерении, никого не сумел обмануть - там, под нарочито мужского кроя
одеждой не милая женская плоть, а безупречно выточенные, отлично пригнанные
хромированные детали. Выносливая и тренированная, прекрасно стрелявшая и
сносно дравшаяся Скалли рядом с этой женщиной смотрелась, будто парадная
карета какого-нибудь Людовика, вся в гербах, украшениях и мягких подушечках, рядом с завораживающе функциональной коробкой гоночного турбоавтомобиля.
С папкой в левой руке и карандашом в правой мисс Эмброуз стояла возле
клеток с какой-то пушистой непоседливой мелочью - то ли ласки, то ли куницы, то ли кого еще - и споро записывала что-то в аккуратно уложенном поверх
папки листке. Время от времени она взглядывала на клетки - и чиркала еще
пару строк. В клетках шуршало и попискивало. Всех, кто в клетках, хотелось
погладить и приголубить, всем им хотелось сказать какое-нибудь “агу”.
Прикоснуться к мисс Эмброуз казалось совершенно немыслимым. Все равно, что
сдуру сунуть руку в работающую турбину.
А если не только руку, легкомысленно подумал Малдер и тут же сам
ужаснулся. Что-то ко мне сегодня кошмары зачастили, подумал он. Не к добру.
- Я вас слушаю, - повторила мисс Эмброуз, не переставая чиркать на
своей страничке.
Скалли перехватила инициативу. Вероятно, она решила, что женщине с
женщиной добиться взаимопонимания легче.
- Агент Скалли, ФБР, - официально сказала она (Тубо! Фас!), показывая
мисс Эмброуз жетон. - Это мой напарник, агент Малдер. Добрый день, мисс
Эмброуз.
Мисс Эмброуз, наконец, оторвалась от своих записей.
- Чем могу вам помочь? - столь же дрессированно ответила она, растянув
губы в улыбке и сразу сбросив ее снова.
Скалли немного помедлила. Ей тоже было не по себе в присутствии этой
женщины. Непонятно было, как себя с ней вести. Всегда хочется, чтобы в
разговоре, пусть даже между следователем и свидетелем, начинали хотя бы
едва-едва теплиться какие-то ниточки человечности. Не просто ритуальный
танец, жестко обусловленный ситуацией, не просто короткое
взаимопроворачивание случайно зацепившихся одна за другую шестеренок
гигантского социального механизма. Хочется, чтобы, когда все завершится, оба
могли бы потом сказать: “Случай свел меня с очень симпатичным человеком…”
Но как этого добиться сейчас?
Может, встать на четвереньки и зарычать, взъерошив шерсть на загривке?
Но у Скалли на загривке не было шерсти.
- Видите ли, мисс Эмброуз, - неторопливо сказала Скалли, -
обстоятельства таковы, что ночью был смертельно травмирован федеральный
служащий. Работник ремонтной конторы. Он погиб страшной смертью.
Ничто не дрогнуло в лице мисс Эмброуз.
- Возможно, - окончательно теряя уверенность, сказала Скалли, - виною
тому - слониха, сбежавшая из вашего зоопарка.
- Это полная нелепица,- с ледяным достоинством сказала мисс Эмброуз.-
Во-первых, Ганеши была добрейшим существом и никому не могла причинить
вреда. Ей было свойственно одно качество… на мой взгляд - не слишком-то
достойное уважения, но для большинства людей - весьма симпатичное. Ганеши
склонна была скорее терпеть притеснения, нежели достойно отвечать на них.
Возможно, в этом сказалось влияние ее индийских предков.
Впервые слышу, подумал Малдер несколько ошарашено, что индийские
слоны -тоже буддисты.
- И, кроме того, - мисс Эмброуз режуще усмехнулась, - насколько мне
известно, никто из ремонтников не видел слона. Обвинять несчастное животное, которое само погибло страшной смертью… едва не попав под колеса старого
алкоголика Брюэра… непорядочно, агент Скалли, простите за откровенность.
Малдер выступил вперед.
- Вообще-то, - примирительно сказал он, - мы пытаемся разобраться, как
Ганеши сбежала.
Мисс Эмброуз на миг поджала губы. С непонятным презрением.
- А что сказал вам Эд?
- Сказал, что клетка была закрыта, распорядок соблюдался строжайшим
образом и вообще все в полном порядке.
Мисс Эмброуз улыбнулась снова. Пожалуй, именно улыбка выглядела на ее
лице страшнее всего. В ней не было того, что делает, в общем-то, не очень
живописный мимический маневр - обнажение зубов, растяжение губ, образование
морщин и прочее - таким человечным и сближающим. Ни тепла, ни мягкости, ни
доброты. Это было просто растяжение губ и образование морщин.
И обнажение зубов.
- Ну, так что я могу добавить? Все сказано.
- Не совсем. Ни слова не сказано о том, как слониха при всем при том
оказалась на свободе.
Мисс Эмброуз холодно смолчала.
- Поймите нас правильно, мисс Эмброуз,- мягко и убеждающе заговорил
Малдер.- Был убит человек, животное найдено мертвым в нескольких милях от
города. Мы не ищем, на кого свалить вину. Мы просто пытаемся понять факты, которые привели к несчастному случаю.
Мисс Эмброуз мгновение поколебалась. Потом положила листок с записями в
папку, туда же отправила карандаш и сунула папку под мышку.
- Идемте, - сказала она.
Идти пришлось недолго. Всего лишь мимо парочки милующихся пум, дремлющего тигра, обжирающегося рыбой белого медведя - и еще какой-то
мелочи, не отложившейся в памяти.
- Вот клетка Ганеши,- сказала мисс Эмброуз.
Никаких экспертиз и тщательных осмотров она явно не требовала.
Толстенные стальные прутья почти до самого потолка - без малейших
деформаций. Здоровенный замок - заперт, целехонек. А с деньгами у них не
ахти, мельком отметил Малдер, оглядывая пятна облупившейся краски, ржавчину, протекающие потолки…
Но у черт возьми, протекающий потолок - это одно, слегка проржавевшие
прутья клетки-это другое, а слон, который ухитрился плоской воблой
просочиться между этими прутьями - это совершенно третье.
- Вот здесь Ганеши держали, когда она не была в своем вольере, -
сказала мисс Эмброуз, - Можете смотреть. Можете даже потрогать.
Для очистки совести они посмотрели и потрогали.
